Елена Ежеменская - Чародей

– Ничего ты не устроишь, - оборвал меня Джемал. - Мы сами с ним поговорим.

– Боюсь, толку от этого не будет. Он не станет вас слушать.

– А тебя?

– Блин, эта гадина меня предала! - я в раздражении хлопнул ладонью по бедру. - Я хочу с ним поквитаться, вот и все!

– Помни, если ты его убьешь, тебя уже ничто не спасет. Не лучше ли просто отдать ему меч и уйти?

– Думаете, он меня отпустит? - вскипел я. - Да он спит и видит, как бы меня поскорее грохнуть! Нет, живым отсюда выйду либо я, либо он.

Джемал повернул голову в сторону Амена. Будто он его видит! На его лице, как обычно, не отразилось ни одной эмоции, но я понял, что негр в растерянности. Аменохеприти же махнул крылом: мол, что ты с ним сделаешь.

– Хорошо, Дэрриен. Но позволь нам войти первыми и хотя бы попытаться поговорить с Адальбертом. Если ничего не выйдет…

– Ничего не выйдет, - перебил я его.

– Можно хотя бы попробовать, - мягко продолжил мыш. - Вот что. Оставайся пока здесь, а мы потолкуем с Адальбертом. Если же ничего не выйдет, то делай то, что считаешь нужным. Договорились?

– Договорились, - неохотно протянул я.

– Ракел, ты останешься с ним, чтобы он ненароком никуда не убежал, - скомандовал мыш.

Я думал, что красотка начнет возражать, дескать, она не нянька, чтобы следить за молодыми чародеями, но она лишь покорно склонила голову.

Я и Ракел отступили за угол, а мыш с Джемалом скрылись в тронном зале Адальберта, закрыв за собой дверь.

– Как думаешь, у них что-нибудь выйдет? - спросила Ракел.

Я задумался. Теоретически, конечно, возможно все, но практически… Что-то я сильно сомневаюсь, что Адальберт пожертвует царством Добра на Земле ради никчемной жизни начинающего чародея. Ведь если он меня не убьет, я, по преданию, уничтожу это самое царство… Тут уж упрашивай, не упрашивай - исход будет один. Надо было заранее вырыть себе могилу на западном берегу. И приготовить табличку: "Умер смертью храбрых, сражаясь с несправедливостью древнего пророчества".

– Нет, вряд ли, - я покачал головой. - Адальберт далеко не дурак, ему не нужны потенциальные враги, пусть даже и поклявшиеся, что больше он их не увидит.

– Тогда все очень плохо, - вздохнула Ракел.

– Я это уже давным-давно понял.

Что так долго, черт возьми? Я уже начал волноваться, хотя не прошло и пяти минут с момента ухода негра и жреца. Стоило чуть крепче сжать рукоять "Карателя", как меня начинало колбасить не по-детски. Я буквально ощущал силу, вибрирующую в нем. Она мягкой волной прокатывалась по моей руке, заставляя меня идти вслед за моими друзьями и самому разобраться с Адальбертом.

Я подошел к двери. Ее закрыли неплотно, так что я мог слышать голоса. Первый - басовитый, бархатный, принадлежал, несомненно, Аменохеприти. Маленькая мышка, зато какой голосок! Второй, с легкой хрипотцой - Джемалу. И третий, самодовольный - Адальберту.

– Да как вы можете требовать для него освобождения? - разорялся Адальберт. - Откуда мне знать, что он не обманет меня, когда решит отказаться от своей силы?

– Он выполнил твое задание, убив Тимерхана, - возразил ему Амен. - Тебе этого мало?

– Он спасал своих друзей. И ты бы сделал что угодно, если бы пригрозили причинить вред тому, кто тебе дорог.

– И ты сжульничал, чтобы уничтожить его не своими руками, - насмешливо произнес Джемал. - Как-то это не по-доброму, ты не находишь?

Пауза. Адальберт замялся. Ну еще бы. Сам пошел на сделку с Тимерханом, только чтобы избавиться от меня. И именно осознание этого лишило его остатков самообладания.

– Он убил моих представителей! - в отчаянии выкрикнул он. - Его должны покарать за это преступление!

– Он их не убивал. Это сделал Тимерхан, - ледяным тоном произнес мыш. - Единственное, в чем виновен Дэрриен - это убийство Тимерхана. Он полностью выполнил свою часть сделки, а ты - нет.

– Мне плевать, - прорычал Адальберт. - Этот ваш маг уничтожит все, что я так долго строил. Поймите, на одной чаше весов - его жизнь, на другой - все мы. Явный перевес, поэтому я убью его, чего бы мне это ни стоило. Да и потом, он мне кое-что должен. Меч. Забрать его я смогу только после смерти чародея, ведь добровольно он вряд ли мне его отдаст.

Если к тому времени я уже почти убедил себя в том, что мне стоит добровольно сдаться, то после упоминания "Карателя" злость всплеснула во мне с новой силой. Так вот чего тебе надо, гнида белоснежная. И все затевалось ради этого? Ладно. Хочешь меч - ты его получишь.

– Дэрриен, стой! - крикнула Ракел, но я уже распахнул дверь с вырезанной на ней змеей, с жадностью пожирающей свой хвост.

Аменохеприти и Джемал вытаращились на меня, не веря своим глазам. На лице негра и на морде мыша я прочитал одно и то же: "Какого хрена?". Вот такого. Японского.

Адальберт восседал на своем знаменитом троне, украшенном цветком лотоса. Его идеально белые одежды создавали вокруг него подобие ореола - такой чистотой они сияли. Позади трона и вокруг толпились чародеи. Все они как один вытаращились на меня с плохо скрываемым испугом. Знаете, что такое "настроение толпы"? Я практически видел волны страха и ненависти, выплескивающиеся на меня из сердец этих людей.

Повелитель Добра уставился на меня, как на призрака. Его лицо стало белее мела, когда он заметил грозно поблескивающий "Каратель" в моей руке. Но надо отдать ему должное - он быстро оправился от страха. Или сделал вид, что оправился. Его морщинистое лицо осветилось радушной улыбкой.

– Дэрриен! Как я рад тебя видеть! Тебе удалось убить Тимер…

– Молчать, - прошипел я. - Ты надул меня. Ты отлично знал, что я не вернусь. Меня могли убить слуги Тимерхана, или я мог исхитриться и выполнить твое задание. Но все равно, выиграл бы от этого только ты.

– О чем ты говоришь, Дэрриен, я не пони…

– Молчать, сказал! - рявкнул я. - Все ты отлично понимаешь, старая лживая тварь. Ни за что бы не назначил тебя главой Добра, если уж на то пошло. Но дело не в этом. Ты солгал мне тогда, лжешь и сейчас. Ты ведь не собираешься отпускать меня на все четыре стороны, когда я отдам тебе меч, так?

– Нет… Ты все не так понял…

– Я понял все просто отлично. Вопрос в том, дошло ли до тебя, что голыми руками меня взять не удастся? Отвечай!

– Дэрриен, ты сильнейший из всех магов, ныне живущих, и я…

Я брезгливо поморщился. Мне уже порядком надоела его лесть.

– Хватит лить мне мед на уши. Без тебя знаю, что такое хорошо, а что такое плохо. Если хочешь битвы - давай, я согласен.

Адальберт опешил. Он-то, наивный, наделся, что я просто преподнесу ему меч на блюдечке с голубой каемочкой, и он сможет быстро и безболезненно меня убить. Нет уж. Я буду биться до конца. А он, судя по всему, не так уж и далек.