Константин Кривцун - Опаленный Звездами

Я отступил на несколько шагов, потом заорал с новой силой:

– Быстрее! Они ползут сюда!

Личинки приближались. Вместо того чтобы бежать, я неожиданно для себя замер на месте.

Какие же они все-таки величественные! Джейн - наивысшая ступень эволюции на этой планете. Как им удается разбираться в чуждом сознании и заманивать жертвы?

Может быть, они разумны? Но способен ли человек понять существо, настолько не похожее на него? Можно ли хоть как-то сравнить их с нами?

Мне вдруг пришло на ум, что единственное универсальное мерило всего живого, вне зависимости от биологического вида, - это красота. И чем дольше я вглядывался в приближающиеся личинки, тем яснее понимал, насколько они прекрасны. Могучие, свободные и сильные. Им и впрямь незачем торопиться. Они не подчиненные и не гости, они хозяева этой планеты!

Как же мне хотелось их потрогать, прикоснуться к шероховатой коже, почувствовать пульсацию могучей жизни и разума под этой ороговевшей плотью. Настоящая красота - она ведь всегда не внешняя, а внутренняя. Великолепие чистого разума.

Очнулся я, когда Смирнов тащил меня обратно в машину. Похоже, перед тем как сгрести в охапку, он влепил мне хорошую пощечину. Лицо горело, в глазах стояли обжигающие слезы.

– Ты ведь обещал меня больше не бить! - попробовал отшутиться я, когда агент увидел, что сознание вернулось ко мне и разжал стальные объятия.

– Пришлось нарушить свое слово, - криво улыбнулся Смирнов. - Но в следующий раз я не стану тебя вытаскивать. Учти! Не смотри на них слишком долго! Они подавляют твой разум!

Я огляделся. Вокруг нашего грузовика толпились люди. Похоже, кто-то успел высыпать под колеса гравий, приготовленный как раз для таких случаев, кто-то помог массивному автомобилю выбраться из хляби, попросту подталкивая его сзади. Теперь машина вырулила из жижи и начала разворот, а пассажиры стали забираться внутрь.

Смирнов понесся к дверям нашего грузовика и принялся подгонять людей.

Водители соседних машин тоже поняли, что нужно делать, и собирали своих пассажиров. Кто-то из них, не дожидаясь, пока все запрыгнут в фургон, принялся разворачиваться.

Я же вновь взглянул на автоколонну, растянувшуюся по дороге.

Впереди творилось что-то странное. Я увидел вспышки излучателей, приглядевшись, различил фигурки людей, разбрасываемых гравитационными волнами, затем услышал звуки автоматных очередей.

Все еще не в силах оторваться от далекого, будто бы ненастоящего зрелища, я медленно двигался к фургону, пытаясь не смотреть на туши джейн, обступающие машины.

Вдруг послышался громовой раскат, и огромный пласт земли в голове колонны стал стремительно проседать. Машины и люди посыпались в дыру. Слой почвы начал скользить влево, в Провал, увлекая за собой технику и бедолаг, очутившихся там.

– Твою мать! - выругался я и ускорил шаг.

Неужели ничего нельзя сделать? Проклятый оползень!

От пролома в нашу сторону бежали несколько человек. Успеют ли?

Ждать уже не было смысла. Наш автомобиль закончил разворот, попутно переехав несколько туш джейн, и теперь стоял в десятке метров от меня. Пока что путь ему перегораживали другие машины, но они тоже вот-вот закончат маневр и колонна двинется в обратном направлении.

Больше не теряя ни секунды, я бросился к автомобилю. За считанные секунды мне удалось преодолеть сто метров, и Ричард с агентом втащили меня внутрь.

Машина тронулась.

Через пару минут я смог отдышаться и более-менее привести мысли в порядок. Только теперь я осознал, что едва не погиб. Это испытание, пожалуй, затмило собой и утренние приключения в бункере, и вчерашние поиски Ирки.

Я на четвереньках заполз в глубь фургона. Мои товарищи выглядели сейчас так же жалко, как и все остальные пассажиры. Рейч дрожала и молча плакала, не отрывая глаз от раскрытой двери.

– Все хорошо, - шептал ей Смирнов, гладя девушку по голове и прижимая к себе. - Все в порядке.

Ричард как-то странно смотрел на агента, один из солдат что-то выговаривал Жукову.

Я рукавом вытер со лба капли дождя, смешанные с холодным потом. Створка двери билась о заднюю стенку фургона. Сквозь прямоугольный проем было видно разбитую дорогу, дергающуюся в разные стороны, и силуэты автомобилей, разбросанные по ней.

Несмотря ни на что, мы все-таки выбрались из проклятой ловушки. Но я почему-то ощущал лишь слабость и опустошение.

Я слишком устал от приключений и опасностей, слишком много потерял в их череде. Наверное, и само мое существо однажды просто растворится, растранжиренное по кускам на очередном опасном повороте, в перестрелке или погоне. Но в этот миг я не смогу почувствовать уже вообще ничего и спокойно уйду в тот лучший мир, где поют сирены и одурманивающе прекрасно пахнет лотос.

Сам того не заметив, я задремал.

Через полчаса мы выбрались к перекрестку. Здесь водители решили остановиться.

Мучаясь после короткого сна от головной боли и озноба, я вместе со всеми выбрался из фургона, но только коснулся земли, как почву сотрясли легкие толчки. Я начитал около двадцати встрясок.

Не нужно было обладать чутьем, чтобы понять - это отголоски землетрясения, которое предрекали синоптики.

Ко мне подскочил Ричард.

– Оно?.. - коротко спросил он.

– Оно, - хмуро кивнул я.

Мозг уже рисовал картины происходящего в эпицентре. Головная боль усилилась.

Бегут трещины по стенам убежища. Отчаявшиеся люди, устало сидящие в центре главного зала, решившие никуда не выходить и принять смерть достойно, вскакивают и пытаются укрыться от начавшегося камнепада. Животные инстинкты слишком сильны. Отпихивая друг друга локтями, царапая кожу, люди пробираются к клетям подъемника. Когото сминает потоками грязи и кусками чугунной обделки тоннеля еще по дороге, другим удается забежать в лифт. Но толчки усиливаются, и через секунду все тонет в ужасающем грохоте и криках.

Почва жадно впитывает в себя теплую человеческую кровь.

Другая группа людей, решившая последовать моему совету и выбраться из Сент-Кросса, наблюдает с холма за тем, как рушится то, что осталось от города. Проседают и разваливаются панельные жилые дома, ломаются шпили метеовышек, на космодроме рассыпаются кольца антигравов атмосферного лифта. Асфальт трескается, и в образовавшиеся черные провалы падают автомобили, деревья и куски зданий. Кажется, будто ненасытная планета проглатывает все то, что принесли сюда чужеземцы.

Под ногами людей пробегает стремительная серая тень.

«Крыса!» - кричит кто-то и пытается закрыть нос воротом куртки.

Его товарищ лишь усмехается, тихонько кашляя в кулак и сплевывая очередной кровавый сгусток.

– Все оставшиеся погибли, - сказал я, поджимая губы. - Сент-Кросса больше нет.