Евгения Гордеева - Ошибка. Мозаика судеб

- Ваше величество, если вы действительно хотите что-то исправить в своей жизни, то я вам помогу. Только взвесьте всё хорошенько. Это ведь не пуговицы на камзоле сменить. Последствия могут быть непредсказуемыми.

- Я понимаю, господин... А как вас зовут по-настоящему?

- Ох... Ваше Императорское величество, я очень вас прошу, обращайтесь ко мне по прежнему! Иначе, я откажу вам в помощи!

- Хорошо. Но имя-то я могу узнать?

- Эйрл.

- Хм... Эйрл. Граф... надо же, - Плаут по-детски улыбнулся. - Я могу рассказать о вас... о тебе Дамаске?

- Можете. Но она и так знает, - выражение лица императора стало обиженным, и граф поспешил оправдать царицу. - А молчала, потому что клятву давала, как верховная жрица.

С таким аргументом не мог поспорить даже император. Клятвопреступницей Дамаска стать не могла.

- Утешил... Граф, я что тебя звал-то... Хотел место статс-советника опять предложить, только вот как теперь быть, не знаю.

- Давайте всё решим после, - предложил Гедеон. - активируем Эсделик, а дальше видно будет.

***

С Гадрианом творилось что-то неладное. Весёлый, бесшабашный парень превратился в мрачную личность, боящуюся сказать лишнее слово. Он опять впал в то состояние, которое было у него после покушения на отца. Даже Метака не могла его расшевелить. Да и как можно повлиять на человека, если он тебя избегает, старательно и целенаправленно.

Кузина не выдержала подобного игнорирования и потребовала от жениха, чтобы тот поговорил, наконец, с братом! По-мужски.

Ассандр знал, что происходит с младшим, но считал, что не вправе вмешиваться. Лишь слово, данное Метаке, которое она, кстати, выудила из него не совсем честным, но весьма приятным, путём, подвигло его на решительные действия. Кронпринц в наглую вторгся в покои Гадриана, запер дверь на ключ, который засунул в потайной карман камзола. Все его приготовления к бурному отпору со стороны младшего оказались бессмысленными, так как младший принц даже не пошевелился. Он лишь взглядом следил за действиями брата, равнодушно и, даже, отстранённо.

- Поговорим?! - Не теряя решительного настроя, Ассандр уселся в кресло.

Гадриан, как лежал ничком на кровати, так и продолжал лежать. Только тёмные выразительные глаза с тоскою смотрели на незваного гостя.

- М-м-м...

- Влюбился?! - Излишне жизнерадостно произнес кронпринц и стащил виноградину из вазочки. - Понимаю...

- М-м... - явно неодобрительно отозвался Гадриан.

- Дурак!

Это вырвалось как-то нечаянно. Ассандр собирался сказать совершенно другое, а Гадриан приготовился слушать излияния старшего про свою любовь, и всё, что было с ней связано. Но оскорблений никак не ожидал.

- Почему это я дурак? - Младший стремительно сел и с обидой уставился на старшего.

Кронпринц в душе расхохотался. Он понял, что надо сказать брату, чтобы тот пришёл в себя. А то кручинится, как сказочная царевна, смотреть противно.

- А чего ты в ней нашел? Непочтительная! Злопамятная! Воинственная! Чуть что, сразу за меч хватается. А рубится так, что страшно становится! Вот скажешь ей что-нибудь не то, или посмотришь искоса. Всё! Убьёт!

- Да как ты!.. - Взревел Гадриан, вскакивая с кровати и... замер, недоумённо глядя на хохочущего брата. - Чего ржёшь?

- Радуюсь твоему возвращению из плена хандры и уныния. Скажи мне, Гадриан, что тебя ТАК напугало в этой девушке, что ты уже который день не ешь? Вон, виноград уже в изюм почти превратился. Ни с кем не разговариваешь? Неужели, её шрам?

Гадриан вздрогнул.

Он сам себе боялся признаться в том, что именно это увечье на милом лице пугало его больше всего. Ведь там, в зыбком видении она была безупречна, но жизнь горько посмеялась над его чувствами.

- Это так больно... - выдавил из себя признание младший.

- Больнее, чем ей? - Жёстко спросил Ассандр.

Гадриан хотел что-то возразить, оправдать свои мучения, но, неожиданно осознал, что просто испугался. Потому что реальность оказалась совсем не такой, как виделось в мечтах: нежная, трепетная, самая прекрасная из женщин оказалась бесстрашной, смелой, умеющей постоять за себя девушкой. Она и жива-то осталось только благодаря этим качествам. И только этот злополучный шрам!

- Нет...

- Тогда, почему ей хватает мужества жить с этим, а ты пасуешь? Потому что кто-то осудит твой выбор?

- Нет.

- Потому что рядом с ней ты будешь выглядеть жалко?

- Нет!!

- Потому что она не примет твоих чувств?..

- Нет!!!

- ...посчитав их за жалость.

- Да...

- Хм... Так не спеши. Докажи ей, что она не вызывает в тебе жалости, а интересна, как человек.

- Как?

- Прими предложение Метаки, - Ассандр улыбался, как профессиональный искуситель. - Тренируйся с ними.

- А ты? - Гадриан умоляюще посмотрел на брата. Ему нужна была его поддержка. Хотя бы первое время.

- Раз уж вызвался помогать, - наигранно вздохнул кронпринц, - придётся расплачиваться по полной! А уж как Метака обрадуется погонять меня по площадке...

- Спасибо...

Плаут так и не решился войти в комнату младшего сына, но очень внимательно прослушал весь разговор. Подслушивать, конечно, недостойно, но очень полезно. Сколь всего узнаёшь за несколько минут. Младший влюбился в Геленику Сеймур. Что ж, не удивительно. Когда-то её мать пленила сердце самого Плаута. Значит, у мальчика такой же вкус, как и у отца. Что справедливо и по отношению к Ассандру, который любит Метаку. Но кронпринц удивил отца ещё и тем, что нашёл верную нить разговора со страдающим братом, помог ему разобраться с чувствами. И сделал это буквально несколькими фразами.

- Пожалуй, сын умнее, чем я в его годы... - пробормотал себе под нос император и направился по своим делам.

Часть 13

Смешанные чувства владели графом Саубером.

Радость от того, утерянный много лет тому назад Эсделик наконец, найден. Никто и предположить не мог, что накопитель памяти находится в Экумине, нижнем мире. Теперь их род 'Временных отрезков' возродится! Эйнар входит в силу. Но, пока ещё рано возвращаться в Элави. Мальчик должен вырасти. А за это время, что они вынуждены будут находиться здесь, можно родить ещё детишек... Й'ола уже говорила об этом.

Сколько же ей пришлось перенести?! И те долгие десять лет ожидания неизвестно чего. И трудный путь в Экумин, когда она чуть не погибла. Опережающие опять нарушили клятву. Не остановились даже перед могуществом клана 'Стечений обстоятельств', считая, что покушение на Й'олу останется тайной. Мёртвые же молчат.

Ничего! Эсделик восстановит справедливость. Пряха передаст его Эвридис, и совет кланов разберётся с той давней историей: кто был прав, кто виноват.

А вот от того, что пришлось признаться Плауту, Гедеон испытывал растерянность. Сможет ли император, как прежде, воспринимать его как подчинённого? Не выдаст ли своим поведением? Кто знает, кто ещё из археев проживает в этом мире, или посещает его время от времени? Только конфликта с опережающими в Экумине ему не хватало! Втягивать в свои разборки людей было бы просто преступно.