Глен Кук - Десять поверженных. Первая Летопись Черной Гвардии: Пенталогия

Те ответили рёвом труб.

Дружеский разговор с Капитаном не состоялся.

ГЛАВА 11

Было очевидно, что повстанцами командует кто-то новый. Вражеские отряды продвигались вперёд медленно твёрдым шагом. Все они подняли щиты над головой, образовав что-то вроде огромной черепахи и отражая большинство наших стрел. Шелест быстро перестроилась, сосредоточив огонь Охраны на этой черепахе. Лучники дожидались, пока тяжёлые установки не разрушат панцирь, а потом открывали огонь. Конечно, эффективно, но недостаточно.

Осадные башни и лестницы катились вперёд так быстро как только могли их волочить люди. Охрана сделала всё, что смогла, но разрушила только несколько башен. Шелест не могла решить дилемму. Ей приходилось выбирать между разными целями. Она решила сосредоточиться на живой силе противника.

На этот раз башни подошли ближе. Лучники повстанцев уже могли доставать до нас. Но это означало, что наши лучники могли достать их. А наши были более меткими стрелками.

Противник пересёк ближний к нам ров, наткнувшись на массированный огонь с обоих уровней. Их строй потерял цельность только тогда, когда они достигли стены и сосредоточили усилия на тех местах, где их товарищи уже достигли небольшого успеха. Затем они атаковали повсюду одновременно. Их лестницы медленно подходили всё ближе. Вперёд рванулись солдаты с лёгкими трапами.

Поверженные не сидели сложа руки. Они бросили против повстанцев всё, что могли. Вражеские колдуны постоянно противостояли им и, несмотря на свои потери, в основном делали это успешно. Шелест не участвовала в этой войне колдунов. Она была слишком занята.

Появилась Леди со своими спутниками. Меня призвали опять. Я взобрался на свою лошадь и присоединился к ним, держа на коленях свой лук.

Они всё напирали и напирали. Я случайно взглянул на Леди. Она оставалась той же ледяной королевой, не выражавшей совершенно никаких чувств.

Повстанцы завоёвывали всё новые плацдармы. Они вырвали целые секции деревянной стены. Люди с лопатами бросали землю, сооружая естественные лестницы. Деревянные же сооружения продолжали своё продвижение, хотя подойдут они ещё не скоро.

Единственным островком мира и тишины оставалось место вокруг распятого оборотня. Атакующие держались от него подальше.

Войска Лорда Джалены дрогнули. Наши солдаты готовы были бежать даже видя за собой высоченную стену.

Леди сделала знак рукой. Наёмник пришпорил коня и поскакал к краю пирамиды. Он проехал мимо людей Шелест и остановился у края стены, над подразделениями Джалены. Поверженный поднял копьё. Его наконечник ярко сверкнул. Не знаю почему, но войска Джалены воспряли духом, сплотились и начали теснить повстанцев назад.

Леди взмахнула рукой налево. Трещина помчалась по дорожке, как сорвиголова, дуя в свой рог. Рёв повстанческих труб утонул в его серебряном гласе. Она миновала войска, стоявшие на третьем уровне, и бросила свою лошадь прямо вниз со стены. Такое падение убило бы любую лошадь. А эта, тяжело приземлившись, удержала равновесие, подала назад и торжествующе заржала, когда Трещина в очередной раз дунула в рог. Как и на правом фланге, войска здесь воспряли духом и начали теснить повстанцев.

Вверх по стене скользнула небольшая синеватая тень и двинулась дальше назад, к основанию пирамиды. Она двигалась к Башне. Ревун. Я нахмурился. Это меня озадачило. Он что, отлучался?

Сражение сконцентрировалось в центре. Ловец яростно сражался, пытаясь удержать оборону.

Я услышал какой-то шум сзади, оглянулся и увидел, что к Леди приближается Капитан. Он ехал верхом. Сзади было ещё несколько лошадей. У меня ёкнуло сердце. Она решила произвести кавалерийскую атаку?

Трещина и Наёмник здорово помогли, но этого оказалось недостаточно. Им удалось укрепить оборону только до подхода осадных лестниц.

Мы теряли ещё один уровень. Медленней, чем я ожидал, но мы его теряли. Оттуда спаслось не более тысячи человек. Я посмотрел на Леди. Её лицо сохраняло бесстрастное выражение, но я чувствовал, что она не разочарована.

Шелест поливала стрелами движущиеся внизу массы людей, огонь баллист сметал сотни человек.

Над пирамидой опять проползла тень. Я поднял глаза. Над противником плыл ковёр Ревуна. На нём были какие-то люди, которые сбрасывали вниз шары величиной с голову. Те тяжело падали в массу повстанцев, не производя никакого видимого эффекта. Ковёр скользнул в направлении вражеского лагеря, разбрасывая эти бессмысленные штуки.

В течение часа повстанцы заняли прочные позиции на третьем уровне, и ещё час им понадобился, чтобы собрать здесь достаточно людей для продолжения штурма. Шелест, Трещина, Наёмник и Ловец нещадно молотили их. Прибывающие войска карабкались по горам тел своих товарищей, пытаясь добраться до вершины.

Ревун продолжал своё занятие в районе вражеского лагеря. Сомневаюсь, чтобы там вообще кто-нибудь был. Все столпились у подножия пирамиды, ожидая своей очереди пойти на нас в атаку.

Самозваная Белая Роза находилась в районе второго рва, окружённая сиянием и новым повстанческим советом. Они ничего не предпринимали, вступая в действие только тогда, когда кто-нибудь из Поверженных начинал использовать свою колдовскую силу Хотя против Ревуна они не приняли никаких мер. Скорее всего, они ничего и не могли с ним сделать.

Капитан к чему-то готовился… Он выстраивал всадников вдоль фронта пирамиды. Мы всё-таки собирались атаковать! Что за глупость!

«Мой верный не должен бояться», — прозвучало у меня в ушах. Я повернулся к Леди. Она смотрела на меня холодно, по-царски. Я отвернулся.

Это продолжалось недолго. Наши солдаты отложили луки и бросили тяжёлое вооружение. Они помогали друг другу карабкаться на последнюю стену. Внизу, на поле боя, вся эта орда пришла в движение. Но оно казалось очень медленным и нерешительным. Сейчас им надо было очертя голову ринуться вперёд, сметая нас всех, и ворваться в Башню до того, как закроются ворота…

Ревун нёсся назад, из лагеря повстанцев, двигаясь в дюжину раз быстрее, чем любая лошадь. Я смотрел, как над нами проходит большой ковёр, даже сейчас я не мог сдержать благоговейного страха. На мгновение он закрыл собой комету, а затем ушёл дальше, к Башне. Сверху донёсся странный вой, непохожий на то, что я слышал от Ревуна раньше. Ковёр немного потерял высоту, попытался затормозить и врезался в Башню в нескольких футах ниже её вершины.

— Боже мой, — прошептал я, глядя на то, как ковёр сминается и люди летят вниз с высоты пятьсот футов. — О Боже.

Ревун либо умер, либо потерял сознание. А сам ковёр ещё падал.