Глен Кук - Десять поверженных. Первая Летопись Черной Гвардии: Пенталогия

Гоблин пожал плечами. Он был бледен. Наверное, до него дошло моё сообщение Капитану. Победа или поражение. Сегодня.

— Они избрали новый совет. — Он начал болтать, как это делают люди, когда чем-то напуганы.

Гоблин рассказал мне историю ночной борьбы между Поверженными и о том, каковы потери повстанцев. Ничего утешительного я не услышал. Он помог мне надеть доспехи и оружие. Хотя кроме кольчуги я не носил ничего ещё со времени битвы за Розы. Я поднял оружие, которое дала мне Леди, и вышел наружу. Такое великолепное утро можно увидеть крайне редко.

— Чертовски неподходящий день для того, чтобы подохнуть, — сказал я.

— Ну.

— И когда она будет здесь?

Капитан хочет, чтобы когда она подъедет, мы уже были на месте. Он любит изобразить вид полного порядка и рациональности.

— Будет, когда будет. Нам просто сказали, что она собирается появиться.

— Хм.

Я оглядел вершину пирамиды. Люди занимались своими делами, готовясь к драке. Казалось, никто не торопится.

— Я хочу тут побродить вокруг, — сказал я Гоблину.

Он ничего не ответил. Просто последовал за мной с хмурым выражением на бледном лице. Он непрерывно оглядывался, следя за всем сразу. По тому, как он держал свои плечи и как осторожно двигался, я понял, что он держит наготове колдовство, которое можно мгновенно пустить в ход. Раньше такого не было, и тут я осознал, что он выступает в роли моего телохранителя.

Это одновременно и льстило мне, и причиняло боль. Льстило потому, что люди заботились обо мне, а причиняло боль потому, что это говорило о моём бедственном положении. Я посмотрел на свои руки. Не осознавая того, я уже положил стрелу на тетиву лука. Что-то во мне било тревогу.

Все разглядывали моё оружие, но никто не задавал вопросов. Я представил себе, какие ходят обо всём этом слухи. Странно, что мои товарищи до сих пор не зажали меня в угол и не допросили как следует.

Повстанцы строились в боевые порядки тщательно и методично, вне досягаемости нашего оружия. Тот, кто взял там власть в свои руки, за ночь сумел восстановить дисциплину и выстроить целую армаду новых штурмовых сооружений.

Наши войска оставили нижний уровень. Всё, что там теперь было, — это распятие с корчившейся на нём фигурой. Он корчился. После всего, что ему пришлось вынести, включая и то, что его прибили к этому кресту, оборотень всё ещё был жив!

Расположение воинских частей изменилось. Лучники теперь были на третьем уровне. Командование всем этим ярусом приняла Шелест. Союзники, те, кто выжил на нижнем уровне, силы Ловца, короче, все стояли на втором уровне. Ловец держал центр, Лорд Джалена — правый фланг, а Ревун — левый. Была также сделана попытка восстановить стену, но она так и осталась в ужасном состоянии. Она будет слабым препятствием.

К нам подошёл Одноглазый.

— Ребята, слышали последние новости?

Я вопросительно поднял бровь.

— Они утверждают, что нашли своего ребёнка Белую Розу.

— Сомнительно, — подумав, ответил я.

— Естественно. Весть из Башни говорит, что это фальшивка. Просто им надо подстегнуть своих людей.

— Конечно. Удивительно, как они до этого раньше не додумались.

— Мысль дьявола, — пискнул Гоблин. Он ткнул пальцем.

Секунду я шарил глазами, прежде чем заметил мягкое свечение, которое двигалось по проходам между подразделениями неприятеля. Оно окружало ребёнка на большой белой лошади, который держал в руках красный штандарт с вышитой на нём белой розой.

— Дрянное представление, — пожаловался Одноглазый. — Этот свет делает вон тот парень на гнедой кобыле.

Во мне всё подёргивалось от страха, что в конце концов всё это может оказаться и правдой. Я посмотрел на руки, подумав, был ли этот ребёнок целью для стрел Леди. Нет. Ничто не толкало меня пустить стрелу в том направлении.

На дальней стороне пирамиды я заметил Ворона с Душечкой. Пальцы их быстро мелькали. Я направился к ним.

Ворон заметил нас, когда мы были уже в двадцати футах. Он скользнул взглядом по моему оружию. Лицо приняло напряжённое выражение. В руке его возник нож, которым он начал чистить ногти.

Я удивился так сильно, что даже споткнулся. Эти его игры с ножом — нервный тик. Он занимается этим, только когда сильно нервничает. Но при чём здесь я? Я же не враг.

Лук со стрелой я сложил под мышку и поприветствовал Душечку. Она широко улыбнулась мне и быстро обняла. Даже она сама ничего не имеет против меня. Она попросила меня посмотреть лук. Я позволил ей разглядывать его, но из рук не выпускал. Я просто не мог.

Ворон нервничал и ёрзал, как человек, которого посадили на горячую сковородку.

— Какого дьявола с тобой происходит? — спросил я. — Ты ведёшь себя так, как будто все остальные вокруг тебя — чумные.

Его поведение обижало. Ведь мы с ним не однажды вместе попадали в дерьмовые ситуации, Ворон и я. У него не было причины ополчаться на меня.

Ворон сжал зубы и так сильно вогнал кончик ножа себе под ноготь, что казалось, он должен порезаться.

— Ну?

— Не дави на меня, Каркун.

Правой рукой я почёсывал спинку Душечке, левой крепко сжимал лук. Суставы на пальцах приобрели цвет старого льда. Я был готов броситься на него с кулаками. Если бы не этот кинжал, у меня был бы шанс. Он — упрямый ублюдок, но я провёл в Гвардии достаточно времени, чтобы и самому превратиться в упрямца.

А Душечка, казалось, не обращала внимания на возникшую между нами напряжённость.

Гоблин сделал шаг вперёд. Он стоял перед Вороном в такой же воинственной позе, как и я.

— У тебя неприятности, Ворон. Я думаю, нам лучше будет обсудить их вместе с Капитаном.

Ворон смешался. Он понял, что в этот момент наживает себе врагов. Гоблина чертовски трудно вывести из себя. По-настоящему вывести, а не так, как в перепалках с Одноглазым.

Глаза Ворона потухли. Он показал на мой лук.

— Возлюбленный Леди, — обвиняюще произнёс он.

Я был скорее сбит с толку, чем разозлён.

— Неправда, — сказал я. — Но что из того, если даже и так?

Он непрерывно дёргался, бросая взгляды на Душечку, которая склонилась ко мне. Ворон хотел увести её, но не мог высказать это в приемлемых выражениях.

— Сначала всё время подлизывался к Ловцу Душ. Теперь — к Леди. Чем ты занимаешься, Каркун? На кого работаешь?

— Что-о?

Только присутствие Душечки удержало меня, что бы не броситься на него.

— Достаточно, — сказал Гоблин. Его голос был твёрд, ни намёка на писк. — Я приказываю вам обоим, прямо сейчас. Мы идём к Капитану и обсуждаем всё это дело там. Или мы аннулируем твоё членство в Гвардии, Ворон. Каркун прав. В последнее время ты стал настоящей задницей. Нам этого не надо. У нас и так хватает мороки. — Он ткнул пальцем в сторону повстанцев.