Эльхан Аскеров - Месть амазонки

В конечном итоге на приглашение короля отозвались только трое. Старый звездочёт из соседнего королевства, астролог, живший отшельником в глубине пустыни, и мрачный, высокий человек, назвавшийся астрологом с востока, услышавшим о приглашении короля.

Внешне этот человек больше напоминал воина, чем звездочёта и учёного. Высокий, широкоплечий, с сильными, крепкими руками, могучей шеей и прямой осанкой, он стоял перед королём, гордо вскинув голову и глядя монарху прямо в глаза. Его гладко выбритый череп сверкал загорелой кожей, а сухое костистое лицо напоминало профиль хищной птицы. Нос, с заметной горбиной, узкие губы, широкие, сросшиеся над переносицей брови, твёрдый, волевой подбородок и огромные, горевшие тёмным адским пламенем глаза.

Именно этот горящий взгляд с самого начала приковал к себе внимание юного принца. Подросток словно утонул в этом тёмном, бездонном омуте, в глубине которого то и дело вспыхивали странные искры. Принц сразу прикипел к этому странному звездочёту. Едва увидев его, мальчик не мог оторвать взгляда от этого человека. Уже через час после представления и вручения верительных грамот в королевстве появился новый астролог и учитель юного принца.

Этого астролога звали Тутмес из Нилпа, серединной страны, расположенной вдоль огромной реки, питавшей её плодородные поля. Именно там, в этой странной, неприветливой стране и процветал культ Великого Тёмного Змея. Его капища стояли по всей стране, наводя ужас на приезжих и держа в страхе местных. Жрецы этого культа поклонялись гигантскому нагу, выстраивая его статуи и принося им жертвы. Человеческие жертвы.

С тех пор в течение десяти лет, изо дня в день, юный принц постигал тайны тёмного искусства. Шаг за шагом он проходил все ступени посвящения, обучаясь всему, что должен знать жрец Тёмного Змея. Став послушником, принц добросовестно изучал трактаты, написанные кровью девственниц на человеческой коже.

Наконец достигнув уровня посвящённого внутреннего круга, принц направился к королю с просьбой отпустить его в путешествие в далёкий Нилп, чтобы там полностью закончить обучение и постичь тайны, которые его учитель не может передать ему без разрешения своего ордена. Удивлённый таким рвением в учении, король позволил юному принцу совершить такое путешествие. Астролог умел быть убедительным.

Сопровождали принца три сотни конников из отборной тысячи личной королевской охраны. Слуги, рабы, повара – в общей сложности ещё полторы сотни человек– составляли свиту юного принца. Сам принц вопреки собственным желаниям вынужден был ехать не верхом, как полагается настоящему воину, а в паланкине, который поочерёдно несли сразу десять рабов.

Столь медленный способ передвижения раздражал и злил принца, но спорить с королём он не стал. В конце концов рано или поздно они должны были оказаться в Нилпе, таинственном и загадочном городе, где принц станет настоящим адептом Великого Нага. В очередной раз набравшись терпения, юный принц, не желая тратить время впустую, позвал в свой паланкин звездочёта и часами изводил его вопросами, иногда доводя до исступления.

Это был трудный путь. Огромный караван то и дело подвергался нападению разбойников, терял людей от нехватки воды и болезней. До далёкого Нилпа добралась ровно половина. Сразу по приезде принц бросил своих людей на произвол судьбы, прямо от городских ворот отправившись в центральный храм Великого Змея.

В тот же вечер жрецы внутреннего круга начали готовиться к большому бдению и введению в круг нового посвящённого. Шесть седмиц жрецы посменно читали заклинания и жгли курения у алтаря Великого Нага, одновременно принося ему кровавые жертвы. Кровь жертвенных животных и людей стекала по чёрному отполированному до зеркального блеска алтарю, скапливаясь в специальных желобах, пробитых в мозаичном полу.

Этой кровью жрецы покрывали каждую пядь огромного изваяния, продолжая завывать свои заклинания. Наконец в начале седьмой седмицы верховный жрец объявил о готовности круга принять нового посвящённого. Всё это время юный принц просидел в крохотной пустой келье, куда ему раз в сутки приносили только краюху хлеба и глиняную плошку воды. Не было даже свечи. Только тонкая тростниковая циновка и горшок для естественных нужд, который принц должен был каждое утро выставлять за порог.

Туда же, к порогу его кельи, рабы приносили и еду. Никто не имел права нарушить уединение будущего адепта. Всё остальное время принц должен был твердить наизусть слова клятвы Великому Змею и медитировать. К концу своего добровольного заточения принц сильно потерял в весе и превратился из молодого, здорового юноши в бледную тень самого себя.

Когда за принцем пришли, чтобы отвести в главный церемониальный зал, юноша с трудом мог передвигаться. Тяжело опираясь на руки идущих рядом жрецов, принц кое-как добрёл до зала и устало рухнул на заботливо подставленный рабом низенький табурет. Еле переведя дух, принц внимательно огляделся и, заметив стоящего неподалёку учителя, сделал ему знак приблизиться.

Сделав вид, что не заметил его жеста, придворный звездочёт отвернулся, внимательно следя за подготовкой к церемонии. Принца раздели, оставив ему только набедренную повязку и повесив на шею веревку, скрученную из змеиной кожи, подвели к алтарю. Растерянно оглянувшись на учителя, принц попытался выяснить, что ему предстоит, но на него никто не обращал внимания.

Принца уложили спиной на алтарь и, разведя руки и ноги в стороны, привязали к специальным кольцам, вмурованным в алтарь. Верховный жрец выхватил широкий кривой кинжал и, занеся его над обнажённой грудью принца, принялся громко читать заклинание. Испуганный принц вскрикнул, когда широкое лезвие стремительно ринулось вниз и остановилось в нескольких гранах от его кожи.

Положив кинжал на грудь юноши плашмя, прямо напротив испуганно бьющегося сердца, жрец начал читать следующее заклинание. Стоявшие рядом рабы подали двум жрецам чернила из крови девственниц и стилосы из костей не рождённых младенцев. Под плавный речитатив заклинания они начали покрывать тело принца клиновидными письменами.

Каждое движение стилоса по коже отдавалось в голове принца дикой болью, словно письмена наносились не кровью девственниц, а вырезались на теле острым ножом. Сцепив зубы, принц с огромным трудом сдерживал боль, разрывавшую его сознание буквально на клочки. Из последних сил удержавшись от крика, принц провалился в спасительное забытье.

В сознание его привели старым, проверенным способом, хлопнув несколько раз по физиономии ладонью. Открыв глаза, принц обнаружил, что это была ладонь его учителя. Облизав пересохшие губы, принц попытался поднять голову и оглядеться в надежде, что всё закончилось, но широкая ладонь придворного звездочёта властно прижала голову юноши к алтарю.