Андрэ Нортон - Трое против Колдовского Мира: Трое против Колдовского Мира. Заклинатель колдовского мира. Волшебница колдовского мира
— Это не самонадеянность, — возразила я, — Просто чем быстрее я окажусь за пределами Эскора, тем быстрее то, что всем нам дорого, будет в безопасности.
Итак, меж нами троими все было улажено, а коль скоро наши мысли были нацелены на решение одной задачи, неужели кто-нибудь сумел бы нам помешать? Какие бы веские и суровые возражения братья ни приводили, мы сумеем доказать целесообразность задуманного, и они вынуждены будут согласиться, они поймут, что мы правы. Я снова и снова клялась им, что, едва исцелившись, возвращусь, и не одна, а с кем-нибудь из эсткарпцев. Время от времени отряды из-за гор приходили в Эскор, об их приходе всегда предупреждали наблюдатели, преданно служившие зеленым. Среди них были и разведчики из Долины, и несколько бывших воинов из отрядов хранителей границы, перешедших на службу к моим братьям, и фланнаны — птицы Дагоны с изумрудным, переливающимся на солнце оперением, чьи послания могла расшифровать только она сама. Иногда прилетал даже воинственный Форлонг, ширококрылый страж заоблачных высей.
Вот один-то из них не оставил камня на камне от нашего первоначального плана, сообщив, что прямого пути, по которому мы когда-то пришли в Эскор, больше не существует. Некий властитель Тьмы наложил на эту дорогу печать, и теперь пройти по ней невозможно. Мне кажется, Килан и Кемок восприняли это известие с радостью, решив, что уж теперь-то я откажусь от задуманного.
Но я все громче кричала по ночам от мучительных изнуряющих видений, и они, должно быть, поняли, что я уже не в состоянии сопротивляться тому, что неумолимо становилось как будто частью меня самой. Здесь меня ждала лишь смерть, я так и сказала братьям.
И вот в Зеленую Долину призвали Форлонга. Он взгромоздился на скалу, испещренную следами его когтей; красная голова этого существа ярким пятном выделялась на серо-голубом туловище, покрытом перьями, длинная шея медленно поворачивалась, когда он переводил глаза с одного из нас на другого. Наконец Дагона заговорила с ним.
Поначалу Форлонг совсем не хотел помочь нам, но его так долго уговаривали, что он все-таки вынужден был уступить и сказал, что если пройти чуть дальше на северо-восток, можно отыскать другой путь, менее трудный и опасный. Он мог бы послать крылатого разведчика. От Зеленого народа предложил свою помощь лучший из горцев — Валмунг.
Ледяной Дракон в Зеленую Долину не заглядывал — в это время года здесь было не холоднее, чем у нас в Эсткарпе поздней осенью; но едва лишь мы переступили границы Долины, нас встретили сильные порывы зимнего ветра.
Нас было пятеро, мы ехали на рентанах — четвероногих существах, бывших для нас не просто животными, а скорее товарищами по битве, неоднократно доказавшими свою преданность; рентаны не только не уступали нам умом, но и превосходили нас храбростью и выносливостью.
Килан ехал впереди, Кемок держался справа, а Валмунг слева от меня. Позади всех ехал Ранкар из Эсткарпа; он вызвался идти со мной через горы, поскольку хотел найти некоторых своих вассалов, намереваясь увеличить отряды Эскораг. Этот человек был старше других моих попутчиков, и я знала, что братья мои всецело ему доверяют.
За пределами Зеленой Долины, когда рентаны уже несли нас, разбивая копытами снежную корку, в небе появилась точка; она все увеличивалась и становилась отчетливее — это был вранг, проводник, обещанный Форлонгом.
Мы двигались только днем, потому что по ночам набирали силу и рыскали всюду приспешники Тьмы. Вероятно, непогода заставила их отсиживаться в своих берлогах — хотя мы и слышали вдали крики серых, нам так ни разу и не довелось их увидеть. Мы не могли идти напрямик — приходилось петлять, чтобы избежать тех мест, которые вранг считал опасными. Иногда это были безобидные с виду рощицы, иногда — открытые площадки, уставленные камнями. Однажды мы заметили некое мрачное строение — казалось, время не властно над ним. В массивных стенах не было прорублено ни единого окна, здание высилось огромной глыбой, будто воздвигнутое чьей-то гигантской рукой. Вокруг этой глыбы, как ни странно, снега не было, хотя по соседству, совсем рядом высились большие сугробы, алмазным блеском сверкая под слабым зимним солнцем. Создавалось впечатление, что почва вокруг этой зловещей постройки была прогрета, что возвели ее на дышащей паром земле.
Ближе к ночи мы нашли укрытие на поляне, уставленной голубыми менгирами, она показалась нам островком безопасности в море несчастий и бедствий. Когда стемнело, камни засветились изнутри слабым бледным светом, и его хватало, чтобы разглядеть то, что находилось поблизости.
Я, как могла, боролась со сном, только бы тягостные сновидения снова не навалились на меня страшным грузом, но не в силах была преодолеть усталость и, вопреки своей воле, все-таки уснула. По всей вероятности, эти голубые камни обладали целебной силой, более действенной, чем сила Дагоны, не единожды пытавшейся помочь мне, потому что спала я в этот раз безо всяких сновидений, а проснувшись, почувствовала себя такой отдохнувшей и бодрой, какой не была уже давным-давно. Я позавтракала, к своему удивлению, с большим аппетитом, и это тоже лишний раз убеждало меня, что решение принято правильное, и наше путешествие должно пройти благополучно.
В следующую ночь с местом для лагеря нам повезло меньше. Обладай я по-прежнему познаниями, полученными в Обители Мудрейших, я бы заклинаниями призвала силы, способные защитить нас. К сожалению, в те дни я была самым беспомощным существом на свете. Вранг и Форлонг привели нас к подножию гор, через которые нам предстояло перебраться. Мы еще какое-то время шли в северном направлении, забирая немного на восток, наверное, чуть больше, чем следовало бы.
Мы остановились на ночь под чахлыми, худосочными деревцами; их ветви переплетались над нами плотным навесом, несмотря на то, что с них уже облетели последние листья. Здесь спокойно можно было отдохнуть, прислонясь спиной к стволу, съесть лепешку — нашу дневную норму, и выпить вина Долины, смешанного с водой из родника, — это был прекрасно восстанавливающий силы напиток.
Вранг полетел к скале, а остальные распределили между собой часы караула. Я снова страшно боялась уснуть, помня о том, что не имея защиты, слишком уязвима для любых посланников Тьмы.
Я не хотела думать о том, что будет, когда мы наконец переправимся через горы и прибудем в Эсткарп. Мне трудно было представить себе события столь отдаленные.
Валмунг сидел слева от меня, расправив свой зеленый плащ. Даже в сгустившемся мраке (мы не осмеливались развести огонь) я разглядела, что голова его повернута в сторону гор, хотя сквозь густую завесу ветвей ничего нельзя было увидеть. Но что-то, наверное, настороженность в его позе, заставило меня спросить приглушенным шепотом: «Там, впереди, опасность?»
Он внимательно посмотрел на меня: «В это время в горах всегда опасно».
— Ты имеешь в виду охотников? А кто именно? — удивилась я. В долине нас действительно могли подстерегать какие угодно неожиданности, но что за отвратительные чудовища выслеживали нас здесь, в горах?
— Нет, опасно само по себе это место, — он и не пытался скрыть от меня тревогу, и я была ему благодарна за это. Что бы Валмунг ни сказал, все казалось мне меньшим злом, нежели мучительные сновидения. — Здесь часто случаются снежные обвалы.
Снежные обвалы… Я совсем не думала об этом.
— Это очень опасный путь? Более опасный, чем тот, другой? — спросила я.
— Не знаю. Я с этими местами незнаком, и мы должны быть осторожны вдвойне.
Я все же уснула в эту ночь, и вновь, как и накануне, мои страхи оказались напрасными. Может быть, это место и не было таким безопасным, как то, предыдущее, но так или иначе, мне опять ничего не приснилось.
Утром, когда посветлело достаточно для того, чтобы можно было продолжать путь, вернулся вранг. С первыми лучами солнца он облетел ближайшие горные вершины, и вести, принесенные им, были не слишком утешительны. Да, в горах действительно существовал путь, который вел прямо на запад, но рентаны не смогли бы пройти там, и нам предстояло одолеть перевал пешком, а для этого требовались изрядная сноровка и опыт.
Своими длинными сильными когтями вранг начертил на снегу нашу тропу — линия заботливо огибала места, опасные для нас. Затем он взлетел снова, чтобы еще раз осмотреть вершины и выверить тот участок пути, который нам предстояло пройти сегодня. Так началось наше путешествие в горах.
2
Поначалу оно было нисколько не хуже, чем любое путешествие подобного рода. К тому часу, когда поднялось бледное солнце, мы уже успели проделать часть пути, намеченного для нас врангом, и должны были распрощаться с рентанами, ибо дальше они идти не могли — мы стояли перед крутым подъемом, и грубые ступени, вырезанные в скале, проще было преодолеть на двух ногах, чем на четырех.
