Тамора Пирс - Воля Императрицы

Браяр бросил взгляд на Даджу, закатив глаза, а та подавила смешок. «Из Чайм маг получается не хуже, к тому же она не полоумная», — подумал Браяр. «Ну, что ж. Жэгорзу это скоро надоест. Он подскакивает уже блохи на горячей сковороде».

— «И вообще, о чём думала Трис?» — спросил он у Сэндри, которая была достаточно близко, чтобы услышать слова Жэгорза. — «Когда он говорил «работать магом», что он имел ввиду?»

— «Может быть. Она просто сказала ему это, чтобы он был чем-то занят», — ответила Сэндри. — «Помнишь, как он вчера вообще не собирался ехать? Готова поспорить, он с ней поговорил. Она наверное знала, что он поедет, если будет думать, что может помочь».

— «Напомни мне её поблагодарить», — ухмыльнулся Браяр.

Жэгорз повернулся лицом к ветру.

— Впереди овцы, — сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь. — Много овец. И ночью будет дождь.

Глава 18

Следующим утром Ишабал Лэдихаммэр проснулась до зри, как уже давно привыкла. Она встала и оделась, затем пошла посмотреть, пришло ли ей на стол за ночь что-нибудь важное. Войдя в комнаты, где она выполняла свою работу главы имперских магов, она с удовольствием обнаружила, что там никого не было. Отсутствовал даже Кэн, работавший допоздна с тех пор, как Берэнин его бросила.

«Такая тишина — редкий дар», — подумала она, проходя через приёмную в свой личный офис. «Возможность создать план для контроля над Трисаной Чэндлер, перед визитом к Берэнин».

На её столе лежало сложенное, запечатанное письмо. Она взяла его: печать принадлежала Кэну. Она сломала печать, и прочла письмо.

Дражайшая Иша, когда я добрался прошлым вечером до моей комнаты, я обнаружил там письмо от матери. Мой отец болен, и хочет увидеться со мной. Пожалуйста, прости меня. Принеси мои извинения её имперскому величеству. Я надеюсь вернуться в течение пары недель.

К.

Ишабал сложила письмо, нахмурившись. «Это непохоже на Кэна — бросить Берэнин, не попрощавшись лично», — подумала она. «И уж тем более — сейчас. Он должен был услышать, что Берэнин рассержена на Шана. Даже если его отец действительно болен, Кэн захотел бы лично попросить отгул у Берэнин, чтобы продемонстрировать ей свою преданность ей самой и своей семье».

Она уставилась на канделябр, не видя его. «Кэн, милый мальчик, пожалуйста, не делай ничего, о чём потом пожалеешь».

Тем утром за завтраком Берэнин была раздражительной. Она была раздражительной с того дня, когда устроенная Фином попытка похищения вскрыла серьёзный изъян в её контроле над своими придворными. В стопке записок рядом с её тарелкой насчитывалось несколько облечённых в вежливую форму выражения озабоченности от боявшихся за своих дочерей родителей многих юных дам. «Те, что посмелее, лично со мной говорили, докучливые пиявки», — раздражённо подумала она. «Сердили меня. Сомневались во мне».

Она бросила взгляд на другую стопку записок. Эти были более серьёзными. Они пришли от магов Данкруана, желавших узнать, почему арестовали их лидера. «Скоро мне начнут писать из Сообществ Магов со всего Наморна, задавая те же вопросы», — подумала она. «Успокоить их будет сложнее, чем родителей, желающих хорошего замужества для своих дочерей. Не важно. Эти маги усвоят, что не следует ставить мою волю под вопрос. Ишабал заготовила не одну уловку, на случай если они подумают, что могут бросить мне вызов. Если потребуется, они все окажется в одной клетке с Винэйн Наталосом, и по мне, так пусть гниют там вместе с ним. Они научатся уважать корону, даже если для этого мне придётся заново заселить каждое Сообщество Магов в империи!»

«И за это я виню Сэндрилин, хоть это и несправедливо. Если бы девчонка просто выполнила свой долг, то никакие из этих неприятностей передо мной бы сейчас не стояли. Её нужно заставить понять своё место в моих замыслах. Пока что я показывала ей орхидеи», — подумала Берэнин, бросая салфетку. «Теперь ей пришло время узнать о шипах».

Она резко встала, заставив своих слуг встрепенуться.

— Охота меня успокоит, — объявила она. — Шлите за Шаном. Скажите егерю, что я ожидаю на ужин зайцев.

Она уже наполовину оделась в костюм для верховой езды, когда из внешних помещений вошла одна из её леди. Девушка имела тот робкий вид, который Берэнин так ненавидела. «Я буду так рада, когда Ризу почувствует себя прежней и радостной, и сможет снова приступить к своим обязанностям», — скорбно сказала себе Берэнин. «Ризу знает, как не давать этим глупышкам меня раздражать. Если я смогу заполучить обратно Даджу, то я получу её общество по утрам раньше, нежели позже».

— Имперское Величество, — начала юная леди, наполовину сжавшись.

Берэнин зыркнула на неё:

— Встань прямо. Мне нужны фрейлины, а не мыши! — рявкнула она. — Что такое?

Леди сжалась ещё больше:

— Е…егеря говорят, что Першан фэр Рос прослышал о том, что в Лесе Хобин видели белого оленя. Он уехал этим утром, на рассвете, чтобы проверить существование этого оленя, прежде чем ваше Имперское Величество потратится на охоту за ним. Мастер Охоты Першан оставил сообщение о том, что его помощник будет исполнять ваши приказы вместо него.

Берэнин схватила носовой платок, и скрутила его. «Шан не спросил у меня разрешения», — гневно подумала она. «Если он думает, что ему позволено наказывать меня за нежелание пускать его в мои покои в последнее время, то скоро он усвоит обратное. Но что если доклад о белом олене — правда? Возможно, Шан верит, что находка оленя — способ вернуть моё расположение».

«Будь это неделю назад, дерзнул бы он уйти без моего разрешения?»

Берэнин махнула сжавшейся леди рукой:

— Тогда приведи мне его помощника, и встань прямо!

Ворота Дома Рос, недалеко от поместий Ландрэг, закрывались за спинами Шана и его спутников, когда он увидел Кэна Щилдсмана. Шан остановил коня рядом со своим соперником, уверенный в том, что встреча их не была случайностью.

— Чего ты хочешь? — спросил он, от ярости побагровев светлым лицом. — Если ты здесь, чтобы меня усмирить, то у меня и свои маги есть.

Он дал знак ехавшим вместе с его солдатам мужчине и женщине. Они выехали вперёд, беспокойно наблюдая за Кэном.

— И они также очень эффективны, я уверен, — непринуждённо сказал Кэн, опираясь на луку седла. — Врохэйн свидетель, Шан, с тем же успехом ты можешь выставить против тех трёх молодых людей свечки. Ты думаешь, они носят медальоны потому, что им нравится эффект, который те производят? Без обид, — сказал он магам Шана. — Они получили свои медальоны в тринадцать.

— Мы, может, и не великие маги, но это не значит, что мы потерпим поражение, — парировала женщина. — Мы, маги послабее, часто работаем скрыто от вас, могучих. Могущественные маги и знать не знают об опасности, пока маги, вроде нас, их не поймают в западню.

— Это звучало бы лучше, если бы вы не покрылись испариной, Вимэйси, — парировал Кэн. — Шан, упрямец ты этакий, я пришёл, чтобы помочь. Она не знает, что я здесь.

Когда говорили эти двое, была лишь одна «она»: императрица.

— Я нашёл тебя в своём провидческом зеркале.

— Ты здесь, чтобы помочь мне жениться на самой богатой на людской памяти добыче? — спросил Шан, хмурясь.

Затем его лицо просветлело:

— А, теперь я вижу. Если я словлю Сэндри, то попаду в немилость её имперскому величеству. А поскольку она всё ещё питает тёплые чувства к тебе…

— Именно, — ответил Кэн. — Надеюсь, ты знаешь объездные дороги, иначе клэйхэйм нам не обогнать.

— Я всё спланировал, — решительно сказал Шан. — Я надеялся, что до этого не дойдёт. Если бы Берэнин не прижала Сэндри к ст…

Кэн прервал его, подняв ладонь:

— Избавь меня от сей печальной повести, — сказал он, подводя свою лошадь к лошади Шана. — Мне не интересно.

— Так уверен в своей магии, — сказал Шан, зыркнув на него. — В любом случае, ты никогда не будешь таким же бедным, как я. Ты никогда не будешь спать на дырявых простынях…

Кэн послал искру, ужалившую круп лошади Шана. Та бросилась скакать галопом. К тому времени, как Шан сумел справиться со своей кобылой, он полностью потерял желание разговаривать. Он повёл их дальше, вверх по холмам и полям, шедшим лежавшим параллельно Южному Имперскому Тракту, где будут ехать Сэндри со спутниками. Поскольку на объездных дорогах движения было меньше, чем на главном тракте, они ехали быстрее. Имея опыт долгих поездок, Шан осторожно задавал их лошадям темп, и менял скакунов на запасных, часто отдыхая. Вместо того, чтобы иметь дело с постоялыми дворами, они покупали место в сараях у живших по пути фермеров.