Роман Мискин - Амулет Святовита. Первая часть.

- Чур тебя, - пробормотал Мартин и полез за пазуху, нащупывая древний оберег от сглаза.

Разгоравшаяся было перепалка мгновенно улетучилась - от нее не осталось даже и следа.

- Ну, и долго он так стоять будет? - шепнул Пеколс и пододвинулся на всякий случай поближе к дружиннику.

- А я почем знаю? - на ухо ответил ему тот. - Точно Бирюк это - больше ведь некому.

Горбун тем временем стоял на пригорке в своем выгоревшем плаще непонятного цвета и всё так же сверлил взглядом двух барздуков, неосторожно забредших в Синюю Пущу. Затем, пожевав губами, хмыкнул - и в этот момент солнце будто взыграло и качнулось в небе, коснувшись своим ярким лучом изборожденного морщинами лица старика. Тот отшатнулся недовольно и отступил назад, в тень деревьев - и уже оттуда снова сердито глянул в сторону земников и, подняв свой крючковатый когтистый палец, погрозил им барздукам. А потом сделал шаг назад - и вдруг на этом месте, где он только что стоял, раздался громкий хлопок и вслед за тем поднялся белый столб дыма: и в его туманных клочьях страшный горбун исчез!

- Свят-свят-свят, - забормотали оба барздука, заворожено глядя на тот пригорок и поднимавшийся дым.

И тут клочья вдруг сгустились и поплыли через прогалину прямо на земников, приобретая образы каких-то скачущих грозных зверей с оскаленными мордами и вздыбившимися холками. И эта белесая стая призрачно плыла на барздуков через всю поляну, всё время увеличиваясь в размерах и становясь всё больше и больше похожей на свору огромных волколаков.

Земники испуганно попятились от плывущего по воздуху прямо на них бестелесного зверья. Но тут снова взыграло в небе жаркое солнце - и зловещие призраки медленно растаяли, не долетев буквально несколько шагов.

- Уф, - только и смог вымолвить Мартин, все еще стоя на месте.

А Пеколс, вцепившись ему в локоть обеими руками, расширенными от ужаса глазами смотрел вперед.

Дружинник недовольно поморщился и, передернув плечами, попытался освободиться от хватки Пеколса.

- Пожалуй, ты прав, Прок, - сказал Мартин. - Надо точно сбираться назад - а то что-то далековато мы с тобой забрели.

И, сердито сверкнув глазами, уже погромче приказал:

- Ты руку-то отпусти - совсем уже от твоих лапищ она занемела.

Пеколс нехотя отпустил дружинника, но, увидев, что тот собирается повернуться, вцепился в него снова.

- Что еще такое? - недовольно воскликнул Мартин.

- Не оборачивайтесь, сударь, - испуганно замотал головой Пеколс. - Ни в коем случае не оборачивайтесь!

- Это еще почему? - удивился дружинник.

- Потому что к нечисти, тьфу на нее, никогда спиной поворачиваться нельзя. Еще, не дай боги, прыгнет сзади и начнет грызть. Задом, только задом пятиться надо, сударь - а лицом вперед, свят-свят-свят.

И Пеколс стал мелкими шажками пятиться спиной назад, всё время пристально глядя на то место, где исчез страшный старик. Мартин не стал прекословить - и последовал примеру старого слуги.

Лишь пройдя так с полсотни шагов и не видя более никакой опасности, земники наконец-то перевели дух.

- Вот тебе и на! - сказал Мартин, когда они отошли от этой страшной прогалины. - Чуть было самому Бирюку в лапы не попались. Надо побыстрей отсюда в лагерь выбираться, Прок.

- Ага, - только и смог, что кивнуть тот.

Дружинник тем временем, почесав в затылке, вдруг нервно хохотнул.

- С ума сойти можно! - сказал он. - Я за одну только эту поездку за глаза уже насмотрелся всякой нечисти - и причем больше, чем за всю свою ратную службу. Тьфу!

И Мартин сердито сплюнул на землю.

- Так за чем ты там, говоришь, охотился, Прок? - немного погодя, весело спросил он.

- За святоянским зельем, - пробормотал тот, все еще толком не отойдя от только что увиденного.

- Чего-чего? - переспросил Мартин.

- Янов цвет, божье дерево, заячья кровь... - странно ответил Пеколс. - Их на Янов день как раз и собирают: или завтра с утра, с первой росой - или же вот сегодня, до первых купальских огнй...

- Какая еще заячья кровь, Прок? - пихнул его Мартин. - Я вот смотрю, это тебе кровь в голову ударила, что ты всё не отойдешь никак!

И, хмыкнув и весело мотнув головой, снова хохотнул:

- Тоже мне еще скажешь - заячья кровь! Ты бы еще лучше за цветом папоротника сходил бы! Или ты его как раз и искал?

И дружинник подмигнул старому слуге.

Но тот вдруг задумчиво спросил:

- А вы видали их, сударь?

- Кого? Цветы папоротника? - улыбнулся Мартин.

- Нет, сударь, призраков этих, что облаком на нас летели- сказал Пеколс.

- А, ну да, - кивнул дружинник. - Только выбрось ты это из головы, Прок. Наваждение одно - да и только! Это, видать, старик мороку на нас напустил - для острастки наверное. А что такое?

- Так ведь волколаки то были, - снова сказал Пеколс.

- И что с того? - пожал плечами дружинник. - Мало ли что привидеться может!

- Может, согласился Пеколс. - Только вот сдаётся мне, что не к добру наваждение это...

- Тьфу ты, Прок! - сердито сказал Мартин. - Но ведь ушли уже мы оттуда - и старик этот нам, слава светлым богам, так ничего плохого и не сделал! Так что ты там всё время ворчишь? Давай лучше побыстрей выбираться отсюда!

И Мартин, приладив за поясом топор, двинулся вперед. Пеколс последовал за ним.

А когда земники уже подходили к лагерю, дружинник вдруг неожиданно рассмеялся и легонько подтолкнул в бок старого слугу.

- Заячья кровь говоришь? Ишь ты! - сказал ему Мартин и весело подмигнул.

- Какая заячья кровь? - удивленно спросил Пеколс.

- Ну там, на той поляне, - ответил дружинник.

- Нет, сударь, то была перелёт-трава.

Мартин на мгновение замер - а затем, весело закинув голову назад, громко рассмеялся.

- Какая, говоришь, трава? - хохотал сквозь слезы он. - Перелёт?

- Да, сударь, перелёт-трава, - кивнул Пеколс.

- И что же это значит? - не унимался от смеха Мартин. - Что еще за зелье такое?

- Она имеет силу переноситься с места на место, - буркнул Пеколс. - И тем, кто ее сорвет, будет счастье. А ежели нет - стало быть, наоборот!

И сердито пошел вперед.

***

Праздник Купала не зря называют еще Ян Бражник. Потому что количество выпитого в эту чарующую ночь иногда достигало размеров просто невероятных. А как же иначе? Ведь Янов день - это небесная свадьба, а какая же свадьба обходится без щедрой и обильной попойки?

А потому и земники, памятуя сей древний веселый обычай, охотно и со всей душой следовали ему. И уже с самого утра из Земьгорода на окраину Синей Пущи, к стану барздуков недалеко от священной дубовой рощи, где собирался Вечевой Сбор, потянулись возы и телеги с пенным пивом и хмельным вином. Скрипели колеса, фыркали кони, весело балагурили сопровождающие обоз мужики и хитрые торговцы - и все эти звуки заполонили собою огромный зеленый луг, что отделял столицу Земиголья от стана барздуков.