Олег Бондарев - Рыцарь понарошку

– Да мы и не такие дураки, чтобы по отвесным скалам карабкаться, – фыркнул ангел. – Особенно когда ворота есть!

– Какие-такие воротэ? – нахмурился кольд. Его собрат, судя по всему, плохо знал Всеобщий, поэтому в беседу не встревал. Но по хищному блеску его глаз было ясно, что вновь прибывших он оценивает только с кулинарной точки зрения. – Нет тут ничегэ!

– Ничегэ? – передразнил его Валентин.

– Агэ! – нагло подтвердил монстр.

– Вот что, паря: мозги будешь делать кому-нибудь другому! – разозлился ангел. – Я – маг, меня не обманешь! Давай, открывай ворота, а то щас как приложу жарошаром промеж глаз!

– Ну, прикладывэ! – невозмутимо пожал плечами кольд. – Мне-то что? Убьешь меня с Ройнэ – ворота вообще никто не откроетэ! Потом, конечно, придут другие кольдэ. Можешь и их завалитэ. Да только без толку этэ: кольдов много, смерти не боимсэ!

– Так уж и нет? – сощурился Вал.

– Совсемэ! – подтвердил кольд.

– Ну, так получай, сволочь! – взбешенный ангел что-то быстро зашептал. Между разведенными ладонями заискрился клубочек огня.

– Да стой ты! – прикрикнул на него вампир, сильно ударив Странника по рукам. Такого предательства Вал не ожидал. Жарошар выпал из рук старшего купидона в сугроб, где благополучно потух, так никого и не убивши.

– Что за дела, Пижон? – воскликнул изумленный ангел.

– Дай я с ними поговорю! – прошипел вампир и, сделав шаг к костру, приветливо раскрыл объятия:

– Приветствую вас, о дети Зимы!

– Мы же вроде поздоровались ужэ? – недоуменно поскреб затылок один из кольдов.

– С вами здоровался мой почтенный друг – маг Валентинус Купидонус, – шулер указал на потрясение хлопающего глазами Странника (ничего себе имя придумал, кровосос треклятый!). – Я же, мелкий и никчемный вампир, всего лишь сопровождаю его в Зимний дворец!

– А на кой вам тудэ? – не понял кольд.

– Мага Валентинуса Купидонуса пригласил к себе сам многоуважаемый Дед Мороз – почтенному разносителю подарков нужна была помощь в создании фейерверков! – объяснил Пижон.

– А чего ж вы сразу не сказала? – удивился кольд.

– Видите ли… Дед Мороз пообещал, что моего друга будет ожидать торжественный прием с фанфарами и открытыми настежь воротами. А тут, – Пижон указал на стену скал и развел руками, – сами видите! Вот он и разозлился!

– Да, непорядокэ, – покачал головой кольд. – Я, правда, ни о каком приезде мага не слышала, ну, да, похоже, не в мою смену просто ожидалосэ! Откроем, Ройнэ? – он вопросительно посмотрел на напарника.

Тот важно кивнул и, кряхтя, поднялся.

– Вы подождите немного, хороша? – попросил разговорчивый кольд. – А мы в пару мгновений уложимсэ!

Шулер согласно кивнул и отошел к Валентину.

– Здорово ты их! – восхитился тот полушепотом.

– Они ж сильные, но глупые! Биться с ними сложно, да и без надобности оно, Стоком направо и налево раскидываться! Лучше уж договориться…

– Главное, с десятком этих идиотов драться можно, а двух точно таких же прибить – нет! – язвительно фыркнул старший купидон.

– Ну, положим, там было проще – кольдов много, а места мало. Да и те нам не нужны были, чтобы ворота к Зимнему открывать!

Валентин хотел возразить, но тут горные массы задвигались, зашевелились, и две створки замагиченных ворот стали медленно расходиться в стороны, открывая заснеженную равнину с широкой дорогой посередине.

Малиновое солнце за воротами как раз укатывалось за горизонт.

«Что за чепуха? – удивился Валентин. – Откуда второе?»

Задрав голову, он убедился, что привычное светило как раз находится в зените.

«А что если?..» – подумал Странник и ахнул, пораженный внезапной догадкой.

Зимний дворец находился не в Астрате.

В другом мире.

Гном Клеранс очень любил разбирать приходящую почту. Ведь, если вдуматься, сколько всего интересного могут хранить в себе письма! От вульгарных «Хочу лошадку!» до целых трактатов, которые впору изучать в школах и академиях.

Правда, все читанные гномом послания предназначались не ему, а Деду Морозу, но самого Клеранса это, похоже, не смущало: он все так же раскрывал очередное письмо и приступал к чтению, время от времени треская печенье из огромной миски.

А чем еще заниматься почтовику на службе у Деда Мороза? Только баклуши бить да письма чужие почитывать, в свободное от ничегонеделанья время!

В тот день ничего интересного в утренней почте не оказалось, и гном, прихватив с собой миску печенья, уселся в старое кресло-качалку и принялся весело хрустеть выпечкой. К слову, кресло ему досталось «в наследство» от прошлого почтовика, великана-тролля, которого выгнали с работы именно за бестолковое в нем сидение с поеданием непомерного количества печенья.

Так что бородатый карла в том кресле мог лежать и вдоль, и поперек – с одинаковым успехом. А насчет «баклушичества» Клеранс и не переживал: что троллям нельзя, то гномам можно. И наоборот. То есть, если троллю нельзя отдыхать и нужно работать, то Клеранс может валяться в трофейном кресле хоть целыми днями.

И он, возможно, так бы и делал, если бы не дурацкая страсть к чужим письмам.

Но когда утренняя почта уже получена, всякие глупости вроде «Хочу радужный рожок!» и «Топорик мне, топорик!» отправлены в топку, а стоящие – во дворец, к Деду Морозу, можно спокойно дремать до самого вечера – полуденную доставку пятнадцать лет как отменили.

Однако не успел гном закрыть глаза, чтобы забыться дремой, как из телепорта, галдя да восхищенно ахая, вылетели трое. И если двое приземлились достаточно удачно – просто втемяшились в стенки – то один, громко вопя, приземлился прямо гному на коленки.

– Мать! – зло воскликнул почтовик. – Что это за дела такие – люди из телепорта выскакивают?

– Глядите-ка, парни! – восхитился Фэт, восседая у Клеранса на коленях. – Да это же гном!

– Чего, настоящий? – потирая лоб, к креслу подошел Шаман.

– И вправду – гном! – хмыкнул подоспевший Гарри и, не удержавшись, дернул почтовика за бороду. – О! Настоящая! Значит, не карлик какой, подставной!

– Будь у меня хороший молот, я б тебе показал «карлика»! – злобно сверкая глазами, процедил Клеранс.

– Какие мы грозные! – покачал головой вор. – Слушай, добрый гном, а скажи-ка нам – это где мы сейчас?

– Где-где? В почтовой конторе Деда Мороза! – пробурчал гном.

– Ух ты! – сказал Фэт, с любопытством оглядываясь по сторонам. – Интересно…

Однако ничего действительно интересного в комнате не нашлось: зеленые стены, махонькая елка в углу, камин да письменный стол, на котором грудами высились письма. Внимание привлек разве что странный прибор у стенки – коричневый коробок размером с хороший булыжник, с ровными рядами кнопок и парой рычажков. Из прибора торчал массивный жестяной конус, раструбом смотрящий на Фэта.