Фергус - Ворон

- Тебе не нужно было меня ждать, - укорил Фенрис. - Рассказал бы новости завтра.

- Но её величество королева велела передать вам записку, срочно, - секретарь протянул ему запечатанный кусок пергамента.

Фенрис быстро сломал печать. Срочность означала лишь одно - новость касается князей-изменников. Он внимательно прочитал записку, потом прочитал ещё раз, не веря своим глазам.

Старый князь Кансер де Марис объявил о выходе своих земель из состава Ланда. Несколько дней назад он был коронован в своём Розовом Дворце и наречён королём Приморья.

Теперь понятно, почему де Марисы так медлили выступить на стороне де Солисов. Фенрис сжал кулаки, сминая пергамент. Последнее время короли в Ланде растут, как грибы! Скорпион д'Аренэ, Тавр д'Агри, Кансер де Марис! Кто следующий?

Рин V

Рена исчезла. Её не было. Эта мысль наполняла Рин холодным отчаянием. Вот уже три дня она стояла под порывами ветра на крепостной стене и смотрела поверх зубцов на бескрайние поля, гадая, где же скрывается её сестрёнка.

В то роковое утро, проснувшись, Рин обнаружила, что та половина кровати, где спала Рена, пуста. В сердце закралось тревожное предчувствие, но она успокоила себя предположением, что Рена, возможно, проснулась раньше и не стала будить её. Но к завтраку сестрёнка не вышла, и никто из слуг не видел её тем утром. Когда же младшая княжна пропустила обед, у Рин уже не оставалось сомнений. Случилась беда.

Замок охватило беспокойство, которое усугубило то, что мастер над псарней был найден во дворе мёртвым с разорванным горлом и выеденными внутренностями. Раны, по словам сира Хомо, нанесло какое-то животное, возможно, даже один из псов. Но такого раньше никогда не случалось в замке Грейс, чтобы пёс напал на мастера!

Когда растерянность схлынула, леди Лекс назначила нового мастера над псарней. Все собаки были тщательным образом проверены, но ни у одной из них не обнаружилось признаков бешенства. Новый мастер над псарней запустил лучших ищеек в спальню, где ночевали княжны, и направил их по следу Рены. След привёл во двор, но дальше собаки отказались следовать. Они бегали кругами, пятились, поджав хвост, и отчаянно скулили, и даже самые жестокие удары не заставили их двинаться дальше.

Тогда леди Лекс разослала во все стороны поисковые отряды во главе с сиром Хомо и другими замковыми рыцарями, но ни один из них пока не принёс добрых вестей.

Рин опустила сжатые кулаки на холодный каменный зубец. Ветер пронизывал её насквозь, но никакой холод не мог соперничать с тем льдом, что воцарился в её собственной душе. Сёстры Грейс всегда были неразлучны с того самого дня, как родилась Рена. Когда она родилась, Рин было всего два года. Её самые ранние бессвязные воспоминания о детстве начинались именно с этого дня.

А теперь Рена исчезла. Рин до сих пор чувствовала тепло её ладошки в своей руке, слышала её звонкий заливистый смех, видела сияющие голубые глаза. Но самой Рены не было.

Что же случилось? Куда она делась? Рин задавала себе эти вопросы уже три дня и не могла найти ответа. Сьерд Публий предположил, что младшую княжну похитили. Но если это правда, почему тогда не приходят требования о выкупе? Леди Лекс, когда Рин рассказала ей о сестрёнкиных прогулках во сне, сочла, что Рена помешалась и вполне могла уйти сама. Хоть Рин и не нравилась эта версия, она признала её правдоподобной.

Сначала загадочное недомогание, а потом исчезновение. Рин не сомневалась, что между тем и другим есть связь. Вот только какая? Неужели Рена действительно помешалась? Или здесь кроется что-то иное?

Подставив лицо освежающим порывам ветра, Рин попыталась вспомнить все симптомы болезни сестрёнки. Она боялась солнечного света, совсем как мама в последние дни своей жизни. Она вставала во сне и бродила по замку, а с утра ничего не помнила. Её мучили кошмары, в которых её преследовал белый пёс.

Стоило Рин подумать о собаке, как её мысли непроизвольно перекинулись на несчастного мастера над псарней, загрызенного собственным питомцем. Рин до сих не понимала, как такое произошло. Все княжеские псы были отлично выдрессированы, они повиновались любому приказу мастера и отлично знали, на кого можно бросаться, а на кого нельзя. Разве что только забрела какая-нибудь приблудная? С попустительства Рены во двор часто пускали приблудных собак.

Внезапно Рин озарила догадка. Белый пёс! Она ведь как-то видела мельком во дворе белую собаку и даже обратила на неё внимание из-за необычной окраски. А потом забыла. Неужели это та самая собака, которая снилась Рене и загрызла мастера? Рин попыталась вспомнить, встречала ли её во дворе после исчезновения сестры. Кажется, нет.

В груди свился холодный липкий комок страха. Что если кошмар Рены был вполне реален? Что если в её исчезновении замешано какое-то колдовство? В княжестве Грейс последнее время происходило слишком много сверхъестественных явлений, чтобы Рин могла с лёгкостью отмахнуться от этой версии. Вполне возможно, что Рену действительно похитили, вот только не ради выкупа. А ради чего тогда?

На стену поднялся паж регентши.

- Леди Лекс просила передать, что ждёт вас к ужину, госпожа, - застенчиво и как-то даже испуганно обратился он к ней.

- Я не голодна.

- Но она настаивает.

Рин смерила мальчишку взглядом, отчего тот покраснел. Лет ему было не больше четырнадцати. Столько же, сколько и Рене.

- Хорошо, сейчас спущусь.

Юный паж улыбнулся. "Может быть, я ему нравлюсь?" - подумала Рин. Она припомнила, что всегда, когда бы они ни сталкивались, он смущённо улыбался и отводил глаза. Вот только раньше Рин никогда не обращала на это внимания. Так может быть, Синилла права? Может быть, её холодность действительно отпугивает людей?

Леди Лекс и сьерд Публий ждали её в малой обеденной зале. В очаге уютно потрескивал огонь, стол был заставлен всевозможными изысканными яствами. Здесь был и горячий острый суп в специальных закрытых чашках, и холодные закуски - салаты, овощи, соленья, чесночный хлеб, маринованные куриные грудки. При взгляде на всё это изобилие с трудом верилось, что в княжестве Грейс вот уже второй год свирепствует голод.

- Проходи, дорогая, - леди Лекс поднялась в ответ на реверанс Рин и указала девушке на свободное кресло. - Мы тебя заждались.

По обычаям солейского двора, на леди было двойное платье: верхнее, с коротким подолом, короткими рукавами и открытым воротом - из чёрного, как ночь, бархата; нижнее, длиною в пол, - из снежно-белого атласа. Узкие белые рукава, выпрастываясь из-под чёрных, плотно облегали её изящные руки. Высокое белое горло подчёркивало стройную шею. Волосы леди были заплетены и уложены под сетку, на которой, словно звёзды, поблёскивали чёрные камушки.