Ирина Анненкова - Медные колокола

- Тем более что нам всё равно было по пути, - насмешливо заметила я. Всерьёз рассердиться на ловкого воришку я не сумела, однако приходилось признать, что пакостник он был виртуозный.

- По пути, - согласно кивнул он и продолжил: - С лесными мужичками вы и без меня легко управились. Этот народ мне хорошо известен: трусоват, суеверен и разбегается от первого же громкого звука. А вот безопасный брод вы без меня, скорее всего, не нашли бы. Пришлось обернуться лисом – да вывести куда следует. А к ночи мои лапы совсем поджили – отличные у тебя зелья, я скажу! Я продолжал за вами следить: последнее время в тех местах сильно расплодилась нежить. Когда появились мортисы, то мне не пришло в голову ничего лучше, чем позвать свою стаю, отвлечь их, а затем задержать этих тварей и не дать им пуститься за вами в погоню.

- Ты рисковал. Мортисы очень опасны.

- Да не особенно, - пожал плечами Радош. – Ни животные, ни оборотни не представляют для них никакого интереса. Мы были для них досадной помехой, а не желанной добычей. Их безмозглые головы не могут сообразить, что надо убивать не только того, кого можно съесть, а затем и присоединить к своей стае, но и тех, кто мешает это сделать с другими. Что поделаешь, недоработка создателя!

- Ты многое знаешь…

- И многое умею. Поэтому я не буду просить у тебя прощения и не стану обещать никогда-никогда так больше не делать, хорошо? Вместо этого я пойду вместе с тобой и твоими друзьями и постараюсь помочь в том деле, которое вы затеяли. Тем более что нам всё равно по пути…

Небо на востоке побледнело и пожелтело, золотисто-розовые волны света пошли в наступление и быстро погнали прочь предрассветную мглу. Пламя нашего костра поблекло; первые лучи солнца нерешительно осветили вершины холмов. Темная пелена, с вечера укутавшая Долину Драконов, начала таять, и густое зелье постепенно стало превращаться в легкий полупрозрачный отвар. Ночь закончилась.

Отчего-то мне вдруг стало не по себе: что-то было неправильно в этом прозрачном зябком утре: то ли что-то лишнее, то ли чего-то не хватало. Не сумев сообразить, что же именно лишило меня покоя, я постаралась задвинуть свои ощущения куда подальше (не очень успешно) и принялась утрамбовывать в котелок добытый из небольшой расщелины снег: пора было приниматься готовить еду.

Наш лагерь просыпался. Чему-то засмеялся Ванятка, Дар негромко переговаривался с Тинкой, Степка сидел на свернутом кожаном полотнище и вылизывал переднюю лапу, время от времени проводя ею по мордочке – умывался. Стряхнувший с себя элегическое настроение раскаявшийся Радош деловито размешивал кашу в котелке. Нахохлившийся Горыныч недовольно посматривал по сторонам: птиц вообще любил под настроение поворчать, а тут ещё трусливые люди наложили вето на небольшой облёт долины – дескать, незнакомые места, опасно! Вот и познакомились бы, в самом-то деле!

За завтраком я всё-таки не выдержала:

- Народ, кто мне скажет, отчего у меня на душе черные кошки скребут?

- Где кошки, где кошки, покажите мне кошек! – немедленно оживился любвеобильный Степан, оставивший окрест Черного Леса немало истекающих по нему кровью сердец.

- О-о-о! Наш борец за нравственность оживился! – всплеснул крыльями грач, не собиравшийся упускать такую возможность подразнить кота. – Молчал бы, распутник! Кстати, Слав, а на что тебе ещё кошки? Тебе одного Степки мало?

Ванька смешливо фыркнул в ложку с гречкой, и вокруг него веером разлетелись темные липкие крупинки.

- А сильно скребут-то? – поинтересовался Дар, пристально смотря на меня. – Что, дурные предчувствия одолели?

- Да в том-то и дело, что нет! – подумав, удивленно ответила я. – Просто в этом утре есть какая-то неуловимая странность. Что-то идет не так.

Мои спутники дружно заозирались и с готовностью изобразили лицами и мордами работу мысли. Только Радош продолжал спокойно жевать кашу.

- Может, тебя смутила царящая здесь тишина?

Мы, как по команде, повернулись к невозмутимому оборотню. Ну, точно! Ясным весенним утром долина, заросшая густым лесом, и склоны окружавших ее гор должны были бы звенеть от птичьих голосов. Однако единственным звуком, ублажающим наш слух, был ветер…. Редко-редко мимо нас пролетала какая-нибудь ошалевшая от поисков любви птаха, а Степка, рассчитывавший тут хорошенько поохотиться, сумел сцапать всего одну мышь.

- И кстати, - задумчиво добавил Радош, - я, конечно, бывал в этих местах лишь однажды, однако мне хорошо запомнилось, что в самом центре долины возвышался громадный заброшенный замок, издалека напоминавший скалу. Интересно, куда он мог подеваться?

Нам всем вдруг тоже очень захотелось увидеть старинные развалины, поэтому мы принялись внимательно разглядывать дымный бульон под нашими ногами. Увы! Между макушками вековых деревьев, проглядывающих сквозь дымку, не было даже намека на шпиль либо башенку.

Спуск в Долину Драконов занял у нас гораздо больше времени, чем мы ожидали и чем позволяли пологие склоны: неожиданно для всех Дар очень серьёзно отнесся к напугавшей меня тишине и пропавшему замку, и нам снова пришлось двигаться под защитой магического контура в купе с заклинанием невидимости. Чародей заставил идти вместе с нами даже обалдевшего от подобной «заботы» Радоша. Оборотень, правда, всё порывался объяснять, что уж он-то в этом не нуждается: сам, дескать, с усами да с бородой, и магия его не берет. Кот с грачом тоже были не в восторге от перспективы сбиться в кучу и медленно сползать по склону – Степка рвался играть в проводника, а Горыныч в лазутчика. Но с нашим «воеводой» эти штучки не прошли. Мы и глазом моргнуть не успели, как нарушители дисциплины были разделены и удавлены поодиночке: кого он похвалил, кому посулил, а кому и кулак показал (не будем говорить, кому именно, хотя Степка потом просто достал меня своими жалобами), приставив всех к делу. Очень скоро Радош в облике лиса следил за направлением нашего движения, Горыныч, сидя на голове Пилигрима, старался если не услышать, то хоть почувствовать присутствие каких-нибудь птиц или зверьков, а Степка дулся, удобно расположившись у меня на руках. Сразу видно княжью поступь, съязвила про себя я.

А примерно на полпути ко дну долины, когда макушки дубов и сосен уже плескались у самых наших ног темным озером, на нашем пути прозрачной, едва мерцающей стеной встало мощное заклинание, соприкоснувшись с которым установленный Даром защитный купол затрещал и зачадил, как отсыревший факел, а чары невидимости разлетелись в прах. Хорошо ещё, чародей был начеку и успел подхватить и усилить собственную магию. На всякий случай мы отошли на сотню локтей назад.