Дэниел Абрахам - Война среди осени

«Хочу стать хорошим человеком, — сказал он. — И не могу».

Лиат встала со вздохом и поплелась назад, во дворцы, — к Маати и Киян, баням и мягкой постели. На улицах было шумно и людно. Не все беженцы Сетани остались в лагере. Возможно, Киян уже начала потихоньку распределять их по домам. Так или иначе, они пришли, и Мати выплеснулся на улицы, чтобы приветствовать их, накормить, угостить вином и утешить, а еще — узнать последние новости и слухи. Солнце село, темнота ударила холодом, но улицы все равно бурлили, как ярмарка.

Во дворцах она нашла Киян, которая устала и вымоталась ничуть не меньше. Жена Оты жестом пригласила Лиат к длинному широкому столу, за которым собрались жены утхайема. Они советовались друг с другом, записывали цифры, отдавали приказания слугам, те внимали им с изумленными глазами. Напоминало торговый дом в разгар сбора хлопка, и Лиат обнаружила, что эта кутерьма странным образом ее успокаивает.

— Вполне получится их устроить, — сказала Киян. — Не слишком удобно, зато безопасно. Пойниат разрешили пустить беженцев в свои шахты. Дайкани тоже должны согласиться.

— Шахты? — переспросила Лиат.

Из-за усталости она медленно соображала.

— Придется разместить людей там. Ходы достаточно глубокие, чтобы сохранить тепло. Это все равно, что жить в подземном городе, только там удобства меньше. В рудниках, что на равнине, даже есть своя вода. Теперь надо подумать о припасах и канализации. Дзяйни Радаани пошла договариваться с инженерами, и если она не убедит их придумать что-нибудь, я очень удивлюсь.

— Это хорошо, — кивнула Лиат. — Возле моста все в порядке. Я приказала поставить шатер лекарей. Еды пока хватает, а завтра еще привезут.

— Боги! Лиат-тя, какая же вы бледная, да еще и замерзли. Я пошлю кого-нибудь проводить вас в бани. Там согреетесь. Вы ели?

За день Лиат не притронулась к еде, но сейчас даже подумать о ней не могла.

— У меня к вам просьба, Киян-тя.

— Просите, я все сделаю.

— Найит. Ему нужно какое-то занятие. Что-то такое, чем он сможет гордиться. После битвы он…

— Знаю. Ота написал обо всем.

— Он хочет помочь, — сказала Лиат; в голосе неожиданно прозвучала мольба. Она и не подозревала, что сердце так болит за сына. — Он хочет приносить пользу.

Киян медленно кивнула, наклонилась и поцеловала Лиат в щеку. После ночного холода ее губы показались почти горячими.

— Я все понимаю, Лиат-тя. Отдохните. Обещаю вам, я что-нибудь придумаю.

Стеная от изнеможения, Лиат отправилась в свои покои, спать. Желудок ныл, но она лишь выпила целый графин воды, который слуги оставили у постели. Пока тело догадается, что его провели, она уже крепко уснет. Прежде чем раздеться, Лиат прилегла, на миг закрыла глаза и открыла их утром. Она лежала на постели, одетая. В щелочки по краям ставней сочился свет. Ночная свеча превратилась в горку талого воска, но в воздухе уже не пахло дымом сгоревшего фитиля. Зато ноздри щекотал другой аромат. Свинины. Хлеба. Лиат встала, чувствуя себя легкой и бодрой.

Она сняла вчерашние одежды, липкие от ночного пота, и надела простой халат из плотной серой шерсти. Выйдя из спальни, она увидела Киян, которая расставляла тарелки.

На столе были толстые ломти розового мяса с жирком, свежий, только что из печи, хлеб, форель в лимонном соке и печеные груши на серебряном блюде. Над столом поднималось благоухание белого чая с медом. У Лиат отчаянно засосало под ложечкой.

— Мне сказали, вы вчера так и не поужинали, — сказала Киян. — И Найит тоже. Я подумала, дай-ка отнесу что-нибудь подкрепить ваши силы.

— Киян-тя… — начала Лиат, но так и не придумала, что сказать, просто изобразила позу благодарности.

Киян улыбнулась. Она была красива, и годы ее щадили. В пару к незаурядному уму она обладала хорошим чувством юмора. Оте повезло, что он на ней женился, подумала Лиат.

— Это все уловка, — сказала Киян. — Я притворилась служанкой, а на самом деле хочу поговорить с Найитом. Он еще спит?

— Нет, — отозвался молодой человек из полумрака своей комнаты.

Он вышел к ним. Волосы торчали во все стороны, глаза покраснели, веки припухли. Короткая щетина, как тень, покрывала подбородок и щеки. Киян изобразила позу приветствия. Он ответил.

— Чем могу служить, Киян-тя?

Он слишком тщательно выговаривал слова, и уже по этому Лиат поняла, что он всю ночь пил. Найит прикрыл за собой дверь спальни. Лиат почти не сомневалась, что он сделал это, чтобы не потревожить женщину, которая делила с ним постель. Что-то скользнуло по тонким чертам Киян — сочувствие, печаль, догадка или понимание, — и спряталось так же быстро, как появилось.

— Хороший вопрос, Найит-тя. Я хочу попросить тебя кое о чем. Возможно, тебе и не придется выполнить эту просьбу, а вот если придется, тогда, боюсь, я даже не смогу тебя отблагодарить.

Найит медленно подошел к столу и сел. Продолжая говорить, Киян положила еды ему тарелку, преспокойно, будто была трактирщицей, а он — посетителем.

— Ты, конечно, знаешь, какие вести принесли беженцы.

— Они бежали от гальтов. Оба хая едут позади, чтобы защитить людей от нападения.

— Именно, — согласилась Киян. — Однако не все так просто. Ота придумал план. Если все получится, мы выиграем месяц-другой. А может, целую зиму. Если нет, гальты придут в Мати очень скоро.

Она говорила сейчас о страхе, который пожирал их всех: что, если город не дотянет и до первых морозов. Счет нашим жизням идет на дни, подумала Лиат. Не давая воли мрачным предчувствиям, Киян продолжила.

— В дне пути на север отсюда есть старая шахта. Ее вырыли еще во времена первого хая Мати. Она давно заброшена, однако тоннели еще остались. Я тайком переправила туда кое-что. Еду. Одеяла. Уголь. Шкатулки с золотом и драгоценностями. Этого хватит нескольким людям, чтобы пережить зиму, а потом, весной, ускользнуть по горным тропам в Западные земли.

Найит сложил руки в жесте, давая понять, что все понял. Киян с улыбкой наклонилась и взяла его за руку. Она вполне владела собой, если не считать слезинок, которые заблестели в глазах.

— Если придут гальты, ты отведешь туда Эю и Даната? Отведешь?

Голос у нее прервался, губы задрожали. Киян постаралась взять себя в руки. Медленно, глубоко вздохнула. И все равно смогла продолжить только шепотом.

— Если они придут, ты защитишь моих детей?

«Ах ты коварная змея! — подумала Лиат. — Ах ты премудрая тварь! Ты попросила его заботиться о твоем сыне. Ты сделала его любовь к Данату залогом того, что он станет достойным человеком. И я сама же попросила тебя об этом!»

— Это честь для меня, — ответил Найит.