Стивен Эриксон - Сады Луны

Вороны нехотя расступились перед ним, давая пройти, но далеко не улетали. Не обращая внимания на их рассерженные крики, Тук приблизился к убитым. Их было двенадцать; восемь – в мундирах военно-морских частей малазанской армии.

Прищурив единственный глаз, Тук узнал серебристую эмблему на их шлемах. Да ведь это не просто солдаты!

– Джакатанцы, – прошептал он.

Дивизия отборных воинов. Цвет малазанской армии. Можно представить, кому противостояли эти восьмеро, если их тела оказались изрубленными на куски. Тук перевел взгляд на остальные четыре трупа и вздрогнул от страха. Неудивительно, что эти четверо устроили восьмерым джакатанцам такое побоище. Тук присел на корточки над одним из погибших. Он немного разбирался в символике баргастских кланов. Каждый отряд у них имел свою татуировку, сделанную темно-синей краской, которую добывали из вайды[4]. Тук осторожно перевернул убитого, взглянул на его лицо и понимающе кивнул. Ильгресы. Пока они не влились в состав Малиновой гвардии, они жили за полторы тысячи лиг отсюда, в горах к югу от Поруля. Тук медленно встал. Ильгресы считались едва ли не самыми сильными баргастскими воинами, примкнувшими к Малиновой гвардии в Чернопсовом лесу. Но отсюда до Чернопсового леса – четыреста лиг. Что же привело ильгресов в унылые пространства Ривийской равнины?

Здесь пахло магией. Туку подумалось, что даже разлагающиеся трупы воняют не так отвратительно. Волна зловония поднималась откуда-то из травы. Тук повернул голову и увидел еще одно тело, валявшееся среди обожженной травы.

– Вот я и нашел ответ, – произнес Тук.

Отряд баргастов возглавлял их шаман. Куда и зачем они шли – оставалось неизвестным, но судьба свела их с малазанцами. Тук внимательно осмотрел труп шамана. Кто-то полоснул ему мечом по горлу. Магия не спасла ни шамана, ни его соплеменников. Малазанцы магии не применяли. Тогда почему же шаман не сумел защититься от обыкновенного меча? Вот и еще одна загадка в цепи странностей.

– А может, и не странно, – сказал Тук, продолжая разговор с собой. – Говорят, она не жалует магов и расправляется с ними не колеблясь.

Обогнув место побоища, он достаточно скоро вновь нашел колею. Присмотревшись к следам, Тук понял, что кое-кто из джакатанцев все же уцелел, как, впрочем, и их противники. Там, где трава была редкой, виднелись следы мокасин. Они уводили в сторону от колеи, но тоже тянулись на юг.

Тук вернулся к оставленной лошади. Забравшись в седло, он достал короткий лук, колчан и приладил стрелу. Нечего и думать подобраться к баргастам врасплох: прежде чем он подъедет на расстояние выстрела, его двадцать раз заметят. А с одним глазом стрелять труднее, чем с двумя. Значит, придется подъехать чуть ли не вплотную. Баргасты тем временем будут спокойно ждать, держа наготове копья. Но иного выхода у него нет. Его, конечно же, убьют, но может, он все-таки сумеет прихватить с собой пару вражеских жизней.

Тук сплюнул, потом намотал поводья на левую руку и зажал в ней лук. Правой он впился в отчаянно чесавшийся красный шрам на лице. Временное облегчение. Пройдет несколько минут, и нестерпимый зуд вернется.

– Принимайте гостя, – процедил сквозь зубы Тук и пришпорил лошадь.

Солнце мешало смотреть, и адъюнктесса Лорна прищурила глаза. Холм, что высился впереди, явно не был обыкновенным природным возвышением. Его подножие окаймляли крупные камни, почти целиком вкопанные в землю. Кто же здесь погребен? Лорна не позволила себе углубляться в размышления. Если здешние камни похожи на те, что она видела вокруг таинственных курганов близ Генабариса, тогда им не одна тысяча лет.

Лорна обернулась к двум изможденным солдатам, еле бредущим за нею.

– Будем обороняться здесь. Ты, – она указала на одного из них, – со своим арбалетом займешь позицию на вершине.

Солдат молча кивнул и побрел на вершину. За многие века она успела густо порасти травой. И он, и его товарищ обрадовались «привалу», хотя оба знали, что не доживут до вечера.

Взгляд Лорны обратился ко второму солдату. У того из левого плеча торчал обломок копья. Рана сильно кровоточила, кровь струилась по нагруднику кольчуги. Оставалось только гадать, как ему еще удается держаться на ногах. Глаза солдата помутнели. Ему наверняка было очень больно, но с его губ не срывалось ни стона.

– Я буду прикрывать вас слева, – сказал солдат, беря в здоровую руку кривую саблю.

Лорна молча извлекла из ножен боевой меч и повернулась туда, откуда двигались враги. Четверо из оставшихся шестерых баргастов медленно приближались к холму.

– Они собираются взять нас в кольцо, – крикнула арбалетчику Лорна. – Стреляй по тому, что слева.

Раненый солдат недовольно покосился на адъюнктессу.

– Не надо оберегать мою жизнь, – сказал он. – Нам приказали защищать вас до конца.

– Молчи, – велела ему Лорна. – Чем дольше ты продержишься, тем надежнее меня защитишь.

Солдат что-то буркнул, но возражать не стал.

Четверо баргастов подошли на расстояние арбалетного выстрела. У двоих в руках были копья, у остальных – боевые топорики. Справа раздался предупреждающий крик. Лорна мгновенно повернулась и увидела несущееся к ней копье. Адъюнктесса выставила меч, а сама припала к земле. Едва древко копья соприкоснулось с мечом, Лорна повернулась и сместила свое оружие вбок. Копье пролетело мимо и уткнулось в склон холма.

Сзади просвистела стрела, выпущенная арбалетчиком. Лорна повернулась лицом к врагам и краешком глаза заметила, что раненый солдат, позабыв про боль, стоял, широко расставив ноги. Саблю он держал обеими руками.

– Берегитесь, адъюнктесса! – крикнул он.

Стрела достигла цели: один из четверых баргастов споткнулся и рухнул на землю, покатившись по траве. Баргасты снова метнули копья.

«Но откуда у них взялось третье копье?» – удивилась Лорна.

Адъюнктесса не шевельнулась; она сразу поняла, что баргаст промахнулся и пущенное в нее копье пролетит стороной. Раненый солдат оказался менее удачлив. Он не сумел увернуться, и второе копье ударило его в правое бедро, пробив ногу насквозь. Солдата пригвоздило к земле, но он лишь шумно глотнул воздух и взмахнул саблей, приготовившись отразить удар занесенного над головой топорика.

В это время Лорна уже сражалась с атаковавшим ее баргастом. Топорик был короче, нежели меч, и адъюнктесса воспользовалась этим преимуществом. Она сделала обманный выпад. Блеснуло окованное медью топорище – баргаст приготовился отразить удар. Но Лорна ударила с другой стороны, поддев лезвием топорик и выбив его из рук нападавшего. Еще мгновение, и меч вонзился баргасту в грудь, с легкостью пропоров кожаную кольчугу.