Двергурим. Бессмертный - Алексей Ткачик
Старуха бросила бесполезные попытки уснуть и с кряхтеньем села.
- Зерор Всеотец, как же тяжело быть немощной обузой, - прошамкала она себе под нос. – Если бы я могла хоть раз хоть как-то помочь этому храброму мальчику, о, всемилостивый Кователь Душ… Пусть бы даже это стало последним моим деянием…
Она сидела, собираясь с силами целую минуту, чтобы встать и хоть немного прибраться к приходу Гримдора. Мальчик должен был прийти завтра, а значит, стоило начать сегодня, чтобы все успеть. Тут до нее донеслись звуки, которых никак не могло быть. Полторы тысячи лет жизни перемололи в труху зубы, почти отняли зрение и лишили ее мускулы силы, но единственным, что по какой-то случайности оказалось неподвластным безжалостному времени, был слух.
И он говорил своей хозяйке, что наверху идёт самый настоящий бой.
- Неужели пришли? Наши! Хадар! Наконец-то! – бормотала старуха, пытаясь встать с постели, но тут же рухнула обратно, зашипев от боли. – Да чтоб вас, проклятые ноги! Зерор Всеотец, молю, дай мне сил!
Дрожащей рукой она нашарила клюку и с усилием поднялась. Не сразу у старой дварфийки получилось добраться до лестницы. Не сразу удалось отодвинуть тяжелый засов и поднять люк.
Подслеповато щурясь, старуха яростно терла глаза, чтобы увидеть хоть что-то кроме расплывающихся пятен. И тут зрение каким-то чудом сфокусировалось, и она увидела, как в проломе между покосившимися шатрами отряд людей во главе с орудующим топором двергуримом неистово рубит напирающих на них мертвецов. А чуть позади двух бьющих из луков стрелков она разглядела маленькую знакомую фигурку.
- Гримдор! – прошептала древняя дварфийка, выбираясь наружу.
Старуха зашаркала вперед, скребя клюкой по каменным плитам. Что-то было не так. Наверно ей всё чудится, и глаза опять обманывают ее. Какие ещё люди здесь на Втором Ярусе?
- Гримдор! – воскликнула она.
- Назад! – в ужасе крикнул мальчик. – Назад! Прячьтесь! Мертвоходы сейчас прорвутся!
Тут старуха поняла, что слабый вой мертвецов, с которыми сражались спутники Гримдора, заглушает рёв и треск, доносящийся с запада. Вдруг уши дварфийки резануло истошным, полным нестерпимой боли, предсмертным ржанием лошадей.
- Поднажми! – страшно заорал двергурим в авангарде отряда и, бросившись прямо на мертвецов, исчез из поля зрения старухи. – Окс двергур!
- Двергур хадад! – не жалея глоток кричали люди, следуя за ним.
Когда старуха выбралась на аллею, к ней подскочил задержавшийся Гримдор, схватил за руку и потянул обратно.
- Бегите же, прячьтесь скорее, модрон!
Дварфийка, часто моргая, поглядела на запад и увидела как в облаке пыли сверкают мифрилитовые доспехи, а неясные силуэты лошадей, вырвавшихся оттуда, падают один за другим, увлекаемые на землю налипшими на них темными фигурами.
Старуха выдернула руку и выпрямила согбённую долгими столетиями спину.
- Выходите, двергур Морингарда! – закричала она. – Выходите, седобородые старцы, и оставьте молодых в своих подвалах! Гримдору нужна наша помощь! Мы давно живём в долг и теперь отдадим его сполна по Заветам Зерора!
- Прячьтесь! Что вы делаете?
- Прочь! – рявкнула она мальчику, величественно опираясь на клюку, будто на посох. – Выходите во имя Всеотца, если вы ещё считаете себя истинными двергур! Люди! Люди с поверхности сейчас бьются за наш дом! А вы останетесь сидеть по своим норам? Или мы принесем высшую жертву Зерору, или ценой вашей трусости будет весь Морингард!
- Модрон! Тетушка Морран!
- Путь свободен, быстрее! – подбежавший Дагна дёрнул мальчика за плечо. - Не стой столбом! Не обесценивай подвиг сородичей!
И владыка Дренг-ин-Дара увлек за собой Гримдора.
- Всё это время ты рисковал ради нас, мой славный, храбрый мальчик! Выживи и позаботься об остальных! За тобой будущее! Береги Ильву! - крикнула старуха им вслед и улыбнулась, видя, как на улицу выбралось пятеро таких же старых, как она сама, дварфов. – Вот вы где, грибы сушеные? Уж думала всё, одна я тут осталась.
***
- Не ори, Морран, – проскрежетал один из старцев. – Ты ж знаешь, у меня больные колени, язви их… Пока вылез, пока своих затолкал в люк…
- Выли? – участливо спросила старуха.
- Я им дам выть! Старшему в зубы дал, остальные сами заткнулись.
- Рада тебя видеть, Рантир, - улыбнулась ему Морран. – Полгода не виделись.
- А я б тебя еще столько же не видел, старая ты перечница. Никогда не забуду, как ты моих сватов прогнала десять веков назад. Как бы та жизнь сложилась?.. Да чего уж, помереть рядом буду рад.
- Пошел в бездну, оболтус, - рассмеялась дварфийка и повернулась к другому. – Больтур, и ты тут!
- Тут-тут, - спокойно отозвался белобородый двергурим. - Ждем чего? Второго пришествия Зерора?
- А куда ты торопишься? Мертвяки – вон они, лошадей доедают, друг с другом дерутся. Нам спешить некуда. Тут стоять будем.
- Гремящие воды, а лошади-то тут откуда? Это что ж получается, они там первое жрут, а мы навроде второго?
- А голова у тебя еще варит, Больтур.
- А там кто? – спросил третий, указав на восток. – В самом деле, что ль, люди? Чудеса. Откуда?
- Чудеса не чудеса, а мы помочь должны, время дать, чтобы они гермозатвор отворили. Видать наверху совсем беда, раз ключи секретные взяли да вниз торопятся. Эй, Лагдар, что это у тебя?
- Мой тесак.
- А зачем тебе сейчас тесак? Надеешься одолеть мертвецов?
- Если ты думаешь, Морран, что я сдохну никого не пырнув в ответ, то сильно ошибаешься.
- Еще есть?
- Так и знал, что пригодятся, - осклабился старик с заплетенной в множество мелких косичек бородой и достал заткнутый за пояс кожаный сверток. – Разбирай!
- Вот за что я все-таки готова полюбить старость, - сказала Морран, взвешивая в сухонькой, тонкой руке тяжелый боевой нож и глядя, как к ним со всех ног летит толпа мертвецов. – Так это за то, что смерть давно уже не страшна. До встречи в Чертогах Зерора, друзья мои! Это была прекрасная жизнь!
***
