Выжигаю имена в сердце своем (СИ) - Надежда Светлая
— Отвратительно. Звучишь, как извращенец.
— С ним я не против, — ободранный уголок губ немного щипал. — Какая разница, мужик это или баба, если я получу удовольствие. Да и личико у него ничего так. А пышущая наглостью и угрозами натура и вовсе в моём вкусе.
— Глава, поскорее пойдёмте, — девочка съёжилась от ухмыляющегося вида бородача, — иначе меня скоро вырвет от его радости.
Женщина устало следила за двумя спутниками как за маленьким детьми, которым только в удовольствие было браниться перед старшими и быть ими же наказанными. Наказание — новый вид удовольствия? Глава вздрогнула всем телом.
— Пойдёмте, нельзя заставлять ждать Профессора.
— А что делать с телом? — сзади к женщине незаметно подошла тихая девушка, не отличающаяся особой многословностью. — Понести на спине?
— Другого, более незаметного способа нет. Быстрым шагом до главных ворот, а за ними уже до нас никому дела не будет. Серго, парнишка на тебе, — остробородый довольно кивнул.
Легко перекинув через плечо тело рыжеволосого, мужчина счастливо начал присвистывать в такт широких шагов. Выйдя из очередного закоулка Ассаада, шестёрка издалека увидела заветные ворота города, как позади послышался знакомый шум преследователей.
— Оставляем это на тебя, — скомандовала глава остробородому.
Передавая бесчувственное тело в руки другого мужчины, кто был чуть старше главы отряда, Серго развернулся навстречу приближающимся стражникам, прикрывая уходящих товарищей. Небрежно содрав с себя красную мантию целителей, отступник лениво кинул ее на землю, как бы невзначай потоптавшись на ней перед застывшими в оцепенении и злобе стражниками. Серго несколько скучающе кинул на них незаинтересованный взгляд.
— Надеюсь, вы развлечёте меня дольше, чем эти переоцененные в красных робах.
* * *
В выжженном поле, где только пару дней назад буйствовала дикая трава, услужливо укрывающая малых ребят во время игры в прятки, стояла могильная тишина. Посреди этой тишины возвышалась непоколебимая фигура. Маркус слушал мелодию остановившего для него мир. Ян поджидал в десяти шагах позади, боясь выдать себя неосторожным хрустом обугленных веток под ногами. Ветер утробно завывал.
— Я знаю, что ты здесь, — не выдержал рыцарь. — Нечего меня сторожить, со мной все в порядке. Иди к Волибору. Ему сейчас помощь нужнее.
— Рядом с ним есть Лада и Лелик.
Мечник печально усмехнулся.
— Им самим необходима помощь.
— Тогда кто поможет тебе? — наримец неуверенно сделал несколько коротких шагов вперёд. Маркус сильнее поджал губы.
— За меня не беспокойся. Это они приняли на себя весь удар. Я же прибыл сюда только пару дней назад. И чего уж таить, не связывался с ними практически четыре года. Я не заслуживаю и четверти их любви. Не заслуживаю слов утешения.
Остановившись прямо позади него и слегка развернув на себя послушное тело, затвердевшие мускулы которого тут же обессилели, Ян положил голову Маркуса себе на плечо. Северянин судорожно вздохнул.
— Хорошо, я ничего не буду говорить. Просто постоим в тишине, — Ян бережно похлопывал друга по спине, глядя в угрюмое небо. — У меня лишь одна просьба. Не прогоняй меня. Позволь побыть рядом с тобой. Хотя бы сейчас.
Уткнувшись лбом в подставленное плечо, Маркус выпустил на свободу накопившую обиду, несказанные слова и пропущенные моменты. Редкие слёзы заполнили глаза цвета тёплого песка.
Остановившееся время вновь продолжило свой ход. Успокаивающие поглаживания прекратились. Вместе с ними и надсадный рёв. Выпрямившись, младший О Де Фоль стёр внутренней стороной ладони оставшуюся влагу с густых ресниц и слегка отвёл взгляд. На душе его стало легче, но всепоглощающее чувство вины, что в наглой вседозволенности выжирало орган за органом и незаметно подкралось к сердцу, как закоренелая опухоль, не собиралось расставаться с телом хозяина так легко.
Ведь пути обратно, увы, были закрыты навсегда.
— Пойдём домой, — Ян кивнул в сторону города, чуть быстрее друга направляясь в сторону трёхэтажного здания. Рыцарю всё ещё требовались время и поддержка, чтобы залечить швы, наспех наложенные на душевные раны.
Мечник слабо улыбнулся.
— Пойдём, — Маркус благодарно устремил взгляд на впереди идущего человека и тихо, боясь спугнуть призрачное счастье, проговорил: — Ведь мой дом отныне там, где ты.
Приближаясь к обычно тихому дворику, где когда-то высокая рябина дарила успокоение и придавала сил остановившимся, молодые люди ошарашенно застыли на месте. Бурное перешёптывание мирных жителей и спокойно-приказной тон военных льдом покрывали бегущую по венам кровь. Не церемонясь, рыцарь грубо выцепил из пробегающего отряда стражей последнего парня.
— Маркус О Де Фоль. Что происходит?
Стражник, услышав быстро разлетевшиеся по войсковым частям Ассаада знаменитые имя и фамилию, быстро доложил положение дел.
— Разыскиваются по меньшей мере шесть человек. Были замечены в одежде целителей и сейчас находятся на территории Ассаада. Предположительно причастны к смертям в госпитале и к… нападению на Ассаад. Предположительно маги.
— Их местонахождение?
— Никто точно не знает. Уже отправилось несколько отрядов стражников, усиленных магами, к главным и южным воротам города.
— Никто ещё не возвращался с докладом?
— Нет.
— Ступай.
Стражник поклонился и моментально рванул к своему отряду. Ян позади замешкался.
— Не говори, что собираешься последовать за ним.
— Нет. Сперва нужно наведаться к Волибору. Он явно располагает большей информацией.
Пройдя через небольшой двор, парни открыли входную дверь временного военного штаба. Поднимаясь по лестнице, Ян никак не мог согласиться с действиями мечника, хоть и осознавал свою трусливость в данный момент. Наримец мог буквально почувствовать рвущиеся наружу пылкие намерения друга, что в скором времени могли похоронить его. Ян, как и все ассаадцы, стремился помогать и помогал выстоявшему государству, чем мог, из последних сил вливая в выживших понемногу разгорающуюся энергию.
И всё же жизнь Маркуса была ему дороже.
— Маркус, остановись. Ты опять заперся в своём старом мире. Ты вновь отдаляешься от меня.
Задержавшись на мгновение перед знакомой дверью, за которой уже никогда не будет стоять сомневающаяся в каком-то своём решении женщина, рыцарь провёл длинными пальцами в кожаных перчатках по гладкой поверхности
