Александр Рыжков - Ищейки Смерти

Путешественники с диким ужасом наблюдали за случившимся.

— Этого не может быть! Этого не может быть! Этого! Этого просто не может быть! Нет! Нет! Нет! Не может этого быть! — выкрикивал захлёстнутый горем Кич, давясь рвущимися из глаз водопадами слёз. — Не может! Не может! Нет! Камоорн! Нет! Не может быть! Нет! Я не верю! Просто не может!

Брок испуганно поглядел на Тону, потом на полыхающие осколки Смертоптицы:

— Я — должен быть там. Я — должен был мёртвый. Я — трус. Камоорн… — слёзы хлынули из суровых глаз люрта.

Остальные стояли молча. В жутком оцепенении. У кого лились горькие слёзы, кто просто стоял, не в состоянии переварить случившееся: только что на их глазах погиб Камоорн…

— Мерзостные ублюдки, убийцы моего мучителя и друга, наставника и истязателя, — неизвестно откуда раздался громкий высокий клекот стрека. — В Смертоптице должны были быть вы все, а не один жалкий и никчёмный щуп. Толку-то от него совсем не было.

— Парфлай! — взревел Дрим, готовясь в ту же секунду обрушить столб смертоносного пламени на врага. Но куда обрушить? Стрека нигде не было видно. — Покажи свою стречью морду! Покажи, чтобы я голыми руками содрал с неё кожу и хитин!

— Ишь чего захотел, — голос стрека, как и всегда, был лишён эмоций. Но сколько злорадства и подлости таилось в его словах! — Твоя магическая кровь сильна. Признаю — я тебе в прямом бою не конкурент. Потустороннее существо, жившее в отце моего учителя — одно из самых могучих, которые можно встретить во всём Главном Материке. Только сам Тризолус мог сравниться с ним. Ты, кстати, настолько же туп, как и наивен: имея такой потенциал, ты губишь его, не используешь на полную мощность. Думаешь, защищая тупорылых никчем, ты сделаешь миру лучше? Ха-ха-ха, — Парфлай рассмеялся сухим, пробирающимся в мозг костей смехом. — Слышал о научном трактате Чира Дорфина «О развитии и становлении жизни»? Приведу свою любимую цитату из него: «Жизнь — постоянная борьба. Виды, способные лучше приспосабливаться к изменениям в окружающей их среде, всегда вытесняли и будут продолжать вытеснять более слабые. Это неотвратимый закон, по которому существует всё живое с самой Точки Отсчёта».

— Ты — трусливая муха! — забрызгал слюной ослеплённый яростью Брок. — Ты — мёртвая падаль! Я — изодру тебя!

— Покажись! — крикнул Дрим. — Покажись, трусливый крылатый выродок! Только покажись…

Остальные насторожились, отложили эмоции в долгий и тёмный ящик души, приготовились к бою. В том, что придётся сражаться — сомнений ни у кого не возникало.

— Так вот, про трактат Дорфина… — продолжал речь Парфлай. — Спася никчемную сошку — будь то прим, человек, люрт и так далее — вы ей не помогаете. Наоборот, продлеваете её ненужное существование. Если ей не хватает сил постоять за себя — она рано или поздно подохнет. И вся ваша так называемая «доблесть» и «защита слабого» — лишь бобросу под хвост. Ненужные усилия.

— Ну, так раз ты такой сильный, — с вызовом выкрикнула Филика, — почему не объявишься? Почему не сразишься с нами? Не вытеснишь нас на правах сильнейшего?

— Ох, моя любимая наивная наёмница, ты всё не так поняла, — высокий клекот Парфлая звучал более чем зловеще. — Сила, безусловно, играет огромную роль. Но, когда её недостаточно — применяется хитрость. И, скажу по секрету, её у меня, в отличие от вас, в достатке.

— Подлая летучая мерзость! — не выдержала Джина. — Болтливый таракан! Покажись или иди прочь! Сгинь! Сдохни!

— Да, ты права, — согласился Парфлай. — Пора прекращать наш увлекательный разговор. Перед вашей смертью я полагаю, было бы досадно не рассказать вам о моей гениально составленной ловушке, в которую вы попали. Словно детей доверчивых, Смертельных Ищеек наслал на вас, чтобы отвлечь от основного замысла. Разумеется, вы бы перебили их, но прихотливая Судьба распорядилась иначе… В любом случае, они выполнили своё мелочное предназначение — хоть и на мизерную долю, но ослабили вашу бдительность. Знакомства, разговоры, выяснения — всегда отвлекают. Кстати, не думайте, что всё так просто сложилось: три года я не свожу с вас глаз. О каждом вашем действии, о каждом передвижении — шпионы докладывают мне. Вернее, докладывали. Вскоре в этом отпадёт нужда.

Так вот, всё время, что вы пребывали в Заколдованных Горах — я самолично следил за вами. Мало того, я обзавёлся надёжным союзником, который, кстати, очень сильно помог мне. Вы, думаю, догадались уже…

— Альчирон… — обречённо прошептали многие.

— Да, именно он, — злорадствовал Парфлай. — Я, кстати, не думал, что после встречи с вами он останется жив. Но, видимо, вы такие же доверчивые, как и ваши новые друзья Ищейки. Он заманил вас в подземелье. А я тем временем подложил в Смертоптицу добрый заряд взрывчатки собственного производства. Увы, даже у великих планов бывают свои непредсказуемости. Кто бы мог предвидеть, что ваш трирукий прим ногу поломает? Ну да ладно. Без Смертоптицы вы далеко не уйдёте.

— Да где ты, подлая тварь?! — взвыл Кич, держа мушкет наготове.

— О нет, боюсь, перед смертью вам так и не удастся повидаться со мной, — проклекотал последователь Тризолуса. — Среди вас есть хорошие стрелки. Зачем же искушать судьбу? В общем, пора, как говорится, и честь знать. Прощайте, недомерки, — повисло гнетущее молчание, нарушенное командой: — Взять их.

Из пещерных отверстий близлежащих скал полезли техномонстры. Все три вида, которых путешественники днём ранее встретили в подземелье Альчирона Третьего: строители (созданные на основе четыреногов), копатели (за основу которых явно были взяты секаторы) и стенобуры. Кстати, с названиями путешественники угадали: именно так и назвал Альчирон свои детища.

Бежать бессмысленно. Всё равно догонят. Нужно дать бой! Последний в жизни бой, если уж так суждено…

— Огонь! — взвыл Дрим Плувер Тринадцатый и выпустил в надвигающуюся лавину техномонстров огненный столб. Волна магомеханизмов разошлась в стороны: кто не успел, остался лежать на земле расплавленной массой металла.

— Смерть консервным банкам! — подхватила Филика и выстрелила из кремнёвого ружья. В копошащейся массе металла, магии и пара трудно было разглядеть — сразила ли пуля врага.

Невзирая на суровые волчьи моральные устои, Бирюк подхватил Кича зубами и закинул его себе на спину. Вцепившись нижней рукой в шерсть волка, позабыв о боли в ноге, Кич вёл прицельную стрельбу из многозарядного карабина на целых семь патронов, который достался ему три года назад в ещё не познавшем на себе мощь Форта Террора городе Стальня.

Стремительная смертоносная волна техномонстров приближались, ровняя на своём пути деревья и кустарники с землёй. Оставляя после себя природе лишь разруху и боль.