Кристофер Сташеф - Шаман
— Отвернитесь от смертоносной Лабины! Прокляните лжебогиню Алику! Покиньте богиню, которой на самом деле нет, и поклонитесь богине-матери Рахани!
Но как только мудрец оказался с краю толпы, Лабина вдруг ожила, стала выкрикивать ругательства, воплями призывать народ напасть на чужеземцев, грозить им проклятием, гибелью урожая, рождением мертвых младенцев, пропажей молока у скота и его бесплодием. Толпа, застонав от страха, повиновалась. Крестьяне бросились вслед за чужеземцами, и очень скоро испуганный стон перерос в крик погони.
Манало не пришлось говорить Огерну, что делать. Огерн побежал.
Глава 23
— Быстро в сторону! — И Огерн прыгнул в оросительную канаву.
Его спутники прыгнули следом за ним, не особо смущаясь тем, что угодили в грязь, покрытую слоем воды. Жители деревни промчались мимо, выкрикивая проклятия. Свет факелов выхватывал из тьмы красноватые полумесяцы медных серпов.
Манало склонился к Огерну и прошептал:
— Поймай мне одного из них!
Огерн изумленно глянул на мудреца, но все же повернул голову в ту сторону, откуда бежали крестьяне, прищурился и стал ждать подходящий минуты. Большая часть жителей деревни уже убежала далеко, и позади ковыляли лишь трое отставших. Как только последний поравнялся с канавой, Огерн выскочил и схватил мужчину поперек туловища. Одной рукой он вывернул ему назад руки, другой зажал рот. Крестьянин извивался, пытаясь вырваться, но Огерн держал его крепко и не давал вымолвить ни звука. Только кузнец развернулся, чтобы спуститься вместе с пленником в канаву, как оттуда вышел Манало. Подол его мантии был испачкан грязью. Он поманил Огерна.
Огерн пошел за мудрецом и прошептал:
— Лукойо! За нами!
Полуэльф выскочил из канавы. Как ни странно, его вовсе не смущало то, что он до сих пор был в чем мать родила, зато он очень нервничал из-за присутствия клайя и постоянно оглядывался через плечо.
Между тем шакалоголовое существо вело себя в высшей степени дружелюбно, и вдобавок от Лукойо его отделял враг. Полуэльф поспешил за Огерном, проклиная тот час, когда они решили остановиться в этой деревне.
Манало привел всех к приземистому, круглому, довольно большому строению посреди поля. Там он повернулся лицом к лицу к пленному.
— В этом амбаре мы сможем спрятаться, — сказал мудрец, — а от деревни досюда достаточно далеко, так что никто не услышит, даже если ты станешь кричать. И все же, Огерн, держи его крепче и рта раскрыть не давай.
Глаза пленного крестьянина сверкнули. Огерн нахмурился — прежде он никогда не видел, чтобы Учитель бывал так жесток.
Но Манало уже отвернулся, протянул руки к деревне и заговорил нараспев. И вновь вспыхнуло зеленое сияние, оно окружило руки Манало. Огерн почувствовал, как у него засосало под ложечкой. Что творил мудрец? Какое волшебство?
Манало медленно поворачивался на месте, обращаясь лицом то к одному полю, то к другому. Затем он даже отошел от амбара, дабы обратиться лицом к тем полям, которые от него заслоняли постройку. Огерн наблюдал за Манало, и ему казалось, будто бы от заклинаний Манало его пробирает озноб. Кузнецу хотелось бежать, только бы не видеть мести Манало.
Но вот они вернулись к тому месту, с которого ушли. Манало опустил руки, зеленоватое сияние угасло. На мгновение он ссутулился, испустил долгий, протяжный вздох, после чего расправил плечи и обратился к крестьянину.
— Ваш урожай спасен, — проговорил он. — И при этом не понадобилось убивать ни чужеземцев, ни кого-нибудь из ваших. Пойди и скажи об этом жрице и жрецу, но прежде всего скажи крестьянам.
Мужчина лупал глазами, видимо, не веря своим ушам. Неужели его никто и пальцем не тронет? Примерно таким же взглядом взирал на мудреца и Огерн.
— Отпусти его, — велел кузнецу Манало.
Огерн убрал руку, крестьянин судорожно вдохнул.
— Вы… вы… вы мне ничего… не сделаете?
— Нет. Ты здесь побывал только для того, чтобы было кому рассказать жителям деревни о моем заклинании. — Манало поднял указательный палец. — Но ваши всходы дадут урожай благодаря улинке Рахани, а не вашей ложной богине Алике.
Крестьянин попятился, ощупывая глазами землю так, словно оттуда могла вылететь шаровая молния и покарать богохульника, но никакая молния ниоткуда не вылетела.
— Но и Рахани нужны маленькие жертвы, — сурово проговорил Манало. — Вы должны засеять семенами холмы и на каждом холме должны закопать небольшую рыбу.
— Рыбу? — Глаза крестьянина выпучились так, что он сам стал похож на рыбу. — Только рыбу, и все?
— Одну на каждую полудюжину семян, — уточнил Манало. — Но Рахани нужен именно такой обмен. Пища за пищу, а не жизнь за жизнь.
— Да будет по слову твоему, — торопливо протараторил крестьянин и сглотнул слюну.
— Такое мое слово, и так будет, — подтвердил Манало. — Посадите семена, как я сказал, молитесь Рахани и увидите сами: даже если погибнут нынешние всходы, новые дадут вдвое, даже втрое больший урожай. И когда вы это увидите, отвернитесь от ложной трехликой богини и поклонитесь Рахани. Иди же теперь и расскажи всем о том, что ты видел, и о том, что я тебе обещал!
Мудрец кивнул Огерну и кузнец-великан отпустил крестьянина. Тот секунду постоял, испуганно озираясь, а потом сорвался с места и помчался по полю, словно резвая газель.
— Он и правда донесет до жителей деревни твои слова? — осторожно спросил Лукойо.
Манало кивнул.
— Но кроме того, приведет за нами погоню. Пошли, нам надо уйти прежде, чем он вернется!
И мудрец развернулся и увел всех за собой в ночь.
Когда они отошли миль на пять от деревни, Манало наконец позволил сделать привал. Здесь около узкого ручейка росла небольшая купа деревьев.
Лукойо ничком упал на землю.
— Благодарю всех богов за долгожданную передышку!
— Уж кому-кому, а тебе точно надо передохнуть, — с издевкой проговорил Огерн. — Ты так истязал себя последние два дня!
— Да, но как сладко было это истязание, — улыбнулся Лукойо, встал и уставился на свое обнаженное тело. — Нужно найти овцу и содрать с нее шкуру… а мое оружие! Где я возьму новый клинок?
— А где бы ты нашел новую жизнь? — в тон ему проговорил Огерн.
— Это точно, — кивнул Лукойо и пристыженно улыбнулся. — Вынужден поблагодарить тебя — ты снова спас мне жизнь, о кузнец. Снова я перед тобой в неоплатном долгу.
— А может, наоборот? — усмехнулся Огерн. — Я уже счет потерял. Но главное, что оба мы обязаны жизнью мудрецу. — И Огерн обратился к Манало: — Благодарю тебя всем сердцем, Учитель, ибо сердцу моему не биться, если бы ты не выручил нас из беды.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});