Наталья Колесова - Карты судьбы

Нас с Элджи привязали спиной друг к другу («Прошу прощения, – сказал я хмуро, – что стою к вам задом». Элджи хихикнул) и толкнули на землю. Сросшиеся, как сиамские близнецы, мы, повозившись, сумели сесть.

Над нами стоял очень красивый высокий парень и смотрел на меня смеющимися карими глазами. Черные его волосы были схвачены в длинный хвост, но я и без них понял, что это – мой очередной родственник. Только вот который?

– Арон, – буркнул Элджи, словно подслушав мои мысли.

– Хоро-ош! – сказал Арон, с удовольствием разглядывая меня.

– Спасибо, – вежливо отозвался я. – Ты тоже неплохо выглядишь.

Арон, хмыкнув, зашел сбоку:

– А вот и Габи, Габи-оборотень! Как дела, котенок? Элджи зашипел на него – действительно как рассерженный кот.

– Тс-с-с… не горячись, малыш, ты мне не понадобишься! Меня интересует только вот этот субъект.

Арон присел напротив и уставился на меня. Он разглядывал меня вдоль и поперек, склонив набок породистую голову. Я тоже рассматривал его дерзкое красивое лицо. Было ему лет около двадцати пяти. И был он силен, но еще не опасен.

– Ну да, – кивнул он. – Что говорить. Похож… очень похож.

– И на кого же? – поинтересовался я.

– На того, за кого себя выдаешь, бродяга! – резко сказал Арон. Улыбка исчезла с его крупных губ. – Как ты только посмел выдать себя за моего брата! Эти-то… простачки сразу поверили… Даже Альберт. Хотя похож… очень похож.

Его сверкавшие глаза внезапно потускнели. Арон опустил голову.

– Мертвые не возвращаются, – сказал он. – Нет, не возвращаются.

– Я жив.

– Но ты мне не брат! Если бы Ашур был жив, он бы давно вернулся. Хотя…

Он смерил меня взглядом.

– Если ты был настолько наглым… Почему тебе не пришло в голову выдать себя за Асмура?

У Элджи дрогнули плечи. Я удивленно уставился на брата.

– Но ведь король мертв!

– А-а-а… пока суть да дело… главное – посеять смуту, а потом…

Он задумчиво смотрел на меня.

– Думаю, я мог бы простить твою наглость и сохранить твою жизнь, если ты будешь мне подчиняться.

Элджи вздохнул.

– Я даже наградил бы тебя – потом.

– А иначе?

– Иначе ты пропадешь снова. И теперь уже – навсегда. Я помедлил.

– Тогда и раздумывать нечего… брат. – Лицо Арона дрогнуло. – Развяжи ты нас, руки затекли!

По знаку Арона веревки распутали. Я, кряхтя, поднялся, растирая запястья – скручивали нас безо всякой любви. Люди Арона настороженно отступили, не сводя с нас взглядов и арбалетов. Брат рассматривал меня с нескрываемым удовольствием – как только что приобретенную забавную вещицу. Смел, находчив. И глуп.

– Ох и здоров ты! Кстати… Асмур отличался от Ашура родимым пятном. Слева, под мышкой.

Я немедленно расстегнул куртку и рубашку. Поднял руку. Мы втроем заглянули под локоть. Здесь у меня был большой старый шрам от ожога.

– Что это? – спросил Арон, ткнув перчаткой.

– Это? Это меня немного пытали, – сказал я, опуская рубашку.

В глазах Арона появилось сомнение.

– Э, да ты и вправду хитер, братец! – сказал он задумчиво. – Ты и эту идею держал про запас?

Я слегка приподнял уголки губ – улыбка и протеста и согласия.

– Асмур! – вдруг рявкнул Элджи страшным голосом.

Подействовала скорее магия имени, чем внезапный возглас. И охрана и Арон машинально оглянулись, и я обрушился на «братца». Сзади раздался рык Асмура, боевой клич Эл-джгеберта, крики солдат, но все мое внимание занял Арон. С ним пришлось повозиться.

Когда я сел и огляделся, все было кончено. Асмур мирно облизывал круглые лапы. Элджи обходил лежащих солдат, собирая оружие. Вернувшийся Черный всхрапывал и мотал головой.

Мы отступили, сохраняя боевые порядки. Я еще раз оглянулся на связанного, так и не переставшего сыпать ругательствами брата. Потрогал свою разбитую губу, сказал невнятно:

– Красивый у меня братик, а? Элджи даже не оглянулся.

– Ты лучше.

И в голосе его была такая убежденность, что мне оставалось только поверить.

– Ну все, – Элджи остановил коня, указывая вниз. – Вот он, твой город и твой замок. Иди и возьми их. Я подожду тебя здесь.

Я оторвал взгляд от города – он был таким, каким и надлежит быть столице.

– Не хочешь встречаться с Габриэллой?

– С Альбертом.

– Он что, прикажет выпороть тебя за непослушание? Элджи даже не улыбнулся.

– Я дал слово, что не появлюсь в замке. Альберт видел сон… что меня убьют здесь. Тогда он выдворил меня в Элд-жертон и заставил поклясться. Альберт считает, что сон – вещий. Так что… я буду ждать здесь. Жду три дня. Если не вернешься, придется что-то придумывать.

Я пожал его твердую небольшую руку. Честно говоря, было жаль расставаться с мальчишкой – и не только потому, что мне предстояло действовать в одиночку. Я успел к нему привязаться. Элджи откинул волосы и улыбнулся мне своими золотыми глазами.

– Помни – я жду!

– Ашур, – тихо сказала королева.

Я стоял неподвижно, глядя на нее. Молния в ночи. Смерть, от которой невозможно отвернуться. Такой была ее красота.

Габриэлла приблизилась и тихо коснулась моих плеч ладонями. В изумрудных глазах ее мерцала влага.

– Ашур… как долго я ждала…

Она была почти такой же высокой, как я, благоухающей, горячей.

– О, Ашур!

Я вздрогнул, почувствовав ее прильнувшее тело, ее губы на своих губах. Поцелуй длился – слишком долгий для брата с сестрой, слишком краткий для любовников. Я стоял неподвижно. Габриэлла подняла голову и заглянула в самую душу.

– Я знаю, – сказала медленно, – знаю, милый… но почему ты так долго не возвращался?

Я молчал.

– Я ждала тебя, брат мой Ашур, – Габриэлла свободно взяла меня под руку – Идем, я все расскажу тебе и ты все расскажешь мне.

Но она заставила говорить меня. Она слушала мой рассказ, ухаживая за мной, как служанка. Протягивая руку за бокалом, я встречал ее пальцы, наклонив голову, чувствовал невесомое прикосновение ее волос, видел ее светлую улыбку, ее прекрасные, молящие о чем-то глаза…

Ее ли присутствие или старое вино, которого было выпито немерено, было причиной – но через некоторое время я был не в состоянии ни беседовать, ни передвигаться самостоятельно.

Габриэлла довела меня до уже приготовленной спальни, от всей души смеясь над моими попытками раздеться, сама помогла мне. Я уперся локтями в постель – голова кружилась и неумолимо тянула меня назад – но я все-таки увидел, как Габриэлла смотрит на меня. Нежность, испуг и жалость…

– Ашу-ур…

Не успел я и слова сказать, как она упала рядом с кроватью на колени, целуя мой разукрашенный шрамами живот. Мгновение я глядел на ее склоненный затылок, рассыпавшиеся по постели волосы. Потом, стремительно трезвея, резко, грубо оттолкнул ее голову.