Владимир Пекальчук - Нелегал

Вскинув пистолет, Егор дважды выстрелил Сундуку в голову и оба раза попал. Но тот лишь покачнулся и, невзирая на пробитую глазницу и развороченный затылок, снова попер на Лешего, лязгая зубами.

Заложница пронзительно завизжала, Веретено и Леший принялись стрелять, но пули, попадая в тело Сундука, только незначительно замедляли его продвижение. В следующую секунду у обоих стрелков одновременно кончились патроны, тогда Егор размашисто ударил бывшего подельника ногой в грудь и вышвырнул его из комнаты, после чего тотчас захлопнул дверь и закрыл на замок. На несколько секунд воцарилась мертвая тишина.

— Что это было? — вращая глазами и стуча зубами от страха, спросил Веретено.

Леший сглотнул и ответил:

— А то ты сам не видел! Сундук ожил… Только не полностью… Либо я под кайфом, либо мир сошел с ума. Дурь не употребляю — остается второй вариант.

— А что делать–то будем?!

Егор помедлил с ответом, размышляя. В фильмах, которые он видел, мертвецам, будь то настоящие мертвые трупы или зараженные вирусом полуживые люди, неизменно стреляли в голову, чтобы убить их. Однако наяву способ оказался бесполезным: Сундук просто не заметил ни потери глаза, ни пары сквозных дыр в черепе и утраты значительной части мозга.

Трясущимися руками Леший достал из кармана запасной магазин и перезарядил пистолет. У Веретена же боеприпасы вышли все: помимо магазина в пистолете, он запасного не носил.

— Вот идиот! — обругал подручного Егор, — и на что тебе теперь пустая волына?!

— Ну бля, Леший, один хрен Сундука не берет!

— Помимо сундука есть еще чувак с саблей, забыл? Короче так. У нас есть только один способ избавиться от покойника. Расчленить его.

— Чем?!

— Топором, — шепотом сказал Леший. — За углом на первом этаже есть пожарный щит. Там и багор, и лопата, и топор есть. План такой: открываем дверь, сбиваем Сундука с ног, ты бежишь за топором, а если появится тип с саблей — я тебя прикрою. И вообще — он же не знает, что у тебя нет патронов.

— Вот же трындец, — сглотнул Веретено.

Выглянув в одну из дыр, пробитых пулями, Егор обнаружил, что Сундук лежит неподвижно, и под ним уже успела растечься небольшая лужица.

— Он вроде как таки откинулся, наконец, — заметил браток.

— За топором все равно дуй. Если ты не забыл, за дверью еще Носатый есть.

— Ты думаешь, и Носатый?..

— А отчего нет? Сундук–то поднялся. Это он, чувак с саблей, нутром чую. Он мертвеца поднял.

— Откуда ты знаешь? По ящику показывали кино, там мертвецы начали оживать в какой–то момент одновременно. Везде, по всему миру…

— Кино меньше смотри, — зло сплюнул Леший, — говорю же — это шаман наш виноват.

— Давай отдадим ему девчонку! Я не подписывался с колдунами воевать, Леший!! — истерически завопил Веретено.

— Не глупи. Он нас не выпустит живыми. Ты бы отпустил тех, кто на тебя наехал да еще и узнал твою тайну? Значит так. На счет «три» делаем как задумали. Ты за топором, я прикрываю.

Он сгреб в охапку заложницу и подтащил к двери:

— Приготовились… раз… два…три!!

Веретено распахнул дверь, Леший стремительно сделал два шага и наступил ногой на грудь мертвеца, на случай, если тот решить встать. Девчонка попыталась упираться, не желая подходить к трупу, но Егор почти поднял ее в воздух. Касаясь земли носками сапожек, пленница задыхалась и никакого сопротивления оказать не могла.

Веретено бросился за угол. Послышалось бряцанье металла: он нашел пожарный щит и снял топор. А в следующий миг у двери гулко грохнул электрощиток и свет пропал.

Леший вздрогнул так, словно у его виска выстрелили из ружья. Темень непроглядная, только виден слабый светлый контур: входная дверь, набухшая и перекошенная, прилегает неплотно, и в щели проникает свет от догорающих машин. Где же, мать его, Веретено?!

Словно в ответ, послышался стон и бульканье, и Егору стало ясно, что братка больше нет: беспощадный враг отыскал его, ослепшего в темноте после яркого света. О том, как именно ублюдок сам умудряется видеть, он уже не думал. Пятясь к двери и таща задыхающуюся заложницу, Леший вглядывался во мрак и внезапно заметил в десяти шагах от себя два красных огонька.

— На, сука! — крикнул он и выстрелил в эти огоньки.

Неясная тень метнулась в сторону, за угол. Леший не стал мешкать. Еще двадцать шагов — и он вываливается из смертоносной темноты на освещенный двумя пожарами двор.

Тяжело дыша, Егор оглянулся вокруг. Над головой ночь уже почти полностью вступила в свои права, до шоссе полтора километра по проселочной дороге или чуть меньше по ночному лесу. И ублюдок с саблей где–то совсем близко, ждет за границей между светом и тьмой.

Леший облизал пересохшие губы: не дожить ему до утра. Машины еще горят, но скоро погаснут. И жизни осталось только до этого момента.

Он набрал полные легкие воздуха, приставил к голове заложницы пистолет и завопил:

— Выходи, сука!! Мне нечего уже терять, я знаю, что не справлюсь с тобой! Но перед тем, как ты меня убьешь, я убью ее!! До трех считаю! Не покажешься — разнесу ей башку нахрен, и тебе придется довольствоваться подружкой–зомби, перед трахом надевая ей на голову целлофановый пакет! Раз!! Два!!!

— Ладно, — донесся до него усталый голос из темноты.

— Не выходи! — отчаянно крикнула пленница, но Леший сильнее сжал локтевой захват на ее шее.

Прямо напротив Егора из темноты буквально выплыл невысокий тип, тот самый, с которым он беседовал у дома Ломщика, и Леший на миг оцепенел от ужаса. Серая кожа, длинные, торчащие в стороны остроконечные уши, изящное длинное лицо, белые волосы и красные, недобро отсвечивающие в темноте глаза. Да, он самый. И снимки камер супермаркета — вот, значит, кто на них был. Сказочное существо, демон, вампир или сам Сатана — но это был не человек. Смертен ли он? Сейчас станет ясно.

Красноглазый приближался, и когда до него осталось менее десяти шагов, Леший вскинул пистолет. Девчонка попыталась оттолкнуться носками от земли и боднуть его в подбородок, но Егор отшвырнул ее в сторону и принялся раз за разом нажимать на спуск, всаживая в грудь ублюдка пулю за пулей. Промахнуться с такого расстояния было невозможно.

— На тебе, сука, на! На!! На!!!

Он посылал пулю за пулей почти в упор, где–то на четвертом выстреле подумал, что враг должен был бы хоть как–то отреагировать на попадания в грудь, на шестом понял, что пистолет ему уже не поможет, а после седьмого боек сухо щелкнул по пустому патроннику, и в этот миг Леший с запозданием заметил, что враг в свете двух пылающих костров не отбрасывает тени. Но что–либо сделать уже не успел: спину пониже лопатки и всю левую сторону груди пронзила невыносимая боль.

Егор попытался оглянуться через плечо, противник ему в этом подыграл, наклонив голову вперед, чтобы заглянуть в глаза своей жертве, и их взгляды на секунду встретились.