Мир клятв и королей (СИ) - "Mikki Host"

— Выходит так, что всё, связанное с Третьим, не было уничтожено полностью, — подытожила Пайпер, удивившись кому в горле. — Учитывая ваши правила, об этом следует рассказать коалиции. Искатели могут заняться поиском кристалла и…

— И что? — перебила её Твайла. — Коалиция уничтожит его, даже не выяснив, что в нём сокрыто. Йоннет доверяла сигридцам и доверяла королю Джевелу, королеве Ариадне и многим другим, но кристалл со своей памятью отдала мне, а не им.

— Не понимаю, как это связано.

— Узнай сигридцы, что кристалл Йоннет как-то связан с кристаллом Третьего, они уничтожат и его. Сигридцам в этом мире проще истребить всё, что указывает на их ошибки, чем попытаться исправить их.

— Уничтожение памяти о Третьем — ошибка? Не логичнее ли тогда сказать, что ошиблись боги, создав сакри, и Арне, выбравший Третьего своим сальваторам?

— Ничего не могу сказать насчёт богов, — пролепетала Твайла, начав наматывать локон чёрных волос на белые пальцы, — но Арне не мог ошибиться… Если тебе от этого станет легче, можешь считать, что сакри были направлены волей богов. Но боги Сигрида в этом мире не властны, поэтому… поэтому сигридцы могут нарушить некоторые правила.

«И покуситься на Третьего», — мысленно закончила Пайпер, заметив, что Твайла уже открыла рот, но быстро его захлопнула, опустив глаза.

Магия Пайпер не давала ей возможности отличать правду ото лжи или понимать, когда человек начинается уклоняться от прямого ответа, но всё же позволила понять, что исходящая от демоницы сила не была столь сокрушительной, как от чудовищ, выследивших Эйса. В конце концов, она была обычным перевёртышем, и дальше изменения облика её способности уходить не должны. Но Пайпер помнила, что дядя Джон рассказал ей об её отце: он столкнулся с перевёртышем, который принял облик Предателя и поведал о его возвращении. Он показал ему сальваторов, проникнув в его разум, что было невозможно для обычного перевёртыша.

Быть может, и демоница перед ней сейчас залезла к ней в разум и пытается склонить на свою сторону.

— Вот как мы поступим, — наконец сказала Пайпер. Её руки, всё ещё напряжённые из-за Силы, не подчинявшейся должным образом, собрались на груди. — Я проверю, можно ли тебе доверять, узнав твоё настоящее имя и дав несколько поручений.

— Поручений?

— Для начала — очень простых. Потом будут сложнее. Учитывая, что с тех пор, как я стала сальватором, мне только и говорили, что тёмные создания плохие и всё такое… Сама я считаю, что нельзя всех ровнять под одну гребёнку, но довериться тебе без проверки не могу.

— Меня зовут… — начала демоница, но господин Илир, ударив ладонью по столу, перебил её:

— Минуточку! Я не хочу знать твоего настоящего имени.

Пайпер удивлённо захлопала глазами. Господин Или доверял демонице и без её настоящего имени, просто потому, что она когда-то знала Йоннет и оберегала кристалл с её памятью? И даже сейчас, когда у него появился шанс узнать это имя, он отказывается?..

— Готово, — громко произнёс господин Илир. — Я окружил себя барьером и ничего от вас не услышу. Но дайте мне знать своей магией или каким-нибудь другим жестом, когда закончите, чтобы я снял барьер.

Демоница торопливо кивнула и, сделав шаг вперёд, выпалила:

— Меня зовут Хебраска.

— Небраска? — удивлённо переспросила Пайпер.

— Хебраска, — повторила демоница, на этот раз немного медленнее — И каждый раз, когда ты будешь давать мне поручение, ты должна называть это имя.

— Почему тебя зовут почти как штат?

— Откуда я знаю? — демоница возмущённо взмахнула руками. — Я родилась раньше, чем то, о чём ты говоришь, так что… Неважно. Просто дай мне какое-нибудь поручение, чтобы я доказала тебе, что я на твоей стороне.

— Хорошо. Итак, Хебраска… возьми на руки вот этого кота, — и она кивнула на Баста, начавшего вылизывать свои лапы.

Демоница, томно вздохнув, подошла к коту и, пробормотав ему что-то, взяла на руки. Кот тут же прильнул к её плечу и, что удивило Пайпер, заурчал.

— Хебраска, переставь весь сервиз на столе, не отпуская кота.

Демоница надула щёки, но подчинилась. Пайпер не ощущала магии: ни своей, ни тёмной, что могла бы встать на дыбы из-за того, что её пытаются подчинить. Не было никакой подсказки, которая помогла бы понять, что демоница полностью подчиняется Пайпер, а не просто следует её указаниям, желая втереться в доверие. Спустя минуту весь сервиз был переставлен, а кот, устроившийся на плече демоницы, даже не зашипел и не выпустил когтей.

Пайпер проверила демоницу ещё несколько раз, причём поручения выбирала самые простые и даже глупые. Хотя бы на миллиметр сдвинуть диван (потому что для такой хрупкой демоницы он был слишком тяжёлым). Отыскать на захламленном столе господина Илира все свитки, аккуратно свернуть их и вручить магу — господин Илир при этом удивлённо поднял брови, но свитки принял и положил их на подушку возле себя. С тем, чтобы напоить кота чаем, который ему почему-то понравился, проблем не возникло.

Всё было просто, примитивно и банально, так, что у Пайпер на губах проскользнул вкус горечи. Она знала настоящее имя демоницы перед ней и могла приказать ей всё, что её душа пожелает, но не спешила с этим. Тихий голос, до безобразия похожий на голос Гилберта, утверждал, что с тёмными созданиями не нужно церемониться. Тёмные создания родились по воли Ночи из хаоса, и в хаос их стоит отправить, уничтожив при первой же возможности. Ждать, когда они докажут свою независимость или преданность кому-либо, опасно. Уничтожить нужно сейчас, пока есть шанс, пока не стало слишком поздно.

Почему-то в этот момент имеющаяся в её руках власть показалась ядом. Трудно было представить, что когда-то Йоннет, получив такую же власть, не воспользовалась ею. Она была Первой из всех сальваторов, Первой в Сигриде, и никто не мог с нею сравниться. А демоница, имеющая менять облики… Страшно представить, что произошло бы, не будь Йоннет настолько предана делу сальваторов.

«Чем ты хуже?»

Вопрос — совершенно простой, заданный одновременно своим и чужим голосом, но вместе с тем выбивающий из колеи.

Чем она хуже Йоннет, что так думает о власти в своих рука? Чем хуже Йоннет, что, став Первой из сальваторов в этом мире и Первой из их нового поколения, считает, что Сила — нечто такое, что позволит ей исказить принципы сальваторов?

«А принципов-то и нет», — с неуместной усмешкой подумала Пайпер.

О сальваторах она знает только то, что ей рассказали сигридцы. И если бы у Арне было чуть больше времени, а Лерайе не спала глубоко внутри неё, у Пайпер, возможно, была бы иная точка зрения на сальваторов. Не спасители, которым досталась великая сила, но и не бездушные марионетки.

— Хебраска, — поразившись дрожи в собственном голосе, обратилась к ней Пайпер, — покажи мне Йоннет. И отпусти кота.

Несчастный кот, которого демоница за минуты её испытания несколько раз брала на руки, ставила на пол, прятала за книги на столе или клала на полку камина, радостно бросился к небольшому столику, поставил на него лапы и наклонился к чашке Пайпер, которую она не успела опустошить до конца.

Демоница не колебалась и даже не задавала вопросов, но сомнение, промелькнувшее в её чёрных с красным глазах, заставило Пайпер задуматься: не перегибает ли она палку? Может, слова демоницы и не такие убедительные, да и доказательств, кроме кристалла, пока нет, но принять облик человека, который, по её заверениям, был ей другом…

Фигура демоницы скрылась за клубами тумана, пропускавшими лишь общие очертания и изменяющиеся цвета. Пайпер видела, как вытягивается сама фигура и становится почти одного роста с ней; как исчезают рога на лбу; волосы, до этого чёрные и очень длинные, рыжеют и укорачиваются до лопаток, сплетаясь в аккуратные французские косы. Белое платье сменилось на алый камзол с позолоченными пуговицами и рисунками, вышитыми на рукавах, чёрные штаны и высокие кожаные сапоги, кажущиеся натёртыми до блеска. Клубы тумана рассеивались, и взору Пайпер открывались последние изменения: янтарные глаза, россыпь веснушек на лице, тонкие пальцы, унизанные драгоценными кольцами, и в левом ухе — золотая серьга с маленьким прозрачным вытянутым кристаллом, висящем на крохотной золотой цепочке.