Светлана Крушина - Золотой холм

Маги недолго колебались, прежде чем прибегнуть к помощи светских служб. Обычно храмовники не связывались с представителями королевской власти, предпочитая решать свои внутренние дела самостоятельно. Но своими силами теперь было не управиться. Кроме того, планы Лионеля угрожали и светской власти тоже, эта проблема магов стала и проблемой королей.

Однако, дни шли, а молодой маг никак не давал о себе знать. То ли затаился, то ли покинул материк и занялся своими делами где-нибудь на малых островах или в южных джунглях, где и слышать не слыхивали ни о каких гильдиях.

То ли он и впрямь исчез из мира людей.

Часть 3. Золотой холм

Глава 1

Голова болела так сильно, будто через глазницы, прямо в мозг, вошли два раскаленных железных прута. Нэль не сдержал стона; отрежь ему сейчас по живому руку или ногу, он, пожалуй, ничего не почувствовал бы. Боль была всеобъемлюща. Радовало только одно: если он еще способен испытывать боль, значит, жив.

Не открывая глаз, Нэль попытался сообразить, что с ним случилось. Мысли ворочались неохотно, но кое-что удалось вспомнить. Во время встречи с храмовыми магами он открылся полностью, и магия хлынула через него потоком невиданной доселе мощи, он же предоставил своему разуму и воображению совершенную свободу. И куда же, интересно, завело его воображение? Нэлю смутно припоминалось, что он забрался очень далеко от своего пространства и времени, утащив за собою и магов. Если он не находил мостков между мирами, то тут же их и творил… Но чем закончилось путешествие? Неужели разум не выдержал, и последовал очередной ментальный удар? Возможно, и так. А значит, ему снова повезло. С Нэлем уже случались подобные происшествия из-за неосторожного обращения с магией, и каждый случай мог стать последним…

Мысли разбегались, и Нэль снова заставил себя сосредоточиться. Где бы он ни оказался, ясно, что он уже не на поляне близ хижины Като. Лежал он не на снегу и холода не ощущал. Под спиной была гладкая ровная поверхность вроде мрамора. Собравшись с силами, Нэль приоткрыл глаза и сразу же зажмурился, спасаясь от золотистого сияния. Осторожно приподнял ресницы — сияние чуть приутихло. Но разглядеть он все-таки ничего не мог. Он очень осторожно сел, стараясь не двигать головой, и подтянул колени к груди. И все-таки не уберегся. Огненное копье вонзилось в затылок и прошило все тело насквозь. Нэль застонал и медленно выпрямился, приложив ладонь к основанию черепа, откуда волнами расходилась боль. Лечить себя было очень тяжело, но из-за сильной боли он даже думать не мог. Нельзя было оставаться беспомощным.

— Подняться можешь или помочь? — послышался вдруг за спиной звучный веселый голос.

Нэль медленно обернулся. Позади него, опираясь на руку, сидел светловолосый молодой человек. В его светло-зеленых глазах прыгали смешинки, хотя четко обрисованный рот хранил серьезность. Распущенные золотистые локоны спадали на спину и плечи. На незнакомце был широкий длинный плащ из ослепительно-белой шерсти, широкие рукава отделаны мехом и скрывают кисти рук до самых кончиков пальцев. На груди, на длинной подвеске — черненный серебряный медальон в виде ворона. Нэль вздрогнул. В подземном храме он видел множество фресок, но если бы не медальон, не узнал бы этого… человека. Впрочем, приглядевшись, он не мог не признать схожести оригинала с изображением. Неведомый художник знал, что творил.

Кажется, подумал Нэль, своего я добился. До меня снизошли. Ну что ж, посмотрим…

— Тебе крепко досталось, верно? — продолжал светловолосый, не дождавшись ответа. — Все-таки человеческое тело — очень хрупкая штука. Да и разум не крепче.

Нэль снова не ответил. Вместо этого он огляделся. Оказывается, он сидел на одной из широких ступеней хитро изогнутой и закрученной лестницы из белого камня, которая висела в призрачном золотом сиянии. Оба ее конца терялись в бесконечности. Нэль глянул вниз, вверх — всюду была непроницаемая золотистая дымка. Голова у него закружилась.

— Где я? — хрипло спросил он. Язык пересох и повиновался с трудом.

— На изнанке, — с готовностью ответил светловолосый и рассмеялся.

Смех у него был солнечный и почти детский. Нэль окончательно перестал понимать, почему храмовники изображали его сумрачным, исхудалым, с нахмуренными косматыми бровями и плотно сжатым ртом.

— На изнанке чего?

— Твоего мира, конечно. Если тебя интересует, как и почему ты сюда попал, то знай: тебя перенес я, потому что оказался к тебе ближе всех.

Нэля пробрал озноб, несмотря на то, что золотистая мгла была теплой и чуть влажной — как пар.

— Ты до сих пор не спросил, кто я такой, — светловолосый перестал улыбаться. — Ты меня знаешь?

— Знаю, — одними губами ответил Нэль.

— Хорошо. Я тоже тебя знаю, Лионель из Аркары. Значит, не нужно тратить времени на долгие объяснения. Впрочем, чего-чего, а времени нам здесь не жалко… Так ты готов идти или тебе нужно отдохнуть?

Нэль медленно встал. Ноги кое-как держали, но голова взорвалась новым приступом боли. Он охнул и пошатнулся. Светловолосый протянул ладонь.

— Дай руку.

Нэль повиновался, уже догадываясь, что будет дальше. Прикосновение ладони незнакомца было теплым и удивительно человеческим, оно дарило спокойствие и уверенность. Боль сразу отступила.

— Теперь тебе лучше, — сказал светловолосый и отпустил руку. — Пойдем. Время неважно, но нехорошо, что нас будут ждать.

Он легко зашагал по лестнице. Ступеньки словно сами прыгали ему под ноги. Нэль пошел за ним, пытаясь понять, ведет ли лестница вверх или все-таки вниз. В голове теснились десятки вопросов, но Нэль не знал, с которого начать. Впрочем, вопросы лучше приберечь до встречи с остальными обитателями этого странного места. Если, конечно, ему позволят спрашивать. Пока что с ним обращались скорее как с гостем, нежели как с пленником, но все еще могло измениться.

Только от одного вопроса Нэль не смог удержаться.

— Куда мы идем?

— Туда, куда ты хотел попасть, — светловолосый коротко улыбнулся, обернувшись через плечо. На сей раз его улыбка Нэлю не очень понравилась, какая-то слишком зубастая она вышла. — В наш Божественный Дом.

Они шли долго и все время молчали. Нэль до рези в глазах вглядывался в дымку. Ему казалось, что впереди и вверху начинают угадываться неясные контуры то ли холма, то ли горы. И зрение его не обманывало. С каждой ступенькой, оставшейся позади, контуры проступали отчетливее. Нэль увидел холм, на вершине которого стояло какое-то строение, и услышал слабый аромат свежескошенной травы. Этот запах был настолько неуместным здесь, что Нэль едва не задохнулся. Даже если допустить, что на склонах Холма Двенадцати растет трава, то кто мог бы скосить ее? Нэль попробовал представить себе кого-нибудь из богов с косой в руках, но воображение отказывало.