Евгения Гордеева - Ошибка. Мозаика судеб

- Он погиб...

От сухого, надтреснутого голоса женщины Плаут покрылся неприятными мурашками. Крохотное сомнение зародилось в его душе. А может, эта женщина не врёт? Какой бы гениальной не была актриса, так натурально сыграть горе не могла ни одна из них.

- Человек, прозванный Фартом за своё невероятное везение, погиб? - Женщина болезненно поморщилась, но отвечать не стала. - Почему? - Настаивал Плаут.

- Эсделик... - ответил вместо неё Сянзян. - Нельзя трогать... Смерть.

Плаут непроизвольно отшатнулся, хоть стоял довольно далеко от Питты, всё ещё держащей в руках злополучный артефакт.

- Но она... жива, - император внимательно разглядывал женщину. Теперь её странный взгляд показался ему зловещим. И он понял, наконец, что волосы у мадам Тиссар не светлые, а абсолютно седые. Что же ей пришлось пережить там, в Ситау, что она стала похожа на оживший труп?

Вторя его мыслям, Питта произнесла своим деревянным голосом:

- Я хуже, чем мертва...

- И что мне со всем этим теперь делать? - Император уставился на монаха. Если уж выдаёт себя за благословенного Ки, пусть до конца отыгрывает свою роль. - Как он работает?!

- Не работать, - теперь Сянзян улыбался печально. - Селовек не знать... не мозет вклюсять...

- А кто мозе... тьфу, может? - Глаза Плаута налились кровью. Мечта всё исправить рушилась на глазах. Он даже не принимал в расчёт то, что с самого начала не поверил в подлинность артефакта. Разумеется, подделка не может работать! Но, так нагло обманывать императора?!

- Архей, - спокойно ответил монах, словно гнев Плаута его не касался.

- !!! ??? ...

Если бы он мог, испепелил бы эту парочку на месте. Да и хранителя, заодно!

Мерзавцы! Подлецы! Твари!!

- Ваше величество! - голос барона Глазенапа звучал как из густого тумана. Пелена, застилавшая глаза, развеялась. Плаут вдруг осознал, что в кабинете находится только Девон. Женщина и монах исчезли, как по мановению руки колдуна. Только злополучный артефакт стоял на столе секретаря, как подтверждение того, что всё произошедшее ему не привиделось.

- Ну...

- Прошу, ваше величество, не спешите наказывать и казнить! Дождитесь завтрашнего дня!

- Дождусь... И что? - Гнев и злость схлынули, оставив в душе императора гнетущую пустоту. Там, где недавно цвела надежда, пылились горькие развалины. Он испытывал это чувство прежде... Когда умерла Сиггрид. Потом, когда уехала Дамаска. Эта чернота всегда влекла за собой нервный срыв и душевное помутнение. Он не хотел повторения этого кошмара. Но его снова подвели к опасной черте...

- Завтра в столицу прибудет граф Саубер. Покажите ему артефакт, - 'он меня убьёт...'

Император с недоумением уставился на хранителя трона. Он ещё ни о чём не начал догадываться. Просто бывший статс-советник был человеком не только умным, но и сообразительным. На то и была надежда.

- Хорошо... Но, только да завтра!

***

Кормилица Таната сложила руки на груди и требовательно повторила:

- Скажи правду! Только ты знаешь, что тогда произошло! Ну?!

Викар очень не хотел отвечать. Но упрямая женщина заперла дверь из кухни на ключ, подсунула его под дверь, и для пущей надёжности, сама перегородила проход. Драться с ней, что ли? Возраст уже не тот, а то...

- Что ты ко мне прицепилась, как репей к собачьему хвосту? Я ничего не знаю!

- Слепой - глухой - недогадливый! - Язвительно пропела Таната. - Да всем видно, что Й'ола - родная мать Эйнара!

- Кому всем? - Прикинулся дурачком старый слуга, - Мне не видно!

- Тогда я у самого графа спрошу! - Смело пообещала женщина.

Договорить ей помешал звук открываемой двери.

- Спрашивай теперь... - буркнул Викар, виновато глядя на хозяина.

- Викар, Таната, соберите всех слуг в большом зале. Мне надо вам кое-что сказать.

- Слушаюсь, ваше сиятельство! - Мужчина шлёпнул Танату пониже поясницы на правах старшего, понукая ту быстрее выполнять приказ хозяина. - А то... расфазанилась тута, раскудахталась... курица-несушка!

Женщина недовольно содрогнулась все своим упитанным телом. Дёрнул же её кто за язык именно сейчас пытать старика Викара. Хозяин ещё подумает, что она не просто из любопытства, а с какой корыстью выспрашивала. Вот дурёха-то!

Гедеон посмотрел на всех слуг, собравшихся в большом зале. Их было не так много. Две горничные, кухарка, экономка, она же кормилица Таната, кузнец - её старший сын, старый Викар, два конюха, несколько дворовых работников, прачка. Всего человек пятнадцать. Тех, кто прожил с ним бок о бок эти долгие десять лет. Они помогли ему выжить в этом мире, стали его семьёй. Ни о чём не спрашивали... Но последние события заставили их задуматься. Недаром Таната так упорно расспрашивала Викара. А старый слуга, когда-то принёсший клятву верности, как мог, спасал ситуацию.

Но этому надо было положить конец. А там: что будет, то будет.

Гедеон ни секунды не раздумывал, как обратиться к своим людям.

- Друзья! Не смотрите на меня так удивлённо. Я действительно считаю вас всех своими друзьями, потому что вы не раз доказывали свою преданность и верность! Я вам за это благодарен. Прошу прощения за то, что скрывал от вас правду, - Таната одарила Викара победоносным взглядом, но мужчина лишь скептически ухмыльнулся, наверняка зная, как далека кормилица от настоящей правды. - Но я дал клятву... очень хорошему человеку, что буду вам добрым хозяином, - слуги одобрительно загудели. Им действительно не на что было жаловаться. Разве что последняя женитьба графа доставила немного неприятностей. Но, всё, слава богам, разрешилось! - Так получилось, что ваш прежний хозяин, граф Саубер, погиб.

- Так мы знаем, - сказал за всех конюх, самый старший из слуг после Викара.

- Гедеон Саубер, - поправился граф, - погиб десять лет назад на тракте, защищая свою беременную жену от разбойников.

Люди притихли. Такой правды услышать не ожидал ни кто. Они думали, что будет раскрыта тайна рождения Эйнара. Ведь всем было очевидно, что несколько дней назад в замке появилась его родная мать, на которую он был так похож. И эта женщина слугам очень понравилась. Спокойная, приветливая, такая же доброжелательная, как и сын. И почему её граф так долго скрывал? Из-за того, что мальчик тогда считался бы незаконнорожденным?

Но то, что в той давней поездке погиб сам граф?.. Тогда, кто этот мужчина, похожий на хозяина, как двуединый? Вроде не было у старого графа второго сына.

- Жена графа тогда на самом деле умерла от родов, а через несколько дней погиб ребёнок... - Эйрлу было тяжело вспоминать те события. Он снова переживал тот ужас, который испытывал десять лет назад. Страх за сына. Боль расставания с женой. Чувство собственного бессилия перед смертью.

Ему на выручку неожиданно пришёл Викар. Старый слуга встал рядом с ним и продолжил рассказ.