Джо Аберкромби - Кровь и железо

— Салем Реус.

Джезаль почувствовал, как у него сжалось горло. Салем Реус? Да ведь он знал этого человека! Отец вел с Реусом дела, и одно время тот регулярно наносил визиты в их поместье! Джезаль рассматривал запуганного бритоголового изменника, и в его груди рос ужас. В памяти всплыл образ упитанного, хорошо одетого купца, всегда готового пошутить и посмеяться. Да, вне всяких сомнений, это он. На мгновение их взгляды встретились, и Джезаль с тревогой отвел глаза. Его отец разговаривал с преступником в собственной гостиной! Пожимал ему руку! Обвинение в измене подобно болезни — его можно подхватить, находясь с человеком в одной комнате! Взгляд капитана настойчиво притягивался к этому незнакомому и в то же время до ужаса знакомому лицу. Как он посмел стать изменником?

— Вы являетесь членом достопочтенной гильдии торговцев шелком? — продолжал Глокта, делая ироническое ударение на слове «достопочтенной».

— Да, был, — промямлил Реус.

— Чем вы занимались в гильдии?

Бритоголовый купец в отчаянии огляделся кругом.

— Чем вы занимались? — требовательно переспросил Глокта, и в его голосе прозвучали жесткие нотки.

— Я участвовал в заговоре, чтобы обмануть короля! — вскричал купец, ломая руки.

По залу прошла волна потрясения. Джезаль сглотнул кислую слюну. Он увидел, что Сульт самодовольно ухмыляется через стол, глядя на верховного судью Маровию: лицо старика оставалось каменно-неподвижным, но кулаки, которые он держал на столе перед собой, были крепко стиснуты.

— Я совершил измену! Ради денег! Я провозил контрабанду, давал взятки и приносил ложные клятвы… мы все делали это!

— Все делали это! — со злобной усмешкой повторил Глокта, оглядывая собрание. — И если кто-нибудь из присутствующих сомневается, то у нас есть бухгалтерские книги, у нас есть документы, у нас есть цифры. В Допросном доме ими забита целая комната. Комната, доверху наполненная тайнами измены и лжи! — Он медленно покачал головой. — Печальное чтение, уверяю вас.

— Я был вынужден это делать! — вопил Реус. — Меня заставили! У меня не было выбора!

Хромой инквизитор мрачно посмотрел на аудиторию и проговорил:

— Ну разумеется, вас заставили. Мы понимаем, что вы — всего лишь кирпич в здании чудовищных злодеяний. Недавно даже покушались на вашу жизнь, не так ли?

— Да! Они пытались убить меня!

— Кто пытался?

— Вот этот человек! — провыл Реус срывающимся голосом, указывая дрожащим пальцем на узника, сидевшего рядом с ним, и отодвигаясь от него, насколько позволяла сковывающая их цепь. — Это он! Он!

Звон кандалов сопровождался безумными взмахами руки, изо рта вылетали брызги слюны. Снова хлынул поток гневных голосов, еще громче прежнего. Джезаль увидел, как голова среднего узника поникла, тело качнулось набок, но гигант-альбинос ухватил его сзади и снова посадил прямо.

— Проснитесь, мастер Карпи! — крикнул ему Глокта.

Болтающаяся голова заключенного медленно поднялась. Незнакомое лицо, странно раздутое и сплошь испещренное оспинами. Джезаль с отвращением заметил, что у преступника не хватает четырех передних зубов. В точности как у Глокты.

— Вы родом из Талина, не так ли? Того, что в Стирии?

Человек кивнул — медленно, тупо, словно действительно наполовину спал.

— Вам платят за то, чтобы вы убивали людей, верно?

Тот снова кивнул.

— И вас наняли убить десятерых подданных его величества, среди которых был сознавшийся изменник Салем Реус?

Струйка крови медленно вытекла из носа преступника, глаза стали закатываться. Альбинос встряхнул его за плечо; Карпи пришел в себя и закивал, как пьяный.

— Что стало с остальными девятью?

Молчание.

— Вы убили их, не так ли?

Еще один кивок. Из горла узника донесся странный щелкающий звук. Глокта сурово обвел взглядом сосредоточенные лица советников.

— Виллем дан Робб, таможенный чиновник: горло перерезано от уха до уха. — Он провел пальцем себе по шее, и какая-то женщина на галерее взвизгнула. — Солимо Сканди, торговец шелком: четыре ножевых ранения в спину. — Он выбросил в воздух четыре пальца и затем прижал их к своему животу, словно его тошнило. — Кровавый список можно продолжить. Все убиты ни за что — только лишь ради большого барыша… Кто тебя нанимал?

— Он! — прохрипел убийца, поворачивая распухшее лицо к тощему человеку с остекленелыми глазами, что безвольно сидел на скамье рядом с ним, не вникая в происходящее действо.

Глокта проковылял к нему, стуча тростью по плитам пола.

— Ваше имя? — резко спросил он.

Голова узника дернулась вверх, глаза сфокусировались на искаженном гримасой лице инквизитора.

— Гофред Хорнлах! — без промедления ответил он дрожащим голосом.

— Вы являетесь старшим членом гильдии торговцев шелком?

— Да! — выкрикнул тот, моргая и бессмысленно глядя на Глокту.

— Фактически вы один из помощников магистра Каулта?

— Да!

— Верно ли, что вы вместе с другими торговцами шелком участвовали в заговоре, имевшем целью причинить ущерб интересам его величества короля? Верно ли, что вы наняли убийцу, чтобы умышленно лишить жизни десятерых подданных его величества?

— Да! Да!

— Зачем?

— Мы боялись, что они расскажут то, что знают… расскажут то, что знают… что расскажут… — Пустые глаза Хорнлаха уставились в направлении одного из витражных окон. Его губы еще некоторое время двигались, потом замерли.

— Расскажут что? Что они знали? — настаивал инквизитор.

— Про изменническую деятельность гильдии! — выпалил купец. — Про то, что мы были изменниками! Про изменническую деятельность… изменническую… деятельность…

Глокта резко оборвал его:

— Вы действовали в одиночку?

— Нет! Нет!

Инквизитор постучал перед собой тростью и наклонился вперед.

— Кто отдавал вам приказания? — прошипел он.

— Магистр Каулт! — немедленно выкрикнул Хорнлах. — Это он отдавал приказания!

Публика ахнула. Улыбка архилектора Сульта расплылась еще шире.

— Это был магистр!

Перья безжалостно скрипели.

— Это Каулт! Он отдавал приказания! Все приказания отдавал он! Магистр Каулт!

— Благодарю вас, мастер Хорнлах.

— Магистр! Он отдавал приказания! Магистр Каулт! Каулт! Каулт!

— Достаточно! — рявкнул Глокта.

Узник затих. Зал молчал. Архилектор Сульт поднял руку, указывая на троих заключенных:

— Вот наши доказательства, господа!

— Это подделка! — взревел лорд Брок, вскакивая на ноги. — Это оскорбление всех нас!