Кровавый рассвет - Казаков Дмитрий Львович
Пока говорили, за окнами стемнело. Затрещала поставленная на стол свечка, на стены легли огромные тени.
– Невероятно. Скажи мне это кто другой, я бы решил – сочиняет. – Старый сотник почесал щетинистый подбородок. – Но тебе я верю. Я вижу, что ты изменился, стал каким-то… ха, другим.
– Поседел? – Рендалл поднял руку, коснулся виска, где появились белые волосы.
– И это тоже. Но главное – другое. Ты по-иному двигаешься и даже разговариваешь. Я не мастак болтать, сам знаешь, поэтому вряд ли смогу тебе все объяснить.
– Тогда скажи, что происходит здесь. Как Харугот сумел взять Терсалим? И где он сейчас?
Услышав имя консула, Рыжий нервно застриг ушами.
– А как-как? Вот так… – Богалак махнул рукой. – Сильнее нас он оказался, понятно? Ничего мы сделать не могли.
И он рассказал про осаду, про то, как древние стены Терсалима, видевшие десятки штурмов, едва не рухнули от заклинания чудовищной силы. Как Харугот ворвался в город и лично убил императора.
– Вот незадача, – пробормотал Олен, услышав, что консул, объявив себя регентом и оставив наместника, отбыл на север, в Безарион. – Похоже, что нам предстоит ехать дальше.
– Не спеши, клянусь водами Теграта, – осадил его старый сотник. – Для начала вам нужно спасать собственные шкуры. Ведь это вы сегодня устроили бойню в Каменном переулке?
– Я не знаю, как называется тот переулок, – с достоинством сказал Харальд, – но дело было недалеко от храма Азевра.
– Точно. Вы там положили чуть ли не две дюжины воинов наместника, так что гоняки просто сошли с ума! Их разъезды шарят по городу, заглядывают повсюду. Перекрыты ворота, удвоены дозоры на стенах… Они отдадут все, лишь бы только поймать вас и казнить!
Олен подумал, что случившаяся уже вечером стычка, о которой Богалак пока не знает, вряд ли заставила гарнизон успокоиться.
– И что ты предлагаешь? – спросил Харальд.
– Нужно отсидеться, переждать несколько дней, чтобы они подумали, что вас нет в Терсалиме.
– Но мы должны… – начал Олен и осекся.
Да, он обязан убить Харугота из Лексгольма, но это не значит, что нужно без счета истреблять его солдат.
– Вы должны для начала выжить! – с напором проговорил Богалак. – Уцелеть. Они будут искать везде, кроме одного места…
– И что это за место? – поинтересовался Харальд.
– Зиндан.
– Что? – Рендалл почувствовал, что сходит с ума. – Ты хочешь засадить нас в эту вонючую дыру?
– Да, хочу, – уверенно кивнул старый сотник. – Где не будут искать бунтовщиков? Только там!
– Нет, нет, я не желаю угодить в зиндан еще раз… – пробормотал Олен, покачивая головой. – Это же…
– А почему нет? – Харальд глянул на спутника вопросительно. – Он прав, никто не подумает, что мы прячемся в темнице. Это не придет в голову даже самому умному стражнику. А когда суматоха уляжется, мы спокойно выйдем оттуда.
– Ну… хм… – Рендалл сдержал рвущиеся с языка возражения. – Но ты точно сумеешь потом нас вытащить?
Все его существо протестовало против того, чтобы вернуться в заполненный мраком провал, преддверие царства Адерга, откуда выходили только мертвыми. Но рассудок подсказывал, что для того, чтобы выпутаться из нынешних неприятностей, придется нырнуть во тьму…
– Не сомневайся, – кивнул Богалак. – Городскую стражу лишили мечей, оставили только дубинки, но зиндан охраняют те же люди. В смену Ракти можно будет повыпускать хоть всех.
– Хорошо, я согласен. – Харальд принялся расстегивать пояс. – Только ты, почтенный, позаботься о моем мече.
«Да, вот еще проблема, – подумал Олен. – Придется на время избавиться от ледяного клинка, отдать его в чужие руки. Но это полбеды. Для равновесия нужно снять с пальца и Сердце Пламени, иначе его сила просто сожжет меня изнутри. И как не хочется…»
Он привык к этим вещам, привык, что в его руках сила, способная сокрушить почти любую преграду. И остаться без нее – то же самое, что лишиться руки.
– Ладно, я согласен… – проговорил Рендалл неохотно. – Возьми и у меня на сохранение кое-что.
Ножны с мечом снял с пояса легко, а вот с перстнем пришлось повозиться. Тот словно прирос к пальцу, и когда Олен все же сдернул его, до самого плеча стегнуло острой болью. На миг почувствовал себя беззащитным, словно голым вышел на бой с облаченным в доспехи противником.
– Все сохраню, не сомневайтесь, – пообещал старый сотник, с любопытством разглядывая рифленую рукоять с шариком на оконечности. – Сейчас мои парни должны подойти, они вас отведут.
– Да, еще ведь есть Рыжий. – Рендалл поглядел на лежавшего у ног Богалака оцилана.
Тот в ответ негромко муркнул и взмахнул хвостом, как бы говоря: не бойся, я не пропаду.
– О нем я бы беспокоился в последнюю очередь, – сказал Харальд, и в словах его Олену послышалась насмешка.
За окном раздался негромкий размеренный топот, и старый сотник встал со стула.
– Это мои. Пошли.
Спустились по лестнице и вышли на улицу, где кучкой стояли шестеро городовых стражников. Они были в шлемах с полумесяцем над переносицей и в кольчугах, но на поясах висели не мечи, а тяжелые, окованные железными кольцами дубинки и длинные плетки.
– Привет, парни, – сказал Богалак. – Вот этих двоих надо срочно доставить в зиндан. Справитесь?
– Еще бы, – отозвался один из стражников. – Столько раз это делали, и ни разу ошибок не было. Только вид у них не самый правильный. Если, не попусти Синяя Луна, наткнемся на гоняк?
– Ты хочешь поставить нам по паре синяков? – спросил Харальд.
– Хотя бы слегка порвать одежду, растрепать волосы и сделать еще кое-что. – В руках стражника булькнул большой кувшин. Вылетела пробка, и стал ощутим винный запах. – Чтобы ни у кого не возникло никаких вопросов.
Через некоторое время Олен стал напоминать хорошенько погулявшего в таверне забияку. Одежда расхристана, заляпана вином, от политой им же головы разит как из бочки, а руки связаны за спиной.
С Харальдом сотворили примерно то же самое.
– Вот так куда лучше, – с удовлетворением сказал Богалак. – Хотя синяков не хватает.
– А мы их потащим так, что лиц не будет видно, – ответил тот же стражник, который заговорил первым. – Ни одна безарионская собака не заподозрит, что тут что-то не в порядке. Эй, это еще что?
Донесся шорох, и от стены дома отделился темный силуэт, вспыхнули белым огнем глаза.
– Помилуй нас, Оберегающая-во-Мраке! – воскликнул один из стражников, и все они вскинули дубинки.
– Тихо вы, – сказал Олен. – Это наш… спутник. Я думаю, он хочет поговорить.
Силуэт подошел ближе, но остался таким же темным, будто человекоподобную фигуру окутывал густой туман. Стражники подались в стороны, даже старый сотник отступил на шаг.
– Все в порядке? – спросил сиран тихим голосом, в котором слышался шелест песчинок на склонах прожаренных солнцем барханов.
– Да, конечно, – ответил Рендалл. – Мы на некоторое время укроемся в местной тюрьме. Если что, я сумею тебя позвать. Ты сам как? Не хочешь вернуться домой, к сородичам?
Тридцать Седьмой помолчал и только потом ответил:
– Очень много всего необычного… очень много интересного, разум мой радуется, созерцая это, и пища его обильна, как никогда. Мои братья будут довольны, когда приобретут все это…
Он кивнул, пылающие глаза погасли, и ордан растворился во мраке. Мелькнула в вышине размытая тень, похожая на облачко, закрыла звезды и исчезла.
– Лопни моя голова! – высказался Богалак. – Кто это?
– Сиран, – ответил Олен.
Стражники выпучили глаза так, что это было заметно даже во мраке, а один забормотал молитву Скарите.
– Ну и спутники у тебя, – покачал головой старый сотник. – Ладно, идите, нечего терять время.
– До встречи, – кивнул ему Харальд.
Мгновением позже то же самое повторил Рендалл:
– До встречи!
Богалак махнул на прощание и исчез за дверью дома. Один из стражников извлек кремень и огниво, с нескольких ударов подпалил факел, от него поджег еще два и раздал соратникам. Тьма отступила, стали видны лица терсалимцев – мрачные, настороженные, немного растерянные.
