Атрак (СИ) - Mazurenko
Чёрное поле горело рыжим пламенем, тем самым, из которого был сделан дух ярости. Дракалес перенёсся в другое место, где не было войны. Он стоял на одной стороне поля. Напротив же него у другой стороны стоял тоже он, но объятый тем самым духом. Сомнений не возникало, что вскоре тут будет битва. Ваурд не мог представить противника более желаемого, нежели он сам. Но где было взять второго такого воителя? И теперь его мечта исполнилась. Не томясь на месте, он двинулся в бой, предвкушая тот миг, когда он сойдётся с самим собой в поединке. Враг тоже не стал томить и ринулся ему навстречу. Ещё более сладким было осознание того, что здесь можно призвать Орха и Гора. Но Дракалес только и успел подумать об этом, как почуял, что в его руках уже было по оружию. Взглянув на клинки, принц понял, что не властен над своей силой в этом месте, ведь это были простые мечи, которых во дворце вирана можно найти в любой оружейной урне. Но это нисколько не огорчило воителя, потому что он готов сражаться с противником любым оружием. Вражина тоже призвал подобные клинки и надвигался, ничуть не сбавляя хода. Расстояние меж ними сокращалось непрестанно.
Дракалесу вспомнились уроки Татика и Лиера, которые постоянно побеждали его и наносили поражение, несмотря на то что они преподносили уроки из другой области военного ремесла, нежели Уар. Ваурд вступил в это сражение с самим собой, лелея одну мысль — как следует исколотить своего противника, что подразумевает применение лишь навыков владения оружием без применения тактики и разума. Типичный мордобой. Но с данным противником этот приём не сработал. Дракалес наносил удар Орха, прокладывателя смертного пути. Тот удар мог быть нанесён любой рукой, но лишь с одним условием — удар этот должен быть не обязательно точным, главное, чтобы в него была вложена сила. Такой приём привлечёт всё вражеское внимание, и он постарается его блокировать во что бы то ни стало. Тут как раз и будет пригодна сила удара. Если её будет достаточно, Орх пробьёт блок и нанесёт смертельную рану. Если враг устоит от этого удара, то тут в бой вступает Гор, убийца ненавистных врагов, который будет не столько сильный, как Орх, но в него будет вложена точность. Он идёт следом за первым ударом и поражает уязвимые места противника. Этот процесс очень нравился Дракалесу. Сражаясь с Уаром, он часто применял тот способ борьбы, наслаждаясь каждым мгновением поединка, когда как уроки Лиера и Татика не были столь подвижны. Здесь же, в круге гнева, этот способ не срабатывал. Ваурд, подумав, что в мирах не найдётся воина, превышающего его в мастерстве, попытался пользоваться лишь наставлениями Уара. Но ни удар Орха, ни удар Гора не приносили должных результатов — блоки врага не пробивались, уязвимые места не открывались. Но, более того, Лжедракалес делал подобные выпады, и его удары были во много раз сильнее, так что принц не мог ни блокировать Орха, ни избежать удара Гора. Каждая неудачная попытка поразить противника лишь порождала пламень ярости в сердце воителя, от чего в голове рождались мысли на подобии «Сейчас как встану, и ты ляжешь» или «Ну теперь моя очередь бить». Из-за этого каждый последующий удар становился ещё более неудачным и нелепым. Враг же, как словно чувствуя это, возрастал статью и начинал ещё более ярые нападки. Налетая сверху, подкатываясь снизу, оказываясь за спиной… Дракалеса злило ещё то, что никаких тактик или уловок враг не использовал — лишь бездумно бил навскидку и попадал, как словно бог войны потерял свой дар побеждать. И так продолжалось до тех пор, покуда ваурд не понял, что пришла пора остановиться и усмирить бурю негодования в душе. Враг тут же отпрянул.
Хоровод мыслей и приёмов ещё крутился в голове воителя. И унять эту чехарду было не так уж и просто. Но более того, Дракалес никогда не усмирял её, полагая, что такова его сущность, сущность войны. Теперь же настало время остановиться, что было почти невозможно после того, как битва уже началась. С людьми всё обстояло легче — это понял ваурд, ведь с ними он не ввязывался в столь жестокую схватку, а оттого и не требовалось останавливаться. Здесь же всё гораздо сложнее. Он уже настроил своё сердце воевать, он уже заставил всё своё тело напрячься, а взор расфокусироваться. Теперь нужно было поступить иначе. Теперь ему надо было остыть. И постепенно раз за разом боевой раж уходил, равно как вражеская стать умалялась, так что вскоре тот оказался вдвое ниже Дракалеса. Но понял бог войны, что бдительности терять нельзя. Стоит ему возненавидеть врага или прибегнуть к сложным оружейным приёмам, как противник тут же вырастет и сделается ещё сильнее. Лишь боевая хитрость и знания о противнике должны одержать верх, что было очень сложно, ведь в тренировочных боях ваурд привык блистать как раз таки навыками Уара. Придумав некоторые возможные стратегии, тарелон двинулся испытать их на противнике. Лжедракалес также двинулся ему навстречу.
В мыслях всё оказалось куда как легче, нежели на деле. Рука, привыкшая к изощрённым методам войны, по рефлексу применяла манёвр Прокладывателя смертного пути и Убийцы ненавистных врагов, отчего враг лишь подпитывался своей мощью и рос в размерах. Также и не питать к нему ненависти было не таким уж и простым делом. Но и тут во всём виновата лишь привычка, потому что хоть Дракалесу и открыта мудрость Коадира, что нельзя ненавидеть врага, но уважать, сам же молодой томелон не часто вспоминал её во время сражения. Потому он и наставлял
