Лорел Гамильтон - Глоток Мрака

— Я люблю тебя, Мерри. Я любил тебя с тех пор, как тебе исполнилось шестнадцать лет.

Я думала, что задохнусь на следующих словах, но я произнесла их, — Я тоже тебя люблю. Только не погибни.

Он улыбнулся и улыбка почти добралась до его глаз. — Приложу все силы. — И ушел в ночь на звуки борьбы.

Глава 35

Грегорио повернулась ко мне и схватила меня за руку. Она держала крепко. Она думала, что знала о чем думала я, но она ошибалась. Я была смертна и знала это. Но я была также частично брауни и частично человеком, а это означало, что я могла пользоваься в машине магией. Я могла внести свою лепту магии, которой владела, и не пострадать. Я не хотела выходить из автомобиля. Я должна была обратить внимание Кела на наш автомобиль.

Если бы я могла заставить его приблизиться к машине, то смогла бы убить его, и поскольку я сама была окружена металлом, то его магия не могла повредить мне. Так можно было бы повернуть ловушку против него. Если бы только можно было придумать, как привлечь его к нашей машине. Если бы я подумала об этом раньше, до того, как Дойл и Рис покинули автомобиль, то они могли бы сделать это, но я была слишком эмоциональна. Богиня, помоги мне придумать как это сделать!

— Грегорио, — сказала я, — мне нужно приманить принца ко мне, к этому автомобилю.

— Вы с ума сошли? Он заставляет людей кровоточить на расстоянии.

— У нас есть своя версия руки крови. Это семейная способность. Но волшебство нас не тронет, пока мы в этом автомобиле. Зато мое волшебство действовать и в нем.

— Почему Ваше волшебство может работать в автомобиле, и его нет?

— Я частично человек. Моя магия работает здесь, так же как Ваша и Доусона.

Она посмотрела на водителя. Женщины обменялись взглядами. — Если ее убьют, меньшее, что случится, это нас выгонят с позором, — сказала капрал Ланс. — Нам повезет, если нас ни в чем не обвинят.

Грегорио повернулась ко мне. — Ланс права.

— Слышите крики. Ваши мужчины умирают. Мои мужчины в опасности. Мы можем прекратить это, потому что со смертью принца его союзники растают в ночи, потому что если он не сможет занять трон, то это борьба будет бессмыслена. Они борются, чтобы убить меня и получить трон для Кела. Если мы убираем его, то убираем и причину для продолжения боя.

Женщины еще раз обменялись взглядами. В разрыве звуков стрельбы и применяемой магии раздался особенно жалобный крик. Это был предсмертный крик. Это был звук смертной жизни, вырываемой далеко от нас.

— Если бы я хотела сделать это, как я приманила бы его? — Спросила Грегорио. В тот момент, когда она это произнесла, я знала, что она сделает это, если бы только я могла придумать способ приманить его к нам.

Я озвучила свои мысли, потому что у меня не было никакого точного плана. — Он хочет найти меня. Сейчас он уже знает, что мои стражи оставили меня в автомобиле. На его месте, я нашла бы меня.

С другой стороны дороги на краю леса сформировалось туманное облако. Дорога была не широкая, поэтому я не успела предупредить, как из облака появились фигуты, которые не должны были там быть и их не было там еще мгновение назад. Я должна была помнить, что мы все еще были на волшебной земле и мои желания здесь выполнялись. Я хотела, чтобы Кел нашел меня, но не подумала, про его воинов. Нужно быть определеннее, когда что-то желаешь в волшебной стране, и быть осторожнее с желаниями.

Глава 36

Сиобхан выступила из тумана, длинные белые волосы ореолом окружали ее голову, и как шелковая паутина трепетали на ветру. Она была так близко, что можно было разглядеть руны, вырезанные на ее белой броне. Я знала, что ее броня казалась костяной, но я видела ее во время поединка и знала, что эта «кость» была столь же тверда, как любой металл. Меч, который она держала в руке, был тоже белым. Лезвие было смертельным, даже если я была бы бессмертна. Эта заварушка была из-за меня. Она приподняла свой меч и от лезвия отразился лунный свет. Кровь мерцала на краю костяного лезвия. Возможно, это была кровь человеческих солдат, но это могла быть и не их кровь.

Она хотела заставить меня думать, что это была кровь моих мужчин, моих возлюбленных, отцов моих детей. Она хотела, чтобы вид этой крови был ударом, который смягчит реальный, смертельный для меня удар. Но я знал бы, если бы это кровь Дойла украсила ее лезвие. Я знал бы, если бы это был Рис. Я не на столько ценила Шолто и Мистраля, и наверное мое сердце переживет их смерть.

— Дерьмо, — сказала Грегорио. Я почувствовала, как Сиобхан начала составлять заговор, от которого по коже закололо. Это была бледная вещь, но вполне реальная.

— Не двигайтесь, — сказала я. — Я знаю, что делать.

— Вы с ума сошли? — спросила водитель. — Посмотрите на них.

Я поглядел на других солдат с Сиобхан. В броне они больше были похожи на благих сидхе. Цвета брони были серебряными и золотыми, еще была броня, которая, казалось, была сделана из листьев, коры, меха, и вещей, для которых у людей не было названий. Неблагие были ближе к своим истокам и не стали бы менять все на металл и драгоценности. Я узнала некоторых из воинов, а некоторых я никогда не видела в полной броне. Все они стояли позади Сиобхан, не перед нею. Убейте ее, и остальные бы бежали.

— Я росла, глядя на них, — сказала я наконец.

Я сконцентрировался на Сиобхан, она была правой рукой Кела дольше, чем кто-либо помнил. Ее опасался Дойл, а Мрак почти ничего не боялся. Но некоторые могут применить такую магию, что быстро и чисто убьет короля.

Когда я опустила свое окно, она обратилась ко мне,

— Кровь твоего Мрака украшает мое лезвие.

Я расстегнула свой ремень безопасности, и положила на колени незачехленный Абен-Дул. Странная рукоять с вырезанными на ней ужасами рук плоти как будто всегда ждала прикосновения моих пальцев. Она легла в руку, как будто в руке оказался шелк. Я направила лезвие на Сиобхан.

Она рассмеялась.

— Ты удивила меня, когда использовала руку плоти на Розенвин и Паско, но сейчас я останусь вне досягаемости, принцесса. Я не должна оказаться в пределах досягаемости твоей маленькой ручки. Тебя я могу убить на расстоянии и освобожу волшебную страну от твоей смертельной заразы. На трон мы посадим истинного принца, а о твоем существовании забудут.

Розенвин и Паско были близнецами, и моя рука плоти сплавила их в единую массу плоти. Это была одна из самых ужасных вещей, которые я когда-либо видела. Достаточно ужасная, чтобы Сиобхан сдала свой меч мне и моим стражам.

— Она блефует, — сказала я громко, обращаясь к воинам. — Чтобы сработал ее заговор, она должна вытащить меня из автомобиля или не сможет до меня дотянуться.