Ольга Золотухина - Танцующая на углях

- Вы очаровательны, сударыня, могу ли я надеяться на то, что мне будет дозволено вас сопровождать? - медленно произнёс он. Я приняла его руку и прижалась к нему, смотря прямо в глаза:

- Вы нахал, сударь, но раз уж нет другой кандидатуры, то вот вам моё дозволение.

- Зараза, - улыбнулся Роман и открыл мне дверцу "Рено", мне даже понравилась эта машина после преображения, и я позволила себе улыбнуться. Таксист занял водительское место и, ещё раз бросив на меня взор, сорвался с места.

Вслед нам с лавочек смотрели открывшие рот бабульки, роняя на бюсты семечки.

Первые минуты мы старательно делали вид, что всё идёт отлично, Роман морщился, но молчал, изображая светского льва. Я оглядывалась по сторонам, не собираясь на него отвлекаться. Однако меня заставили: на перекрёстке мы остановились, пережидая, когда снова дадут зелёный свет, и мы с удивительным единодушием скосились вправо на фонарный столб, за которым тут же скрылась беззвучно тень, едва блеснув на солнце. Отлично...

- Я тебе хотел сказать, что когда я чуть не упал, я и не заметил, куда она делась, а потом... потом, сама знаешь, не получилось проверить... К-хем, в общем, мы с хвостатым её видели, когда в магазине костюм выбирали. Она выдала себя за продавщицу, то есть... я повернулся что-то спросить, а вместо той девчонки на меня она смотрит. Я головой помотал, а она засмеялась и исчезла, а на её месте снова та девчонка появилась... - он замялся, краем глаза следя за тем, как я морщусь, недовольная затронутой темой. Ему явно ещё что-то хотелось сказать, вот только он не решался, а мне лень было, да и не хотелось лезть в его мысли за этим вопросом, надо ему, сам спросит. Сфинкс и Марселла с удивительным единодушием положили лапы на наши сидения, ожидая продолжения, но тоже не желая вмешиваться. Я принялась барабанить по ручке дверцы ногтями, с трудом сдерживая зевок. - Слушай, я всё хотел спросить... А она, в смысле Нхемсут...она когда-нибудь сможет стать такой же или так и останется, как эта Любочка, чтоб её, а? - жалостливо продолжил Роман. Две пары глаз обратились в мою сторону.

- Хочешь правду, Роман? Нет, она никогда больше не станет прежней, это свершилось так же благодаря тебе, когда ты так резко прервал мою с ней связь. В её сломанном сознании всё могло ещё больше помутиться, а то и вовсе оборваться, а я не спец по восстановлению испорченных кукол обратно в нормальных хозяев. Я ответила на твой вопрос?

- Лучше бы ты промолчала... Получается, я сам во всём виноват?.. И ты уже ничем ей не поможешь, совсем ничем? А если постараешься?

- Если постараюсь... то, может, что-нибудь смогу... мне, знаешь ли, очень на пользу пошло одно событие, я прямо почти до конца восстановила силы... А некоторые меня этим методом попрекали... - я только усмехнулась, глядя на то, как мои откровения подействовали на парня. Главное, он получил надежду, а там посмотрим, что можно сделать...

Около семи часов мы были на месте. Осталось последнее приготовление: спрятать свои особы под масками, которые нам "одолжил" из магазина наш неподражаемый Сфинкс. После мы их, конечно же, вернём, если с ними ничего не случится на обратном пути на прилавок... Я закрепила на глазах маску из синего атласа, дождалась, пока кошачий янтарь моего взгляда не сменит мягкая кофейная гуща, и повернулась к Роману, который управился гораздо раньше:

- Готов, сударь?

- Ты даже цвет глаз сменила! - как-то завистливо пожаловался мне же таксист и поправил перед зеркалом заднего видения бабочку: - Слушай, а что мы будем там искать?

- Уж точно не свою погибель. Присмотримся к рыжему ужасу, по возможности не привлекая к себе внимание, знаешь, у него есть одна особенность: он любит рассказывать о своих планах совершенно незнакомым людям, сопровождая всё это каким-нибудь лихим представлением, которое заставит особо разговорчивых надолго потерять дар речи.

- Оригинальный способ, надо так попробовать секреты кому-нибудь доверять. Причём после откровения надо бы непременно кого-нибудь пришить, чтобы у собеседника челюсть отлетела, и он бы не смог ничего никому передать.

- Именно так! Ты зришь в самый корень! Пошли, - я взялась за ручку дверцы и собралась выходить, когда Роман впился в мой локоть, развернул к себе и нежно поцеловал. - Это что?

- Проявление чувств, если тебе это о чём-нибудь говорит, - пожал он плечами.

- Зря, - откровенно откликнулась я и тут же пожалела, что вчера не сдержалась; да, он теперь отдаст за меня жизнь, это вполне вероятно, но мне-то он нужен живым больше, чем мёртвым. А ведь мои поцелуи дарят именно встречу с Осирисом, что так нежелательно сейчас... Неужели придётся повоевать и с моим покровителем тоже?!..

- Пошли, ты знаешь, я не люблю дважды повторять, - холодно ответила я и почувствовала внутри пустоту, когда он досадливо отвернулся и вышел. Сзади кто-то возмущённо вздохнул, и я повернулась к Сфинксу и Марселле, о которых совершенно забыла: - Вам придётся посидеть здесь, причём делать это как можно незаметнее, затем выбрать момент и выскользнуть наружу. Ты, - я показала на полульва, - пройдёшь по Верхнему саду, а Марселла - по Нижнему. Если ничего странного не заметишь, то можешь спуститься к ней, но при первом же подозрении ты зовёшь меня. Ясно? - животные старательно кивнули. - Связь держим через Марселлу. Всё.

- Сударыня, ну сколько можно? - Роман, изображая прежнюю галантность, подставил мне руку и помог выбраться наружу. У меня же перед мысленным взором стоял немного чертовской огонёк в его глазах. Ну вот, с кем поведёшься...

Все подступы к Петергофу были заняты многочисленными машинами и гостями, толпившимися у входа. Мы не спеша подходили к дверям, из-за которых доносились звуки старинного вальса, вероятнее всего, времён Петра Первого. Изредка вверх взлетали фейерверки, лопавшиеся разноцветными шарами над крышей дворца и летевшие вниз мириадами светящихся искр, в самих садах тоже искрили петарды и круговые фейерверки, слышался смех и шум водопадов на фонтанах. У дверей стояли вооружённые кривыми мечами египетские стражи в шлемах в виде волчьих голов. Никого такой сервис не пугал, потому как это всё-таки был маскарад, в костюмах не было ничего особенного. Мы сами с таксистом стояли в очереди сразу за парой, состоящей из знатной французской дамы шестнадцатого века и её кавалера, кажется, индейца Виннету. Однако и наши наряды в глаза не бросались: на бал многие мужчины и женщины приехали в вечерних костюмах вполне современного фасона, правда, в гораздо более дорогих, а на дамах переливались всеми цветами радуги нешуточные драгоценности. Если бы не моё врождённое отвращение к золоту и прочим штучкам, которые меня окружали с самого детства, я бы измучалась комплексом неполноценности и повернула бы обратно, потому как не люблю, когда меня превосходят пусть даже в таких мелочах. К счастью, на меня и без того обращали внимания гораздо больше, чем на какую-нибудь "бриллиантово-изумрудную" тётку. Роману такое внимание, кажется, даже льстило, и под конец очереди он совсем освоился и почувствовал себя увереннее, рука его не отпускала моей, и он раздаривал направо и налево улыбки ближайшим красавицам; в общем, мы смотрелись на редкость подходящей парой, словно были созданы друг для друга...