Владимир Лавров - Сопротивление материалов

Когда злой маг исчез, генеральный секретарь с трудом приподнялся с ковра и позвонил своему давнему товарищу и помощнику.

— Лаврентий? Привези мне яд, который действует быстро, безболезненно и не оставляет следов. Только не говори, что у тебя такого нет. Зачем? Для меня. Не задавай вопросов и поторопись.

Товарищ приехал через небольшую вечность — через час, да не один, а с товарищами по Политбюро. Хозяин кабинета выхватил яд из его рук так, будто это была конфета, и быстро проглотил, не слушая никаких уговоров. После чего лёг на ковёр и стал ждать. Уже чувствуя, как его начинают убаюкивать снимающие боль волны, он подумал, что, наверное, найдёт, чем оправдаться перед Богом. Он вспомнил многогласые песни своей Родины — наследие светлой Византийской полифонии. Вспомнил, как, уступая его доводам о том, что развитие общества уже не может быть исчерпано учением о том, что "мир во зле лежит", его благословили на внедрение в революционную партию святые Афонские старцы. Он многое сделал для Церкви и своей страны. Уничтожил Коминетрн, предотвратил расползание мятежей по планете. Сохранил страну, не дал растащить её по кусочкам местечковым феодалам и различным пройдохам. Не дал тем православным офицерам — монархистам из генштаба, которые были не в курсе Плана, подставить все войска наступающим немцам — те очень хотели освобождения страны "от ужасов коммунизма" руками фашистов, наивные. Полностью дискредитировал идею коммунизма чрезмерным переутомлением народа и отступлением при войне с фашистами. До войны он произвёл горы излишнего и заведомого некачественного вооружения, а с наступлением войны сделал так, чтобы оно всё оказалось брошенным на границе. Не дал корейским и китайским энтузиастам разнести коммунизм по всей Азии, убрал в критический момент поддержку авиации, и американцы разбомбили их по всем правилам. Теперь о коммунизме народ будет вспоминать только как о нищете, переутомлении и постоянном страхе… Но он сделал не только это.

Теперь, если церковные чинуши захотят восстановить столь любимое ими православное царство с тотальным крепостничеством, им придётся считаться с тем, что в советской империи было и бесплатное образование, в том числе высшее, и дешевый эффективный общественный транспорт, и борьба с организованной преступностью, и 8 — часовый рабочий день с месячным отпуском, и бесплатные библиотеки, и свобода переезжать с места на место. Чтобы загнать "подлый народ" в столь любимое ими крепостничество, как они любили делать это ещё со времён Римской Империи, им придётся очень постараться. Теперь он уходит в легенду, в образ, в загадку. И никакие злые маги уже не смогут ему помешать…

Убаюкивающие волны всё разрастались, и одна из них накрыла его с головой.

— И что мы теперь будем делать? — спросил невысокий и лысый член Политбюро, — Его же стошнило, любой врач скажет, что это было отравление.

— А мы так и напишем. Пусть в заключении будет написано, что умер от сердца… а кому надо, те всё поймут — как и поймут, что если бы мы были виноваты, то такой глупости не писали бы. Пусть это останется загадкой. Кто-нибудь знает, почему он так хотел умереть именно сейчас? — спросил грозный министр внутренних дел.

Через день невысокий и лысый член Политбюро уже знал, почему.

— Хватит давить не героизм, простым людям он ни к чему, — говорил ему возникший прямо посреди кабинета рыжеволосый собеседник, — говорите лучше о повышении уровня потребления на душу населения, о том, чтобы догнать и перегнать Америку по уровню потребления чего-то там, об удовольствиях, в конце концов. Да, и про этого вашего предшественника… жаль, что мы с ним так радикально разошлись во мнениях. Думаю, не стоит выпячивать тот факт, что он всю жизнь терпел страдания ради того, чтобы людям стало лучше. Давайте считать, что он это делал от природного стремления к власти. Стоит это назвать… например, "культ личности". Французская революция в своё время ужаснула народ жестокостью — ужасните их ещё больше. Посчитайте всех уголовников, всех переселенцев — пусть звучат цифры в многие миллионы репрессированных, десятки миллионов. Пусть его фигура ассоциируется только с произволом и жестокостью. А мы со своей стороны поможем вам стать Генеральным Секретарем. Да, и остановите этого Мессинга — ведь он на каждом выступлении доказывает, что передача информации от человека к человеку возможна, а отсюда прямой вывод о том, что душа может быть перенесена в другое тело — зачем вам рост религиозности?

Будущий Генеральный Секретарь довольно потирал ручки, глазки его бегали. Именно таков был план многочисленной, но глубоко законспирированной группы дворян — монархистов: пожертвовать царём, но спасти идею православной монархии. Этот план возник ещё в начале ХХ века, когда стало ясно, что население растёт в геометрической прогрессии и что его придётся искусственно уничтожать — иначе просто не хватит продовольствия. Первая Мировая война показала, что войной дело не решить — остаётся слишком много беспризорников, инвалидов и другого бестолкового населения, от чего становится только хуже. Перед царём поставили ультиматум: либо целенаправленное уничтожение части народа, либо гибель всего. Царь отказался, и вот тогда-то и оформился План.

План заключался в том, чтобы создать якобы народное правительство, его руками уничтожить лишнее население, дискредитировать навсегда идеи коммунизма, демократии и вообще какого-либо народовластия, а затем, когда проблема будет решена, восстановить власть "милостивой царской руки". Дополнительным фактором "за" было то, что правящая династия заметно выродилась — единственный наследник был явно нежизнеспособен, да и другие родственники были не лучше. Тут как нельзя более кстати случился февральский заговор либералов, щедро профинансированный банкирами Англии и США. Им дали довести ситуацию до логичного развала всего и вся — ничего другого у них и не могло получиться, умишком были обделены — а затем тихо отобрали власть. На этом этапе в коммунистическую партию вступали целыми юнкерскими училищами, целыми отделами царской контрразведки и разведки. Старые большевики только удивлялись революционной активности вооруженных народных масс с дворянским происхождением. Потом около пятнадцати лет ушло на то, чтобы повыкидывать из партии настоящих демократов и революционеров, а также примазавшихся евреев — БУНДовцев. Особо не торопились — и те, и другие увлечённо уничтожали "лишний" народ, одни — по идейным соображениям, вторые — по команде хозяев из США. Это было на руку монархистам. Примерно к 1935 году основные рычаги политической и военной власти были уже у монархистов.