К. Миллс - Книга Жанны

Через четверть часа стражник в холле постучал в дверь.

— Вейсман хочет увидеть Лхарра, капитан.

Темные глаза Томми встретились с моими. Я пожала плечами.

— Минуту, — ответил Томми, отошел от стола и открыл дверь. Мне ничего не было видно из-за его фигуры, но я слышала голос Вейсмана.

— Капитан Ороарк, у меня важные сведения для лорда Карна.

— Лхарра еще нет здесь, — голос Томми был вежлив, но холоден.

— Я подожду.

Томми колебался.

— Лхарр, похоже, на грани смерти.

Вейсман не двигался. Я слышала, как он стучал своей ручкой по твердому предмету. Томми медленно кивнул.

— Хорошо, но вы не должны говорить, пока доктор Отнейл не разрешит вам разговаривать с Лхарром.

Томми отступил на шаг. Вейсман вошел в комнату. Его ручка стучала быстрее по его перстню, перстню с зеленым камнем и золотой змеей. Он облизал губы.

— Подумав, я решил, что зайду позже. — Он повернулся к двери. Он знал, что я знала.

— Остановите его! — закричала я. Томми протянул руку. Стража у двери бросилась вперед. Томми схватил Вейсмана за воротник и повернул его к себе.

— Капитан Ороарк, арестуйте его за измену и покушение, — кричала я.

— Ерунда! — Вейсман вырвался. — Она бредит, капитан. Ничто не заставит меня предать Лхарра. Я с Домом Халарека уже двадцать лет.

Томми схватил его снова.

— Не так быстро, Вейсман, — сказал он тихо угрожающим тоном. — Я бы хотел услышать больше.

— Что вы имеете в виду? Не держите меня! Я личный секретарь Лхарра. — Он вырывался.

Я медленно подошла к ним, держась твердо и прямо. Вейсман не должен видеть моей слабости.

— Посмотрите на этот перстень, капитан. Вы видели, как я передавала его стражнику. Вы слышали мои приказания. Солдат нашел его на пульте защиты сегодня утром, Фрем Вейсман. Вы открыли защиту для Харлана.

Непроизвольно рука Вейсмана закрыла перстень.

— Она говорит ужасные вещи. Этот перстень — прощальный подарок моего предыдущего хозяина.

Я взглянула Томми в глаза.

— Капитан, герцог Харлан показывал мне такое же кольцо в день моей свадьбы и объяснил, что дарит его людям, которых хочет поблагодарить особо. Я думаю, мне известно, что вы сделали, чтобы заслужить его «благодарность», Фрем Вейсман.

— Существуют десятки ювелиров, — глаза Вейсмана бегали из стороны в сторону.

— Кто получал всю почту Халарека, капитан? Кто сказал Харлану, что мы едем в Совет? И как Вейсман узнал, что я говорила Питеру? Питер и я говорили на языке фру. Вы ведь не знаете языка фру, Фрем Вейсман? Мне известно, что вы не говорите ни на каком языке, кроме языка ром. А перстень на пульте защиты? Неосторожно с вашей стороны.

— Нет!

Вейсман вырвался из рук Томми и кинулся к двери в библиотеку. Томми в три прыжка догнал его и притащил ко мне.

Я ощутила жгучую ненависть к этому человеку. Он почти разрушил то, что Карн строил десять лет.

— Когда вы не нашли перстень на пульте, куда вы пошли? К своему рабочему столу. Но у дверей стоит стража. И вы воспользовались движущимся книжным шкафом. Вы единственный, кто умеет им пользоваться. Вы доказали, что пытались убыть Лхарра, и убили Орконана. Возможно, вы причастны и к убийству Ларги Шарлотты.

— Почему? — спросил Томми. — Сколько заплатил герцог?

— Двадцать лет! Я служил здесь двадцать лет. И за что? Десять лет дали мне должность секретаря, но старая Ларга отдала ее Орконану. После этого какое право у этого Дома на мою преданность? У меня знания, и я продал их! — Он почти кричал. — Я думал, если Орконан умрет, его место будет моим! А вы забрали его! Вы! Женщина! Иностранка!

Он кинулся на меня с кулаками. Томми его ударил, и он рухнул на пол. Ороарк распорядился унести его и запереть под стражей. Они обыскали его и нашли оригинал, который я посылала Тремо.

Едва дверь закрылась за Вейсманом, она снова открылась, и вплыли носилки. Сердитый голос слышался из коридора.

— Милорд, не будьте глупцом! — Вошел человек в черном. Я узнала доктора Отнейла по голосу и одежде. — Это похоже на самоубийство, милорд. Вам нельзя давать три-д передачу. Вы не доживете до ее конца! — Он увидел, что все бесполезно. — О боже, я никогда не видел подобного человека!

Карн жив! Казалось, я не дойду до его носилок. Но я знала, как слаб мой муж, и не хотела его терять.

Карн лежал неподвижно и был таким серым, что я не знала, как он с этим справится. Доктор подтолкнул меня к носилкам. Я наклонилась, боясь прикосновением причинить ему новую боль.

— Милорд, послушайтесь доктора. Я не хочу, чтобы вы покинули меня.

— Жанна, — прошептал он. — Жанна, ты вернулась. — Он поднял левую руку и коснулся пальцами моей щеки. Лицо его было бледным, глаза горели огнем…

— Тебя там не было, и я подумал… — он слабо улыбнулся. Он не сводил глаз с меня.

— Словами не передать, как я рад тебя видеть. С тобой все хорошо?

Я прижала его руку к щеке.

— Да, милорд, теперь я снова с вами. Но надо, чтобы доктор осмотрел вас.

Я хотела подняться.

— Не оставляй меня.

— Милорд, я не ухожу…

— Пожалуйста!

Я не могу оставить его, чего бы мне это ни стоило. Я взглянула на Отнейла. Он коротко кивнул. Стражники легко и бережно перенесли его на постель. Но боль была так сильна, что он застонал. Я с тревогой обернулась к доктору. Он едва улыбнулся.

— Боль очень сильная. Но он справится с этой раной, если вы заставите его следовать моим советам. Если вам это удастся, он поднимется через три месяца.

Карн открыл свои золотые глаза. Казалось, в них был смех.

— Три месяца. Большая часть зимы. Я буду под вашим попечением очень долго, миледи.

— Годы и годы, милорд.

Доктор осматривал рану. Карн кусал губы, пока кровь не заструилась по подбородку. Я наклонилась вытереть ее и взглянула на доктора.

— Помочь нельзя. Нельзя рисковать, давая наркоз.

Я молилась.

— Любовь, не оставляй меня. Держись во имя вашего сына. Худшее позади, Карн. Ричард мертв. Ты свободен. Мы молоды. Мы вернем Халарек. Ты жив, вот что важно, Карн. Что будет делать твой народ без тебя? Что я буду делать без тебя? Держись, моя любовь, держись!

— Ты уходишь? — он открыл глаза.

— Нет-нет, я здесь.

— Ты разыгрывала меня, Жанна? О сыне? Ты не хотела ребенка со мной.

— Нет, милорд. Этим никто не шутит. Здесь. — Я прижала его ладонь к моему животу.

— Сын… Я молился, чтоб вернулась одна, и получил двоих. Поцелуй меня, жена.