Валентин Румынин - На вершине Амаравати

— Простите, что это за символ?

— О, это одна из работ, подаренная нам южанами. По-моему, она означает символ трех богов.

— Она такая древняя?

— Нет, скорее наоборот. Маги сказали, что ее возраст невелик, но сама идея заложена каким-то бродягой, рассказывающим о временах, когда на Притхиви будут править не стихии, а боги. Вернее, три бога.

Удивленные Орланка и Симпфат пошли дальше, но не успели сделать и нескольких шагов, как оба, пронзенные судорогой боли, рухнули на белые камни мостовой, едва сдерживая стоны. Сантор подбежал, чтобы помочь, но Симпфат остановил его властным жестом:

— Все в порядке, маг. Просто только что умер один из наших. Мы все чувствуем и разделяем его боль. Все в порядке.

— Вам надо назад, в трактир! Сантор, ты поможешь? — Мелайя не хотела ничего слушать, перехватив инициативу в свои руки.

Вместе они подхватили друзей и довели их до временного пристанища. Спустя полчаса Орланка попросила Мелайю принести зеркало. Та выполнила просьбу и с недоумением наблюдала, как девушка медленно, как во сне, разглядывала себя в нем. Через несколько минут она тихо сказала южанке:

— Скажи Карро… Тень пришла.

Армия халифа подошла к границам своей страны. Пересечь ее она не могла без официального приглашения короля или объявления открытой войны с империей. Сам халиф остался в столице, доверив управление армией Асуану. Предводитель, сам великолепный воин, уже сделал все, что было в его силах, и теперь его армия сияла серебряным блеском, поскольку все оружие посеребрили специальным составом. Простые люди, которые видели идущих воинов, только ахали: сколько же халиф потратил на это денег! А сколько подвод с провизией каждый день подвозили в отряды воинов! Кто считает, что армия — это выгодное вложение средств, тот сильно ошибается. Это очень затратное дело.

— Плохие вести, мой повелитель! — Гонец склонил пред Асуаном бритую голову. — Нежити все больше, по всей Токанне проведены ритуалы Черной Крови, мертвые встают из могил. Или взлетают — теперь все возможно.

— И куда идут?

— По всей видимости, собираются в лесах. Был замечен полк скелетов, вооружение отсутствует. Направлялись к востоку от города Теславод.

— Еще не лучше. Куда Семиликий смотрит?! — Асуан угрюмо отпил из горла большой глоток коньяка и продолжил: — Как настрой у солдат короля?

— Там солдат мало, а бандитов много. Вот такой и настрой.

— Ясно. Спасибо за службу.

Гонец откланялся и вышел из шатра. Асуан с минуту постоял, не двигаясь, затем вышел на воздух и жадно задышал полной грудью. Мало времени оставалось. По его расчетам, Найскату нанесет удар через два-три дня, значит, придется импровизировать.

Сквозь мужественное сердце предводителя пятитысячного войска скользнула невидимая тень, поселив на долю секунды там неуверенность и страх. Смахнув наваждение, Асуан посмотрел на кроваво-красный закат, выругался и с чувством выполненного долга отправился спать.

Ему снился безоблачный день, долина, усыпанная желтыми цветами, и несколько человек, чьих лиц он не видел, но отчетливо различал даже детали доспехов. Необычная троица шла, не касаясь ногами земли, словно летела над ней, время от времени доставая мечи и сражаясь с невидимыми противниками, словно сплетая тела в искусном танце. Это были искушенные воины, Асуан знал, что каждый из них мог уложить несколько десятков его солдат. Красота была в них, но и чудовищное чувство вины. Асуан подумал, что видит богов, тех древних богов, которые решали судьбы миров, живя среди смертных. Эти были такие же.

Он подошел ближе. Мечи были подняты, но цели не достигли. Окружив его с трех сторон, они изучали его. Но лица были скрыты, как и раньше.

«Кто вы?» — Асуан не мог больше сдерживать себя.

«Мы — Вечность».

«А кто я?»

«Ты — Жизнь».

Все краски смешались, и воин снова оказался на своем топчане в боевом шатре. Глубокая ночь, только Варуна и Ушас освещали темный небосклон.

— Дай мне сил, Семиликий! Дайте мне силы, стихии! — взмолился Асуан, обращаясь неизвестно к кому. Прошла минута, и ветер донес до его слуха обрывки фраз, сложившихся в нестройный ответ:

«Возьми… онь… дай… и… чам…»

Воин усмехнулся, он понял: «Возьми огонь и отдай мечам», — хороший совет, ничего не скажешь! А, будь что будет!

Оба даргота до самого утра наливались красным огнем в горне военной кузни под зорким оком кузнеца. Когда пришел Асуан, они явственно пламенели без посторонней помощи, а испуганный кузнец лишь разводил руками.

Глава 6

— И что нам дает появление Тени? Новые проблемы? Какие? Когда? — рассерженно спросил Сан-тор.

— Пророчество сбывается. Больше я ничего не могу сказать, просто не знаю, — пожал плечами Карро, смущенно глядя на собеседников.

— Вам не кажется, что все несколько запутано? — вступил в разговор Тантос, сидящий в темном углу таверны. — Я уж и не знаю, с чем в первую очередь нам предстоит бороться!

— Предполагаю, что все это события одной цепи, и стоит разрушить первое звено — остальные прекратят свое существование: они взаимосвязаны. — Подгорный мастер вышел в центр и стал дальше излагать свою теорию, изредка посматривая на магов. — С чего все началось?

— Ты имеешь в виду Древних? — подала голос Орланка, тоже принимавшая участие в совещании, хоть и не была одной из Тринадцати.

— Я плохо разбираюсь в истории, но многое успел уяснить за последние дни. Итак, все ныне происходящие события так или иначе завязаны на противостоянии Древних и Асуров? Так, господин архимаг?

— Просто Карро… Но ты прав, Равест. Это, конечно, грубо сказано, но суть примерно такова.

— Вы говорили о какой-то битве между главным Асуром и его антагонистом? Вам это передал мастер Реликсан, по-моему…

— Да, этот документ он разыскал в библиотеке Нергала. Была битва между Махишей и Кали. Собственно, именно Кали победила его и заточила в недра Притхиви… Подожди, — Карро с удивлением посмотрел на Равеста, — ты ведь не думаешь, что…

— Вероятно, он попал в точку, учитель, — промолвил Сантор. — Наан тоже упоминал это имя в связи со своим родом. Род Калил и Кали однозначно образованы из одного корня.

— Кали была создана тремя богами… Женщина с восемнадцатью руками, которая победила Асуров и заточила их в Храме Меру. Но если род Калил взял начало от нее, тогда… — Карро беспомощно посмотрел на остальных, ища поддержки в их глазах.

— Тогда я — ее прямой потомок, — горько выдохнул я, сложив руки на груди.

— Интересные у тебя родственники, о, Единый.