Марина Ефиминюк - Второй шанс

Когда парень увидел криво припаркованный автомобиль, то только закатил глаза и легко махнул рукой. Внедорожник сам собой стал выезжать с места стоянки и открыл двери у передних сидений. Не задумываясь, я скользнула за руль, заставив Филиппа недовольно сморщиться и усесться рядом.

Сзади развалилась Лиза, закинувшая ногу на ногу, она с наслаждением курила, выпуская дым в щелку приоткрытого стекла, отчего в салоне сильно пахло табаком. Филипп повернулся, чтобы бросить рядом с ней саквояж.

— Привет, братец. — Протянула она жеманно и широко улыбнулась, ехидно прищурив глаза.

Его лицо вытянулось, на высоких скулах вспыхнул румянец. Он задумчиво кашлянул, отвернулся и скрестил руки на груди. На лице заиграли желваки. Испуганно я покосилась на актрису через зеркальце заднего виденья, и та только пожала плечами, выбрасывая окурок в окошко. Моя рука дорожала так, что не получалось завестись. Филипп щелкнул пальцами, заставляя мотор исправно загудеть. Я тронулась.

— Пристегнись! — Рявкнул парень, и ремень сам собой обнял меня, прижав к креслу.

От страха, кажется, даже нога на педали газа истерично затряслась.

— Аида осталась в Варшаве? — Беспечно поинтересовалась Лиза, стараясь заполнить повисшую в салоне предгрозовую паузу.

— Нет, решила пожить с прежней семьей и вернулась в Киев. Ей сейчас тяжело. — Отрезал он, не собираясь поддерживать светскую беседу, жалкую в подобной тяжелой атмосфере.

Филипп злобно разглядывал мелькавший за окном яркий пейзаж из дорогих коттеджей, похожих на дворцы и старинные замки, и ярких амбаров, превращенных в торговые центры. Он о чемто глубоко задумался, нахмурившись и потирая подбородок.

— Не гони! — Буркнул он, и автомобиль сам собой замедлился, стрелка спидометра поползла вниз. Нервно и неожиданно даже для себя я снова прибавила газу, и Филипп гаркнул, окончательно разражаясь: — Я сказал тебе, не смей гонять! Не быстро ли осмелела? Гонщица. Мне достаточно одной аварии!

Я покраснела, прикусив губу. Ладони повлажнели.

— Эй, полегче! — Осекла его Лиза, ткнув пальцем, и сморщилась от боли.

Неожиданно руль в моих руках перестал слушаться, словно зажил собственной жизнью. Он упорно проворачивался, заставляя автомобиль съехать на обочину. Педаль тормоза сама вдавилась в пол. С мягким толчком мы остановились, и рядом с нами по дороге проносились автомобили.

— Филипп, ты сам все видел! — Быстро заговорила я, поглядывая в зеркало на Лизу. — Это был демон, Заккери не соображал, что делал.

— Как Максим. — Поддержала меня актриса.

— Не смейте сюда примешивать Макса! — Процедил тот. — Лиза, вселился в Заккери демон или нет, не важно. Изза него ты лишилась силы! Он едва не убил вас обеих! Черт возьми, он бросился на Сашу с ритуальным кинжалом!

— Фил, — неожиданно девушка мягко улыбнулась, — мы обе целы, слава богу. А что до силы? Разве ты не видишь? Я абсолютно счастлива! Я чувствую — это прекрасно. Меня переполняют эмоции, они вырвались из этой проклятой консервной банки. Ты лучше других знаешь, как я мечтала чувствовать. Не притворяться, не ощущать, а чувствовать! Мне остается только поблагодарить Заккери за щедрый подарок. Я не боюсь быть человеком. Хотя, признаться, я не решилась остаться с нашим братцем тетатет в одном доме. — Она ласково потерла пальчиком рукав его черной водолазки. — Филипп, смотри на это проще.

Парень скрипнул зубами, отвернувшись, темный от гнева.

— Трогайся. — Приказал он мне, кажется, сдаваясь.

Лиза нахально подмигнула в зеркальце, явно довольная эффектом от произнесенного трагического монолога. Похоже, в первые за много времени девушка говорила искренне.

Я завела мотор, отъезжая от обочины и едва не врезалась в несущийся на бешеной скорости седан, ловко увильнувший от столкновения.

— А поворотник кто будет включать? Водительница. — Прошипел Филипп, потом дал последние указания: — Лиза останешься пока у Саши, а я поеду в Гнездо.

Он бросил машину во дворе и буквально взбежал через открытую настежь дверь в разгромленный холл. На усеянном деревянными щепками и землей полу валялись осколки от цветочных горшков. Одна стена чернела обожженным черным пятном силового удара, и в ней утоп, как замурованный, разодранный без рамы портрет деда Луки. Филипп осторожно заглянул в гостиную через зияющий дверной проем, комната оказалась разгромленной и перевернутой вверх дном. Вокруг валялась дробленая крошка стекла, старинная хрустальная люстра, сорванная с потолка, разнесла журнальный стол, и одиноко торчал ржавый крючок. Занавески на всех распахнутых окнах яростно раздувались сквозняком, леденящим помещение.

Из столовой пошатываясь, как пьяный, вышел Заккери с разбитым лицом и потеряно оглядывал творившийся бардак. Он недоуменно заморгал, когда увидел Филиппа, между ладоней которого тут же налился прозрачный воздушный шар боевого удара. Зак смущенно почесал затылок и пробормотал хриплым сорванным голосом:

— Что произошло?

Сводный брат впился взглядом в его зрачки, перелистывая страницы воспоминаний. Подрагивающий силовой шар медленно всасывался в пальцы, и их кончики загорелись голубоватым свечением. Филипп приготовился к атаке и демонстративно удерживал удар, не оченьто породственному.

— Ты когда вернулся? — Зак, стараясь не замечать агрессии, исходившей волнами от сводного брата, проковылял к единственному целехонькому в разгромленной комнате дивану, но споткнулся о ножку перевернутого кресла и чертыхнулся под нос. Филипп молчал.

— Слушай, кажется, у меня ребра поломаны. — Проговорил Заккери и нехорошо кашлянул, схватившись за грудь. — Ни черта не помню. Где Кошка?

— У Саши. — Сквозь зубы пробормотал сводный брат, на его шее ходил кадык, а руки сжались в кулаки.

— Когда они успели подружиться? — Заккери хохотнул собственной глупой шутке, побледнев от накатывающей тошноты. Даже предположение о приятельстве ведьмы и рыжей звучало пошло.

— Когда прошлой ночью ты гонялся за ними с ритуальным ножом. — Получил он сдержанный ответ.

— Что?! — Вытаращился Зак и подавился воздухом.

— Ты пытался убить Сашу.

— Сашу?!

— Ты лишил Кошку силы!

— Кошку?!

— Черт возьми, Зак, ты просто ублюдок!!! — Заорал Филипп, багровея от гнева, и ткнул в брата пальцем. В воздухе проплыли круги, как от камня брошенного в тихую водную гладь. — В тебя вселился демон, убивший Эмиля, и теперь он пытался убить Сашу! Слышишь? Мою Сашу!

— Это все сделал я? — Всклокоченный блондин кивнул на люстру, отчего та на мгновение приподнялась и рухнула обратно, искалечив последние невредимые висюльки.