Андрей Егоров - Путешествие Черного Жака

– Ну да, погер – для большого количества игроков, – проговорил я, уже представляя, как мне удастся раздеть их до нитки.

– Присаживайся пока, – предложил Каркум и сам уселся на пол.

Я с недоумением огляделся, но поскольку больше никаких предметов в комнате не было, тоже опустился на дощатый пол. Будем ждать партнеров по игре. Странный постоялец, казалось, впал в транс. Он принялся что-то бормотать себе под нос, слегка покачиваясь из стороны в сторону. Должно быть, молится, решил я. Поскольку чужие верования меня никоим образом не касались, я решил не смотреть на него. Но через несколько мгновений Каркум стал издавать хорошо различимое жужжание. Я постарался не обращать на него внимания, но он жужжал все отчетливей, потом вдруг замолчал и пронзительно уставился на меня. Взгляд наконец остановившихся зрачков был весьма жутковатым и, пожалуй, немного не – живым.

Вскоре послышался шум множества голосов, по коридору протопали шаги, потом кто-то тяжело приложился о стену – похоже, – потенциальные игроки в погер не слишком хорошо держались на ногах, – и наконец раздался стук в дверь, заставивший мое сердце сжаться в радостном экстазе – ну вот, сейчас я покажу, что такое подлинное искусство погерной игры.

– Пожалуйте сюда, господа! – Это говорил мерзкий хозяин таверны. – One, нет, вот падать не надо, давайте поддержу под локоток, проходите…

Каркум распахнул дверь. На пороге, с изумлением озираясь, стояли пьянчужки из зала, нетрезвые в хлам. Их можно было хоть сейчас складывать возле стены. Протестов с их стороны не будет, это точно. Они просто неспособны были связно изъясняться.

– Ну-с, – трактирщик подмигнул Каркуму, – вы тут занимайтесь, а я, пожалуй, пойду.

– Эй, подождите…

В растерянности я хотел его остановить, но Каркум резким движением захлопнул дверь.

– Все вопросы потом, – сказал он, – сначала дело…

А потом крутанулся вокруг своей оси и стал медленно таять в пространстве, комната вдруг вспыхнула яркими языками пламени, стены раздвинулись, мои уши заложило, я успел только вскрикну гь от неожиданности, как вдруг все мы с большой высоты рухнули на выжженный песок, причем я здорово ударился при приземлении левой ногой… Еще бы, у меня совершенно не было времени сгруппироваться.

– Всем построиться, – скомандовал Каркум. Он приземлился на согнутые в коленях ноги, лицо постояльца таверны «Коготь дьявола» выражало радость и самодовольство, – эй ты, кретин, поднимайся на ноги.

Ушибленный упавшим на него сверху товарищем по несчастью, один из пьянчужек никак не мог встать. Каркум сделал почти неуловимый жест пальцами, и прямо из воздуха соткалось два мелких кроваво-красных демона. Они подбежали, подхватили пьянчужку за воротник и одним резким движением поставили его на ноги.

– Идите к дьяволу, – сердито сказал он и громко икнул.

– Мы уже почти пришли, – с противной улыбкой на лице сообщил Каркум, – у дьявола жабья голова, и он ждет нас в этом пределе.

– Да? – удивился пьянчужка и принялся заваливаться назад, но красные демоны были тут как тут, они подхватили его и снова придали ему вертикальное положение.

– Валяй, Талий, тащите его за нами, – скомандовал Каркум, – а вы все, уроды, идите следом. Я двинулся первым, за мной потянулись остальные.

– Быстро соображаешь, картежник! – Каркум ухмыльнулся. – Так и быть, попрошу, чтобы тебя умертвили последним.

– Спасибо, – сердечно поблагодарил я его. Мы миновали несколько пещер, в которых пылали костры и какие-то темные личности вполголоса обсуждали свежие новости из мира мертвых. Я уловил обрывки разговора, который велся на каббалистическом наречии восточных югров. Некто в углу глодал длинную белую кость, сильные челюсти издавали сухой хруст. Он бросил на нас тяжелый взгляд исподлобья. Потом, подгоняемые двумя красными демонами низшего пантеона, мы повернули в боковой проход и вышли в круглую залу с высокими потолками. Здесь горело несколько массивных черных свечей, каждая в обхвате как ствол гигантского есеня, и стояло темное кожаное кресло…

В нем сидел демон с жабьей головой и поигрывал черным кожаным кнутом. Вокруг него ползали обнаженные красотки человеческой породы. Одна из них обхватила его ноги, вторая лизала носок мягкого сапога, третья изящно выгибалась, демонстрируя нам великолепие своей фигуры. Перед лицом смертельной опасности, откровенно говоря, на эти прелести мне было совершенно наплевать.

– Кого ты притащил на этот раз, Каркум? – поинтересовался демон.

– Какая разница, кого, – нервно откликнулся Каркум, – все равно ты будешь превращать их в мух… и есть.

Я содрогнулся. Похоже, они уготовили нам самую незавидную участь.

– Можно вопрос, ик. – Один из пьянчужек сделал шаг вперед. – А где у вас тут можно отлить?

– Фи! – Жаба с явным неудовольствием поглядел на Каркума. – Бракованный товар, сплошные грубияны…

Он отпихнул лизавшую ему сапоги красотку, но она снова подползла к нему поближе и принялась проделывать то же, но с куда большим усердием.

– Познакомь, а? – попросил другой пьянчужка, с восторгом взирая на обнаженных девиц.

Он даже вытянул руки и двинулся в сторону кресла, но Жаба яростно щелкнул кнутом, и целый лоскут кожи отлетел от щеки несчастного. Хлынувшая кровь мгновенно пропитала ему всю рубашку на груди. Он жалко вскрикнул и упал на колени.

– Каркум, я дам тебе за них несколько медяков, не больше, погляди, в каком они виде… Они же все пьяные… А этот еще и с разорванной щекой.

Каркум с ненавистью взирал на демона, под кожей ходили желваки, а кулаки его сжимались и разжимались.

– Тебе не все ли равно? Будут мухи в винном соусе…

– Не сказал бы, что это очень вкусно, но все равно – спасибо. – Жаба приподнялся с кресла и, приблизившись, стал внимательно нас разглядывать…

Потом он отсчитал Каркуму несколько золотых и уселся обратно.

– Ты можешь быть свободен, – сказал Жаба, – и учти, что в следующий раз нетрезвых я не приму, пьют они, а шумит в голове потом у меня…

– Да понял я, понял… – невежливо пробормотал Каркум.

Он сложил руки на груди и совсем было собрался исчезнуть, когда я подал голос:

– Мне кажется, у меня есть для тебя кое-что интересное…

Кое-чем интересным был золотой амулет, который я выменял на Ундину в лагере разбойников. Все это время он без дела болтался на моей шее. Но сейчас мне в голову пришла мысль, что изображенный на амулете демон сильно напоминает того, кто сидит перед нами на высоком кресле.

Когда я извлек амулет из-за пазухи и вытянул его перед собой, демон на кресле высоко подпрыгнул – давно я не видел, чтобы кто-нибудь так ловко подпрыгивал на месте, – весь подобрался, как будто даже съежился и уставился на меня.