Ольга Родионова - Мой ангел Крысолов

Бронированный хвост — шшшухх!.. — метлой прошелся по костру, отродья, точно сметенные порывом ветра бумажные фигурки, разлетелись в разные стороны вместе с пылающими головешками и сотней мелких острых камней. Из темноты, подобно атакующему богомолу, внезапно выскочил Чен, молча прыгнул на извивающийся хвост и побежал вверх, к голове, быстро перебирая ногами.

— Возьми факел! — крикнул Тритон.

— Нож, — ответил Горный учитель на бегу. — Мне нужен нож. У нее на голове золотая чешуйка… единственное уязвимое место…

— У меня нет ножа!.. — Тритон закружился возле головы Морины. — Вижу… Вижу чешуйку!.. Не подпускает, гадина!..

Огромная голова с непостижимой быстротой рванулась назад, извернулась на длинной шее и сшибла буси со своего загривка. Чен кубарем полетел к остаткам разметанного костра, покатился по остывающим углям и вскочил на ноги. Голова чудовища на миг замерла и тут же ударила снова — выпад пришелся Тритону прямо в грудь, и он спиной вперед влетел в торчащую скалу. Нета, ахнув, метнулась к нему. Отродья закричали. В этот момент Морина подняла лапу и опустила ее на голову Алисы. Но за секунду до этого рядом оказался Умник, он выскочил откуда-то сбоку и изо всех сил толкнул Алису в плечо. Она отлетела в сторону и проехалась по камням, ободрав колени и ладони в кровь, но в остальном осталась невредимой, чего нельзя сказать об Умнике. Он не успел отскочить, и гигантская лапа рептилии придавила ему ноги. Умник дергался и кричал в жестоком капкане, пытаясь выползти из-под каменной тяжести, и к нему на помощь с разных сторон бросились Чен и Марк.

— Смотрите!.. Там Кей!.. — закричала Жюли.

И отродья увидели маленькую фигурку, появившуюся непонятно откуда прямо на голове Морины. Островитянин оседлал загривок монстра и, оскалившись, с размаху вонзил маленький, точно игрушечный, кинжальчик в середину плоского черепа. Лезвие, блеснув серебром, вошло в бронированную башку рептилии, как в масло, Морина замерла, а потом издала такой невыносимо пронзительный визг, что отродья пригнулись к земле, зажимая уши, а Кей сорвался с чешуйчатого загривка и, кувыркаясь, полетел вниз со страшной высоты.

35

— Я не могу, не могу-у-у… — Мэгги сидела на камнях, вцепившись двумя руками в свои растрепанные русые волосы, и раскачивалась из стороны в сторону. — Я не могу слышать, как он кричит и стонет… Разбудите его, разбудите…

Отродья молча перетаскивали раненых, заново разводили костер.

— Не справимся сами, — Целительница придержала Нету за локоть. — Слышишь, Нета?.. Нам помощь нужна. Ты же видишь.

Нета видела. На земле в ряд лежали Тритон, Умник, Кей, Птичий Пастух, сэр Макс и Огневец. Жюли и сама Целительница были покрыты синяками и ссадинами с ног до головы, Жюли еще и заметно хромала, у Мэгги сквозь прореху в разорванной юбке виднелось располосованное чем-то острым сверху до низу бедро, кровь тоненькой струйкой стекала на камни, но Мэгги этого не замечала. Чен сидел под скалой, неловко привалившись к ней плечом. У него была сломана ключица: он пытался поймать падающего Кея и даже сумел слегка смягчить его падение. Впрочем, толку от этого было мало — Кей расшибся так, что даже привыкшая к ранам Целительница зажмурилась, когда подбежала к месту падения. Относительно цел был только Марк — не считая нескольких царапин, полученных, когда агонизирующее чудовище расшвыряло отродий во все стороны. Нета при этом распорола левое плечо чуть не до кости, и теперь окровавленный рукав клетчатого платья неприятно прилипал к ране. Шевелить рукой было больно, да и голова от потери крови легонько кружилась. В общем, Целительница была права: отродьям нужна была помощь. Вот только откуда этой помощи было взяться?..

— Как ты?.. — спросила Нета, присев возле Тритона. Он один среди тяжело раненых был в полном сознании, лежал, не шевелясь, и смотрел в небо.

— Нормально, — ответил он не сразу. — Ничего не болит. Я же спину сломал, да?

— Сломал, — еле слышно согласилась Нета.

— А не больно. Только встать не могу. Странно, да?

— Ничего странного, — огромная кошка выступила из предрассветных сумерек так мягко, что не шевельнулся ни один камешек. На спине у нее сидела бледная Рут с полным подолом яблок.

— Манга!.. — Нета вскочила. — Какое счастье… как ты нас нашла?

Одновременно с ней вскочил Чен. Держась неестественно прямо из-за сломанной ключицы, он шагнул вперед и протянул Рут здоровую руку, настороженно глядя на кошку.

— Вас отовсюду видно, — непонятно пояснила Аранта и встряхнулась. — Слезай, Рут. Ты мне всю спину отсидела.

Рут соскользнула с гладкой серебристой спины. Чен неловко принял ее в свои объятья, едва не наступив Манге на хвост. Она коротко рыкнула для острастки, на мгновение заволоклась колеблющейся дымкой, перекинулась в женщину и тихо рассмеялась.

Лицо Чена передернулось от отвращения, он отступил назад и буркнул:

— Ненавижу кошек. Омерзительные твари. У нас говорят, что собака желает своему хозяину жизни, а кошка — смерти.

— Что ты говоришь такое? — ахнула Люция. — Кошки — прекрасные, прекрасные создания, у них есть лечебные свойства…

— Конечно, — Чен скривился. — Эти лечебные свойства кошек основаны на вампиризме. Черную энергию гораздо легче снять, чем белую. И кошки ее успешно снимают. Когда она есть. То есть — когда есть болезнь, понятно?.. А когда болезни нет, эти твари тянут из человека чистую силу.

Аранта, осторожно ощупывая спину Тритона, кивнула.

— Я всегда говорила, что мудрость горных древнее их самих. Что же ты замолчал, буси? Сделай следующий шаг. Отродья. Ну?..

— Нет, — прошептала Жюли.

— Да, — Манга кивнула, протянула к ней руку и слегка пошевелила пальцами. — Чувствуешь?

Жюли покачнулась и поспешно села, приложив руку к мгновенно повлажневшему лбу.

— Эй, — протестующе сказала Нета. — Что ты делаешь? Прекрати!

Аранта улыбнулась ясной улыбкой и легонько подула в лоб телекине. На щеках Жюли сразу выступил легкий румянец, она перевела дух и, чуть помедлив, встала.

— Как ты себя чувствуешь? — обеспокоенно спросила Нета.

— Отлично, — ответила Жюли смущенно. — И нога болеть перестала.

— Я взяла — я и вернула, — пояснила Аранта, оставив Тритона и переходя к Кею, по пути легонько проведя пальцами по лицу Птичьего Пастуха. Птерикс сразу перестал метаться и стонать. — И еще капельку добавила, взяв по незаметной крохе у каждого из вас. Силы в мире всегда одинаковое количество, черной, белой — неважно. Она везде — в воде, в воздухе, в каждой травинке, в животных и птицах, в камнях и песке… Так, Нета, вот тут подержи, пожалуйста… Только легонечко… Хорошо, спасибо… Так вот. Отродья берут силу каждый миг своей жизни. Меняются ею. Используют ее. Передают друг другу. Обращают в полет, в грозу, в мысли, в пламя, в лекарство для больных… И даже не замечают этого.