Рональд Колд - Клинки свободы

— Опуская красоты плавания по самому большому океану планеты, — вмешался Артив, — мы приходим к тому, ради чего собрались. Адмирал Гимц, тогда еще всего лишь капитан, удачно расшиб свою посудину о скалы на западе обитаемого мира, и путешествие закончилось.

— Именно так, мой командор! Пер Дистин явился на север, побыл там немного, и дальше пути наши разошлись. Как уже знают все присутствующие, он, по моим данным, попал в плен к Нечистому.

— По моим тоже, — кивнул головой барон, но ничего не стал уточнять.

Артив откашлялся.

— Уважаемый Гимп считает, что еще в Евразии наш славный принц, как бы это сказать помягче, сделался не вполне адекватен.

— Я думаю, — заявил адмирал, — что всему виной тот дикий крик, ментальный и физический, который он исторг на берегу. Нехорошо бередить раны, а то бы я непременно спросил у королевы, не слышала ли она чего-нибудь странного примерно в это время. Я бы лично не удивился. Звери, по крайней мере, так и разбегались, а правителю одного желтокожего племени даже привиделся очень примечательный сон…

— Думается, что адмирал упрощает ситуацию, — сказал Гайль. — Всему виной клон!

— Как это так? — запнулся Гимп.

— Ведь Иеро вложил в какую-то странную субстанцию часть своего Я, не так ли? Его психика — весьма редкий феномен, как мне уточняли одни знатоки. Такое потрясение не могло пройти для него даром. Представьте себе на мгновение, если ваша рука начнет независимо от хозяина выполнять какие-то действия, удаляться на значительные расстояния, присоединяться к другим организмам!

— Да, я как-то не смотрел так глубоко, — восхитился Гимп, а рука его осторожно задрала рубаху и почесала колечко курчавых волос вокруг пупка.

— Значит, причина многих последующих странностей принца не в крике на берегу, да простит мне адмирал эти слова, а в раздвоении ментальных полей, которые есть производная от разума, — докончил изложение своей теории Гайль.

— В сущности, какой человек без нарушений в… э… ментальных полях, вместо того, чтобы идти спасать законную супругу, начнет скитаться на лорсе в сопровождении медведя, выискивая очередной источник зла? — вслух спросил Кен.

И тут же у Артива вырвалось:

— Да, какой?

Командор смутился и задал первый пришедший на ум вопрос:

— Значит, вся междоусобица в стане Нечистого — следствие вашего похода?

— Мы же говорили об этом, — всплеснул руками Гимп. — Лишившись основного источника силы, каждый Круг стал проводить собственную политику, трактуя Великую Цель так, как угодно их верховному мастеру.

— Я ничего не знал до сего дня про поход в Евразию, — сказал Гайль, — но на основании своих данных пришел к такому же выводу: Нечистый не победил нас и все живое только потому, что его Круги — конкурирующие между собой государства, весьма похожие на наши. Особенно, да простит меня Кен, на…

— Определенное сходство с Республикой, конечно, есть, — неожиданно легко согласился Кен. — Любовь к ментальным упражнениям, почти невероятная военная мощь, тяга к знаниям из прошлого. Только под ногами их лемутов стонет сама земля, не будем этого забывать. А вот Атвианский Союз тут, вообще, ни при чем.

— Если спросить у меня — тайные общества мастеров тьмы весьма и весьма смахивают на Орден Одиннадцатой Заповеди. Тайная работа в масштабах всего мира, древнее происхождение, удивительные способности адептов. — Артив забарабанил пальцами по столу. — Хотя брат Альдо или старина Вельд мне весьма симпатичны, а от лысой братии кровь в жилах стынет.

— Кстати, если уж заговорили об отце Вельде, — Кен тоже начал стучать пальцами по столу, но поймал себя на этом глупом жесте и поспешил спрятать руки за широкий пояс. — Мы теперь доподлинно знаем, что он в руках Красного Круга. Братья Монтаны, о которых все наслышаны, сейчас идут по следу похитителей.

— Я считаю, что Иеро в тех же лапах, — сказал Гимп, а барон Гайль просто кивнул головой.

— Выходит, нужно предпринять экспедицию на север, — заключил Артив. — Но официально она должна быть направлена на поиски отца Вельда.

— Я имею все основания для того, чтобы уговорить королеву на карательный рейд против Красного Круга, — сказал Гайль. — Это хорошо и уместно со многих точек зрения. Нам нужен союзник против Чизпека, а это Атви. Воюя вместе против красных некромантов, мы упрочим дружбу, начавшуюся с появления Кена.

— Красный крейсер пытался потопить мою «Деву», — пробурчал Гимп, — да и последние корсары Объединенного Королевства бежали под его защитой. Они — явная угроза побережью Д'Алви.

— Поводов у нас более чем достаточно, — Артив поднялся. — Так что мы нисколько не обманем нашу королеву, подбивая ее на столкновение с северными колдунами. А вот про Иеро, полагаю, стоит умолчать. Даже если никакие клоны и крики не сотворили с его мозгом ничего страшного, в плену с ним, вероятно, делают такое, что лучше бы Лучар никогда его больше не увидела.

— Верно, — Гайль внимательно смотрел на свои сцепленные ладони, — принц, который своим существованием станет портить жизнь королеве, нам не нужен, точно так же, как и принц, скитающийся где-то в диких лесах в компании смахивающих на лемутов существ.

Кен подумал:

«Хорошо, что я не принц! Ведь Лис и Ирм — полуразумные животные, а без них я никуда. То-то было бы проблем…»

Поймав на себе заинтересованные взгляды всех присутствующих, он удивился:

— А что вы на меня так уставились? Я ведь обещал братьям Монтанам явиться на север и буду всеми силами стараться выполнить данное им слово! Да и в родную Атви вот уже который год все никак не попаду. Поди, старина Коршун без меня заскучал. Отец Вельд некогда спас меня во Флориде, так что… Что же до Иеро, то негоже оставлять беспомощного человека в лапах Нечистого, будь он хоть принц, хоть обычный нищий.

Так сложился самый настоящий заговор, в котором каждая из сторон намеревалась получить свою выгоду.

Никто из заговорщиков не обладал сколько-нибудь значительными ментальными возможностями, а потому никто из них обратил внимания на боцманского попугая, клевавшего носом в клетке из деревянных прутьев.

В течение всей беседы глаза птицы казались закрытыми, однако под тонкой пленочкой, прятавшей зрачок, то и дело вспыхивал хитроватый внимательный огонек.

Когда компания начала расходиться из каюты Гимпа, попугай наконец вышел из оцепенения, вспушил перья и действительно заснул.

На лесной поляне большой медведь лизнул старика в коричневой одежде прямо в нос. Тот потрепал его по холке и сказал:

— А ты говоришь, подслушивать вредно, мохнатая башка!