Хвост судьбы (СИ) - Валин Юрий Павлович
— Это старость к тебе подбирается, — ухмыльнулся Эри, глядя на горизонт. Где-то там пряталась суровая Добрая, знаменитые безлюдные берега, где только дикие дарки бродят. Вообще-то, стоять на высокой мачте «Козы» было уже вполне привычно. И раскачивалась мачта, не так чтобы аж дух захватывало, как в первые дни.
— Может и старость… — пробурчал после паузы Морверн. — Но всё равно…
— Ты лазейки не ищи. Всё равно из коготков-то не вырвешься, — заметил Эри.
Пират поморщился:
— Даже не понимаю, о чем гундосишь. Ты лучше о деле подумай. Парни затевают что-то. Главным у них Струг. К тебе подкатывали?
— Нет.
Струг — старший первой вахты — сутулый детина с острым, свернутым набок носом, иногда поглядывал, но заговорить не стремился. Вообще, болтать было некогда. Тем более в общении с Сиплым и знаков вполне хватало. Вообще здоровяк работал на загляденье, и «с интересом», как сказал Морверн.
— Плохо, — поразмыслив, сказал Морверн. — Мне намек сразу сделали, а потом как отрезало. Вот обдолбыши. Видать, за живых не держат.
— Нас? Да что мы такого… — ошарашено пробормотал Эри.
— Мы — ничего. Вот девки наши… Ясно, что мы ими добром не поделимся. А когда на борту девки, настоящему защеканцу мозг набок живо сшибает. Даже корабль такому уже не нужен. Уловил? Пошли-ка вниз. Сэр наш уже поглядывает. Сейчас свиристеть начнет…
* * *…Сменились. Эри заставил себя сделать два десятка лишних шагов и заглянуть на камбуз. «Хозяйка» корабельной кухни, с виду измученная не меньше моряков, хотя по мачтам точно не лазила, молча кивнула на котел с остывающим взваром. Эри с осторожностью зачерпнул:
— Душицы много. А так ничего. Пойдет. Хотя яблоки кислые были.
— Не мы их ушили, — сварливо напомнила Го.
— Ясен пень. Но могли бы кипятком обдать, да промыть. Ладно, это я так, для порядка, — кухонник закряхтел, сгибаясь у низкой двери. Спину так и ломило.
У трапа наткнулся на моряка из первой вахты. Широкоплечий, костистый парень, кажется, на кличку Мешок откликался. Подмигнул фамильярно:
— Что-то живенько сегодня. Видать, красавицы за день стосковались.
— Пасть закрой. Сестра у меня там.
— Да ну? Ох, хваткие вы озерники. Что сестра, то и давалка. Боги-то что, глаза закроют.
— Ты еще поговори, — глядя в море, посоветовал Эри. — Я тебе, обмудку, зад на уши натяну и к хиткам отправлю. Они тебя дристать ртом живо отучат.
— Ой, ли? А не загибаешь, пачкун кухонный?
Эри облокотился о фальшборт, заслоняясь от взгляда господина Фуаныра, опять торчащего за спиной у рулевого, и положил руку на рукоять ножа. Мешок попятился.
— Эй, мурена вас отминожь, что встали? — немедленно заорал капитан. — Дело вам найти?
Мешок сплюнул за борт, и пошел на бак. Эри отпустил рукоять ножа. Прав Морверн — добром дело не кончится. Еще и в море плюет, клопун туповатый. Осталось только богов прогневить.
* * *В ночную вахту пришлось дважды лезть к парусам, брать рифы. Ветер усиливался, — ледяной, совсем зимний. Эри пальцев почти не чувствовал. «Козу» несло как перышко, демоны ветра свистели в снастях.
— Догнал нас шторм, — сказал капитан Фуаныр. — Ну и славно. Испытаем нашу леди. Пойду-ка погадаю…
Эри, Морверн и Сиплый наблюдали, как капитан с фонарем в руках поднимается на ют.
— Это что же за гадание? — проворчал Эри, пытаясь согреть руки в рукавицах под мышками. — Думаете, будет толк?
— Не бухтерь, — Морверн усмехнулся. — Сигналы подает наш капитанчик. Присматривают за нами. Дважды я судно видел. Что-то вроде нашей «Козы». В смысле, совсем уж непонятная каракатица, обшершавь меня аванк.
— Тут все непонятное, — с тоской заметил Эри. — Корабль, капитан, ублюдки эти вокруг. Я не про тебя, Сиплый.
— Да хоть бы и про меня, — приглушенно просипел бородач. — Я на «ублюдка» не обижусь. Но капитан у нас совсем того. С кем-то в своей каюте разговаривает.
— Ты тоже слышал? — оживился Морверн. — Сюсюкает, а? Я уж думал, не милашку-«несушку» ли прихватил наш милорд духоперый? На вдовушку-то твою он не сильно-то заглядывается. Но сокрыть девку в такой каюте, — это уж истинным чудом будет. На колдуна наш Фуаныр не похож.
— Ну, у нас чудо иное будет, — пробурчал Эри.
— Ты про резню? — Морверн пожал плечами. — Так куда без нее? И на нормальных кораблях бывает, а уж с нашим-то сбродом… Главное, багаж наш прикрыть. Это я про дамочек. Обязательно в заварухе «перо» между ребер схлопочут, курицы бурундучные. Придется приглядывать. Ты как, Сиплый?
— Головы поотрываю, — заверил бородач, с любопытством следя за манипуляциями капитана с фонарем.
— Вот и согреемся, — Морверн покосился на здоровяка. — У тебя слева мочалка опять отклеилась. Ишь, полощет как вымпел. Снял бы, не смешил нас этаким веником козлячим.
— Рано, — Сиплый прижал бороду на место.
— Угу, она у тебя вроде панциря в драке будет. Вон — сплошь соль да крошки замерзшие в ней. Чем не доспех? Но до веселья, полагаю, еще дня четыре. Умишко-то у наших друзей какой-никакой, небось, остался — в непогоду блуд вздымать не будут. Без капитана наша «Коза» живо кверху выменем кувыркнется.
Видимо, шхуне столь вульгарное обращение не понравилось: нырнула носом, взлетели у борта брызги. Ветер все крепчал…
* * *Руку Клэ-Р обожгла уже повторно. Спешно смазала ожог оливковым маслом — с посудой после завтрака нужно было наконец заканчивать. Сегодня жрали вполсилы: шторм команде аппетит поубавил. Да и Го сегодня не в себе: потолклась немного на камбузе, желто-бледная, пятна на лице ярче выступили, потом в каютку поплелась. Видно, нездоровится красавице. С её непонятной болезнью, и так-то… Руки, наверное, ломит. А может, и укачало. Кое-кто из тех чучел, что моряками именуются, тоже не в себе. Кидает «Козу» здорово. Это уже шторм или еще нет?
Шайка, в которой Клэ-Р мыла посуду, опасно накренилась, плеснула водой. Дурно, башмаки и так мокрые. Сменить не на что. Четыре пары обуви, а надеть нечего. Не по чину посудомойке изящная обувь. И так уродцы нехорошо посматривают.
«Коза» накренилась особенно круто и Клэ-Р крепко приложилась спиной о шкафчик с посудой. Из шайки выпрыгнула миска, покатилась под ноги. Вот, пута его обласкай, наверное, шторм. Хорошо, что гианы морской болезнью не болеют.
Ночная дарк вернула миску на место, и взялась за тесто. Лепешки не то чтобы самое сложное блюдо, но требуют полной сосредоточенности. Даже когда кухонник за спиной стоит, толком у гианы ничего не выходит. То подгорают лепешки, то выходят тонкие, словно бычий пузырь. Он берется: пышные, вкусные. Стоит самой повторить: дрянь, которую и с голодухи-то жуют, морщась. А ведь движение в движение повторяешь. Так, главное, с толщиной не напутать. Кухонник заглянет только когда выспится, и тогда переделывать будет уже поздно…
Дверь распахнулась, в холоде и завывании ветра ввалились гости. Не кухонник, который, сменившись с вахты, понятно, дрых без памяти. Струг пожаловал и его дружок — Медный. Насчет последнего у Клэ-Р имелись определенные подозрения. Не из благородных ли? Ел аккуратно, вроде Сиплого. Ну, дарку борода мешает и строгое наставление «не забываться и вести себя по-человечьи». А Медному с чего прилично себя вести? Определенно, воспитанный. Улыбается так тонко, свысока. Вероятно, беглый из клана Угрей. Недурно было бы с ним поговорить в спокойной обстановке.
— Хозяйничаешь, отравительница? — поинтересовался Струг, отряхиваясь и озирая крошечный камбуз.
— Вам чего? Помнится, уже позавтракали.
— Погреться, — улыбнулся Медный, глядя сквозь ресницы. Глаза у него были красивые — черные как прошедшая ночь. Точно из Угрей. — Разрешишь, вдовушка?
— По мне, так хоть всю жизнь грейтесь. Но капитан заглянет…
— Боишься? — Струг ухмыльнулся. — А ты не его бойся. Что в том белобрысом карлике? Или забавлять умеет? Все-таки, ты с ним или пассажирочка?
