Королевства Доблести - Скотт Чинчин
Гэлвин оказался не единственным, кто заметил огородного вредителя. К водорослям и подводному пауку неслась четверка сахуагинов, океанских рыболюдей. В общих чертах человекоподобные и очень мускулистые, они обладали чешуйчатыми зелеными телами, длинными острыми ушами и перепончатыми конечностями. Каждый нес трезубец в одной руке и утяжеленную сеть - в другой.
Механический паук и его пассажир, казалось, не заметили угрозы и сосредоточились на вырывании водорослей. Луковичная голова повернулась к сахуагинам только когда брошенный трезубец вонзился в песок возле раздвоенного железного копыта.
В панике друид бросился вперед и вызвал новое превращение. Его кожа приобрела более темный оттенок и растянулась, чтобы вместить увеличивающееся тело. Плавник на спине вырос и заострился. Голова стала толще и крепче, легкие раздулись от воды, а похожая на бутылку челюсть растянулась и приобрела двойной ряд острых зубов.
Акула бросилась к сахуагинам, уже приблизившимся к пауку. Рыболюди кружились вокруг устройства, трое тыкали в него трезубцами, а четвертый извлекал оружие из песка. Гэлвин слышал монотонное гудение - их странную боевую песнь. Она стала громче и завершилась воплем, когда один из сахуагинов проткнул своим оружием крыло подводного паука, опрокинув его на дно. Механизм стал бешено вращаться, будто жужжащая раненная муха.
Через его выпученные стеклянные глаза Гэлвин заметил испуганное лицо Изабель. Он достиг ближайшего сахуагина как раз тогда, когда тот обрушил тупой конец своего трезубца на голову крылатого паука. Друид увидел как треснуло стекло и мысленно содрогнулся. Этот миг промедления позволил сахуагину ударить первым.
Рыбочеловек метнулся к акуле, наставив шипастый трезубец Гэлвину в лицо. Друид вдруг обнаружил, что замер как вкопанный перед сахуагином, а существо стало водить трезубцем из стороны в сторону, произнося что-то различимое, но незнакомое Гэлвину. Наверное, это была разновидность боевой песни. Так или иначе, звук успокоил натянутые нервы друида, и тот почувствовал сонливость. Сахуагин продолжил напевать, убаюкивая противника, а течение уносило его прочь от Изабель и механического паука.
Акула чувствовала воду, ласкающую всю поверхность кожи. Это было так успокаивающе, так...
Чирк!
В воде разнесся звук удара трезубца о металл подводного устройства. Шум разбудил дрейфующую акулу. Заставив себя открыть уставшие глаза, друид увидел сахуагинов, непрерывно долбящих по пауку. Голова механизма была окутана сетью, чтобы не дать клешням дотянуться до рыболюдей.
Чирк! Чирк! Чирк!
Гэлвин сбросил с себя действие сонного заклинания сахуагина. Сознание стало проясняться, и он вновь осознал рыболюдей как угрозу Изабель. Акула поплыла вперед, полная решимости оторвать сахуагинов от их зловещего занятия. Пока друид несся сквозь воду, инстинкты его превращенного тела взяли верх.
В этот раз, когда рыбочеловек стал покачивать трезубцем и монотонно петь, акула сосредоточила свои мысли на девочке в опасности, отрезав звуки, лишь мгновение назад казавшиеся колыбельной. Застав врасплох поющее существо, акула скользнула под трезубцем и ударила головой в брюхо сахуагина, отбросив его назад - на одного из товарищей. Оглушенные, оба не шевелясь поплыли над океанским дном.
Двое оставшихся рыболюдей перенесли свое внимание на акулу, развернувшуюся и набиравшую скорость для новой атаки.
Гэлвин почувствовал вспышку боли, когда трезубец впился глубоко ему в бок, прямо под плавником. Кровь смешалась с морской водой. Он попытался усилить натиск, не обращая внимания на боль, и был вознагражден, когда его челюсти сомкнулись на жесткой коже сахуагина. Кусаясь, как дикое животное, акула разорвала бронеподобную чешую и вонзила зубы глубже в туловище. Все это время он мотал головой из стороны в сторону, обагрив соленую воду кровью. Рыбочеловек пытался высвободиться из смертельной хватки, но это было бесполезно.
Боль вновь вспыхнула в боку Гэлвина, в этот раз ближе к хвосту. Еще один укол трезубцем - его мозг закричал, чувствуя все еще находящиеся в плоти зубцы. Акула распахнула пасть, позволив умирающему сахуагину плавно опуститься на дно. Гэлвин помчался за противником, сократив дистанцию двумя взмахами хвоста. Хищник радостно сощурил глаза, готовый к новому убийству.
Стой! - прокричал его разум. Друид боролся за контроль над собой, чтобы подавить завладевшую его душой жажду убийства. Изабель. Спасти Изабель.
Акула замедлила свое скольжение и повернулась к пригвожденному трезубцем механизму. Гэлвин продолжал концентрироваться на Изабель и подводном пауке, пытаясь не глядеть на дрейфующие тела сахуагинов. Его мысли были полны упреков. Попасть под влияние животных инстинктов существа, в которого он превратился, не было для друида чем-то необычным, но Гэлвин никогда не мог толком сопоставить свою любовь к природе с теми странными, дикими вещами, которые он делал, когда превращался - даже если такая жестокость была обычным делом в повседневной жизни леса или океана.
Огорченный, друид сжал свои челюсти на трезубце, прибившем устройство ко дну. Один рывок и оружие было свободно. Затем он занялся застрявшим в его собственной шкуре. Потом быстро стащил сеть с механизма. Всматриваясь сквозь треснувший стеклянный глаз, Гэлвин увидел напуганную девочку. Вода сочилась внутрь и уже достигала ее плеч.
Акула взялась челюстями за неповрежденное крыло устройства и упорно потащила его к поверхности. Раны, хоть и не серьезные, болели, и друид заставил себя думать про Изабель и старика, чтобы продолжать двигаться. Через какое-то время акулья голова вынырнула из волн, и он подставил лицо яркому свету солнца. Пока мужчина искал Изабель, наступил новый день.
С механизмом на буксире Гэлвин начал долгий путь к берегу.
Друид принял свою человеческую форму в одной из отмелей Драконова Предела, возле башни Дролло. Он вытолкал устройство на несколько футов в песок, затем улегся, намереваясь позволить усталости взять свое. Бок ныл от ранений трезубцами. К счастью, болели они больше, чем угрожали жизни.
Просто немного передохну, подумал он, закрывая глаза.
Клац, клац та-дам!
Шум разбудил Гэлвина и он увидел, как раскрывается люк устройства. Наружу высунулась светловолосая голова. Робкая, но широкая улыбка показалась на лице девочки.
- Привет! - улыбнулась Изабель в промежутке между зевками. - Ты кто?
- Друг твоего дедушки, - мягко сказал Гэлвин, не спеша поднимаясь на ноги и протягивая руку промокшей девочке.
Она ухватилась и выбралась из механизма.
- Он сильно будет злиться? - тихонько спросила она, показывая коротким пальчиком на металлического паука. - Дедушка очень разозлится, что я сломала одну из его игрушек?
Гэлвин покачал головой.
- Нет. У него еще много других.
Прогулка по пляжу к башне Дролло показалась друиду бесконечной - болтовня девочки на протяжении всего пути утомляла.
- Изабель! -
