Светлана Гамаюнова - Сказки птицы Гамаюн

— А ты смеяться не будешь? Может, это мечты всякие — глупые, несбыточные. Только чувствую я себя иногда, когда засыпаю, точнее, когда в полудреме нахожусь, необычной и красивой девушкой, которая знает, что у неё крылья должны появиться. А ещё что летать будет — сама летать, и полёт для неё такой же реальный, как виденье дороги. И ещё, что сейчас она как в темнице своей личины некрасивой, но это кончится. Что предназначение у неё есть в жизни важное, и оно скоро откроется. Нелегкое оно — и страшно, тревожно ей от этого. Вот такое чувствую иногда. Глупая я, да?

Василиса посмотрела на меня очень серьезно и сказала:

 — Хорошо, что чувствуешь. И другим это видится, не все понимают, но чувствуют эту необычность. Доверяй себе больше. Тогда скоро полетишь.

— Вася, а может, мне с Ветром Удачи летать? Он не будет возражать, сам предлагал.

 — Когда предлагал?

— Когда познакомились.

— А потом что произошло?

— Сначала он за мной явно начал ухаживать, а потом как отрезало, всё в дружбу перевел. А я сильно не возражала. Правда, поначалу немного обидно было, что ничего не произошло романтического, а хотелось. А потом поняла, что так, в смысле только дружеские отношения, для меня лучше.

— Может, он узнал что-то, что помешало ему развивать отношения с тобой?

 — Может, и узнал. Огорчённый был точно и как будто боялся ко мне прикоснуться, да я и сама расстроенная была, размечталась тогда о нежных чувствах.

— Вот видишь, его что-то удерживает от развития дальнейших отношений с тобой. Подумай: легко ли ему будет с тобой каждый день летать, если вы просто друзьями остаетесь? Редко мужчины просто так готовы долго общаться с девушками, ничего не желая взамен. Не верю я в искреннюю дружбу между мужчинами и женщинами. Среди подростков она ещё может быть — так, в снежки поиграть, в чужой сад залезть, о жизни поговорить. А во взрослой жизни — не верю. Часто у такой дружбы имеются скрытые причины — один любит, а другой нет, или у каждого в душе какая-то любовь неразделенная, и они дружат, чтобы ситуацию эту легче пережить. Но такая дружба некрепкая — или усталость придёт от невзаимной любви, или другая любовь возникнет. Бывает, конечно, хэппи-энд — понимают люди, что созданы друг для друга. Но это не похоже на ваш случай. Тут скорей всего кто-то страдать будет. Есть один стабильный вариант дружбы — это общая работа, идея, что объединяет. Как у нас в экспедиции было — поддерживали друг друга, вытаскивали из трудных ситуаций. Так я там и женщиной себя не чувствовала — так, соратник по трудному пути, который в одиночку не пройти. Но, как понимаю, с Лаки тебе просто полетать хочется, мир поглядеть. Надолго вас хватит? Подумай.

Я вздохнула и произнесла:

 — Ты и эту мечту, Василиса, развеяла. И что делать?

— Прекратить прятаться от людей. Себя бояться и жалеть перестать. «Ах, я такая рыжая, некрасивая, в лесу росла, люди увидят — засмеют». У каждого свой страх есть, попытайся преодолеть его. Вот приедем на ярмарку, посмотрим на людей, может, маскарад будет — потанцуем. И еще — никто не знает наперед, как жизнь сложится, но в любом случае тебе надо учиться. Вот мы с Кощеем подумываем открыть университет, где и женщины учиться смогут. Я учиться всегда любила, а теперь преподавать попробую.

Мы подъехали к городу, который был празднично украшен. Играла музыка, люди смеялись и пели. А что, интересно — никогда не была на ярмарке.

 — Сначала поселимся, перекусим, а потом переоденемся и пойдем гулять, — сказала Василиса и потащила меня на постоялый двор. — Снимай свою униформу для верховой езды, у меня платья припасены, ты когда платье-то надевала?

Премудрая выдала мне простенькое, но симпатичное платьице и такое же скромное достала себе.

 — Зачем выделяться? Мы веселиться пришли, а не себя показывать. Я узнала, вечером будет маскарад, поэтому маски, что я захватила, пригодятся.

— А тебя что, тут знают?

— Некоторые видели, приезжала по делам. Думаю, не узнают, но рисковать не хочется, — оправдывалась Василиса. — Я люблю побродить в толпе, спеть, потанцевать, а муж не любит больших скоплений народа, но не возражает, когда я так расслабляюсь.

Мы выскочили на улицу, заполненную людьми. Рядом с подругой, в длинном платье и маске, я чувствовала себя спокойно. Люди шли к небольшой площади, на которой происходило основное действо. На небольшой сцене играли какую-то пьесу, героиню спасали от дракона, публика веселилась. Мы тоже поддались этому захватившему всех веселью. Как это замечательно, когда становишься единым целым с толпой и ни о чем не думаешь, когда смешно просто потому, что люди вокруг радуются и смеются глупым шуткам, когда ты такой же, как все, и это не вызывает огорчения, а на время уносит все проблемы и нерешенные вопросы. В одном конце площади выступали заклинатели огня, в другом кувыркался медведь, а собачка носила шляпу для сбора денег. Спрашивается, чего я боялась? В праздничной толпе так же, как в лесу: ты предоставлен сам себе, никто не обращает на тебя внимания. Хочешь смеяться — смейся, хочешь плакать — плачь, никто не заметит. Потом на сцене начали петь, и даже я знала некоторые песни. Мы с Василисой подпевали, у неё был великолепный голос. Мы ели какие-то простые сладости, грызли моченые яблоки и пили квас. Это неистовое веселье продолжалось до темноты, мы вернулись на наш постоялый двор, когда ноги нас почти не держали. Так как возбуждение и веселье в нас ещё било ключом и спать в таком состоянии совершенно не хотелось, мы решили слегка перекусить перед сном. Народа в зале было много, но нам все-таки достался отдельный столик. Мы заказали немного вина и легкой закуски и стали слушать менестреля, который терзал струны своего инструмента на маленькой сцене. Зал подпевал, мы тоже. Потом стали приглашать желающих выступить, многие пели, и я подтолкнула Василису:

 — Пойди спой, ты чудесно поёшь, и всё равно ты в маске, никто не узнает. Я бы и сама спела, да песен знаю не много, и они не совсем праздничные, так, для себя напевать. А ты рассказывала, что пела раньше на сцене.

 — А что, и правда, — согласилась моя спутница, — и спою, давно не чувствовала себя артисткой. Люблю ощущение, когда зал, пусть небольшой, но твой, слушает тебя. Давно этого чувства не испытывала.

Когда Василиса запела, зал затих в немом удивлении. Ее голос звучал удивительно сильно и чисто, звуки песни обволакивали тело, затрагивали что-то внутри, вынимали это что-то, очищали и делали тебя сопричастным к самому лучшему, что есть в мире. Хоть песня была совсем не грустная, я заплакала — просто от этого невероятного таланта. Публика не успокаивалась, не отпускала певицу, и ей пришлось спеть несколько песен, прежде чем вернуться ко мне. Раскрасневшаяся, довольная, даже в маске было видно, что она красавица. Мужчины провожали её восхищенными взглядами, но что- то в её осанке и походке удерживало присутствующих от комментариев. «Королева», — звучало у меня в голове. Василиса села, всё ещё переживая свое выступление и мечтательно глядя куда-то в пространство.