Екатерина Юрина - Бестолковый гримуар

Он приблизился ко мне и протянул руку. У меня даже мысли не возникло отвергнуть её. Рука оказалась сухая, нагретая солнцем, как камень на родном побережье. Отшельник ободряюще улыбнулся мне и потянул за собой. Я зачарованно сделала шаг, ещё..., пока в уши не винтился противный писк. Минутой позже до сознания дошло - дуара! Хотелось наорать на Миру и её дурацкую дуару, сказать, чтобы перестала. Однако пелена с глаз спала. Держал меня за руку тот самый безликий, которым нас столько пугал Нэдд. Лица у него не было, только рот. Точно такой, какой мне привиделся, когда я смотрела на проповедника. Вместо глаз узкие щёлки, достаточно широкие. Смотреть в них страшно, ибо не видно ничего, пусто.

Безликий потянулся рукой к моей шее. Я отступила, отбив его руку. Дуара не замолкала и её звук раздражал нечисть. Он то и дело поворачивался туда. Поэтому сжечь его мне не составило труда. Горел он молча, всё также протягивая ко мне руки. Я дождалась, пока он осыплется пеплом и пошла на звук. Мира сидела на дереве с дуарой. Под ним стоял знакомый молчаливый улыбчивый отшельник. Странная, если честно, картина. Чего она туда забралась, если он просто стоит и улыбается? Но узнать это можно и потом, этого молчуна я также сожгла.

- Эй, где Вольг? - крикнула я Мире. - И Васька?

- Кота не видела. А этот увёл настоящего. Подожди, - красноволосая спрыгнула, отстегнула струну и махнула мне рукой. Но когда мы вышли, наёмник уже справился сам. Он был весь в крови, на лице блуждало какое-то безумное выражение. Тело у его ног пугало. По сравнения с моим мороком, реальный безликий действительно был опасен. А так он лишь разделил нас, чтобы по очереди высушить. Я осторожно осмотрела Вольга. Кажется, я видела открытые раны, но он быстро одёрнул одежду, неловко сказав:

- Надо забрать Нэдда, - и ушёл.

Мы переглянулись с Мирой. Она полушутливо проверила на прочность струну. Я поставила себе зарубку как можно быстрее доделать её дуару. Кажется со дня на день наша компания начнёт разваливаться, если уже не начала.

Скоро вернулся Вольг, на его плече покачивался проповедник. Не хватало только Василия. Около часа я искала его, пока случайно не вышла из леса. У меня даже горло перехватило. Два шага в стону и потянулись поля, огромное солнце встряхивает пушистую шубу! Вдаль простёрлись сухие кое-где почерневшие сухостои, на горизонте виднелась огромная чёрная скала, похожая на гребень дракона, рядом с ней возвышались тонкие кручённые башни. Неужели Тамхас? Я вновь заскользила взглядом по полям. В первый раз я пропустила, во второй сразу распознала полосатую шкуру. Кот с ожесточение рыл землю. Потом уселся и уставился на меня злым взглядом смешно контрастирующей с курносой мордой. Смешной право слово! Я уже хотела подойти к нему и потрепать, как он взвыл.

- Трам-мв-а-ау-у! - Понёсся он прямо через поля на север. Я оторопело смотрела на проламываемый им туннель.

Хоть я и порывалась бросится за Васькой, но не могла оставить остальных, да и бросаться туда не подумавши - глупо. След Васька оставил хороший, я обязательно найду его... Растерев лицо, пошла за оставшимися позади троицей. Вместе мы решили переночевать здесь, ночь была уже не за горами, а с утра пойти вслед за котом.

Утром Нэдд исчез, оставил только продукты и следы тонкой когтистой ступни. Кто такой проповедник и куда он ушёл, узнать нам наверняка удаться ещё не скоро.

***

Некто в спешке, разбрызгивая чернила, записывал:

"Идёт понедельник конца вересеня 13096 год от сотворения мира.

С момента моей последней заметки прошло много времени и событий. Пережить мне удалось и ужасное путешествие сквозь мокрую смерть и предательство слуг. Однако по прошествии времени, мне удалось понять их план, и ничего плохого он мне не сулил. Они привели меня туда, куда надо. Окончание Великой Экспедиции намечаю на конец года. Больше писать не могу. Ситуация становится всё напряжённей. Может статься так, что всё пропало...".

Глава 10.

Васькин след вёл нас всё это время, но день тому назад мы его потеряли. Он затерялся в каменной пустоши, что окружает Тамхас. Не было в Тамхасе никаких привидевшихся мне издалека крученных башен, а если и были, то давно пали. Город оказался низким, крепким, состоящий казалось бы из одного камня. Что скала рядом, что северная столица. Холодные ветра мы почувствовали ещё на подходе, зато смена погоды здесь почти не ощущалась. Кто знает, стоит ли поблагодарить за это те же скалы? Наш город тоже выстояла скала, если это можно так назвать. Тогда вода и ветер работали сообща, что не сметут с суши, зальют, сломают толщей воды. Потом подоспел огонь. Первый, первый, а тогда отстал от своих побратимов. Можно сказать только Твердобог нас и оградил, наверное, за это и виноват всегда и везде.

Сейчас дома, дороги затянул дикоцвет. Раскуроченная, кое-где вздутая брусчатка, разрывалась нарывами, из которых почва выталкивала то брёвна, то давно вкопанные в неё крепления. Альда сказала, что это проклятое место, ещё в её времена подобное земля не принимала ничего в себя, выталкивала, разрушая город. Его латали, латали, латали, а посмотри до сих пор стоит. Одна из шуток змеи Уроборос, или Судьбы.

Отовсюду смотрели пустые провалы окон. Животные орнаменты бежали вслед за нами от одного конька крыши к другому. Они удивительно напоминали уже успевшую надоесть мне, и думаю не только мне, вещицу. Задумчиво подняла руку со слегка погнутым браслетом. Может здесь мне улыбнётся удача? Я, конечно, уже попробовала пару...десятков раз, однако просто так выкидывать такую... такое... в общем, рано ещё! Правда на нём уже стёрлись все различия между медведем и лебедем, впрочем, между остальными тоже. Просто медведь и лебедь мне нравились больше всех. Жалко их. Приеду домой, закажу у Михаля такой же. Пусть попробует не повторить мне моих лапочек! Заодно пусть и Васеньку пририсует... Эх, где мой пухнорылый проглот?...

Вольг за то время, что мы сюда шли, яростней кутался в куртку, старался натянуть её чуть ли не на уши. В остальном был в полном порядке. После того, как вышли из леса, снова стал шутить, доставать вечным перегаром и подковырками. На душе тогда у меня немного посветлело. На время, потому что как только стали подходить к столице его охватило какое-то лихорадочное состояние. Он и так вечно пребывал немного не в себе, здесь же его провалившиеся с чёрными кругами глаза заметались, порядком пугая потерей рассудка своего хозяина.

Мира как всегда шла чуть впереди. Никому не должна и никто не должен ей, как говорится. Она то и дело порывалась зайти куда-то, но отдёргивала себя и только осторожно проводила ладонями по старым бокам каменной кладки. Я знала лишь общие черты что здесь произошло, а мой ручной очевидец не хотел делится былыми воспоминаниями. Но, не будь я магом, у меня есть способ узнать немного больше! В магической братии не принято вмешиваться в чужую жизнь... точнее признаваться в этом. Но она же не оставила мне выбора, сама попросила поработать над её дуарой, сама отказалась добровольно рассказывать... Она просто не оставила мне выбора! Тем более она об этом даже не должна догадаться. Ну, в теории.