Андрей Смирнов - Власть волшебства

Обыкновенно Источник представляет собой поток энергии, которая собирается из окружающего мира и из Стихий, концентрируется в одном месте, пропускается через призматические заклинания и опять уходит во вне. Часть этой силы маг использует для поддержки заклинаний, постоянно работающих в его замке, также он может воспользоваться энергией Источника в бою, значительно усиливая собственные наступательные и оборонительные чары. Маг на своем Источнике чем-то подобен человеку, живущему на водяной мельнице, — постоянное движение реки он научился использовать себе на благо, со своей же стороны, он следит за тем, чтобы русло оставалось чистым и ничто не препятствовало течению. Главное Сплетение — система заклятий, в которую маг превращает часть Источника для того, чтобы лучше контролировать поток силы, и для того, чтобы природный ток был не хаотичным, а стабильным и упорядоченным. Это — ухоженная «река», максимально расчищенная от мусора, с берегами, одетыми в гранит. В Главное Сплетение также обычно встраивается ряд заклятий, начинающих работать в случае не-санцкионированного проникновения: они блокируют доступ чужака к системе, парализуют или убивают его, вызывают охрану, подают сигнал отсутствующему на месте настоящему хозяину Источника — и прочее в том же духе. Сюрпризы, которые содержит охранная система, могут быть очень неприятными, но, как правило, если в замок проник не вор, а захватчик, спустя какое-то время ему удается разобраться с ловушкахми, установленными предыдущим владельцем, и занять его место.

В большинстве случаев положение дел соответствует тому, что описано выше, и вчера Эдвин кен Гержет — в то время, пока Дэвид занимался поисками Ключа — действовал согласно естественной для хеллаэнского аристократа логике: пытался разобраться в кодировке управляющих чар Главного Сплетения с целью обрести над ним контроль. Два или три раза при попытке внедриться всистему он чуть не погиб, потом пробудился спящий Страж, и Дэвиду пришлось бросать поиски и помогать другу в бою с могучей тварью. Вдвоем стража они кое-как одолели, но Эдвин не продвинулся ни на шаг. Все отмычки оказались бесполезны, охранная система видоизменялась, словно живая, в зависимости от того, какие открывающие чары он пытался применить. Эдвин поставил барьер и вместе с Дэвидом покинул это место, решив, что, быть может, позже его голову посетят какие-нибудь хорошие идеи.

Теперь, вернувшись и тщательно все обдумав, он пришел к заключению, что с самого начала избрал неверный путь. Этот Источник нельзя вскрыть — ведь это не обычный упорядоченный поток Силы (хотя он и кажется таковым), а Средоточье лорда, пусть и низвергнутого. Здесь по-прежнему пребывала Сила Равглета, в замке ею было пропитано все — камни, демоны, сама земля и даже воздух, и уж конечно более всего Силы содержалось в Источнике. Средоточье формировалось не только Стихиями и метамагическим полем планеты, но и Силой, и не существовало формализированной системы волшебства, которой можно было бы описать ее. Для установленного ею замка не было ключа.

Но нужно ли открывать этот «замок»? Стоит ли искать? К чему Эдвину владения лорда-изгнанника, давным-давно покинувшего Страну Мертвых и поселившегося в Хеллаэне? Иметь под контролем еще Источник Силы неплохо, но полностью раскрытые способности сгиуда — цель намного более желанная.

Он не будет пытаться подчинить себе этот Источник. Вместо этого поглотит его, выпьет — так же, как на пару с Дэвидом поглотил Силу пребывавшую в самом Равглете. Источник наполнен Силой? Тем лучше. Он заберет ее и завершит трансформацию.

Эдвин полузакрыл глаза, вздохнул и постарался вновь вызвать то странное чувство, которое возникло у него, когда он убивал Равглета. Предположительно, это ощущение появлялось в результате работы некоего духовного органа, свойственного полноценному сгиуду, действие же органа заключалось в способности улавливать Силу и поглощать ее.

Очень скоро у Эдвина появилось ощущение, что он бьется о монолитную, совершенно непроницаемую каменную стену.

Он не мог просто забрать или даже ощутить Силу, пусть даже она была совсем рядом. Сама по себе Сила оставалась неуловима. Однако, отливая себя в те или иные формы — принимая вид Лорда, или Средоточья, или некоего волшебного предмета, Сила делалась уязвимой. Из того надтварного, что дает существование вещам или живым существам, она становилась вещью или живым существом.

Эдвин понял, что для того, чтобы взять ее, требовалось разрушить форму, в которой она себя воплощала — тогда, на короткий миг, можно было соприкоснуться с той неуловимой энергией, которую он так жаждал подчинить себе.

Он вытянул руку — в ней появился меч. Приводя в действие собственный атрибут разрушения, Эдвин направил клинок на Источник. Лезвие вытянулось, засияло призрачным огнем. Эдвин почувствовал, как в него течет мощь. Он пил Силу — спокойно и уверенно: пусть молодой, но умный и терпеливый вампир, дождавшийся наконец своего часа. Впитывал чужую энергию, как губка. Он был намерен полностью опустошить это место, лишив Силу Равглета второй и последней точки опоры в этом мире. Вот оно!.. Он ощутил, как его новая способность пробуждается. Он словно прикоснулся к чему-то незримому. И взял это — так же, как тогда, когда Ловчий Смерти висел на его клинке.

Главное Сплетение погибло. Источник беспорядочно извивался, то разделяясь на несколько линий, то собираясь вновь, выплевывая во вне сгустки силы, башня тряслась от основания до вершины, но Эдвин не замечал этого. Мир внутренний стал бесконечно более важен, чем то, что происходило вовне...

Его второй сувэйб неожиданно пробудился. Прежняя, неизмененная Обителью индивидуальность должна была оставаться скрытой, пассивной массой, влияющей на решения, принимаемые «активным», ангельским сувэйбом, но никак не показующей себя явно. Но что-то произошло, и он утратил право решать, какому сувэйбу быть активным, а какому — нет.

Он вдруг понял, что пробуждение старого, человеческого сувэйба — при сохраняющемся новом, ангельском — началось отнюдь не сейчас. С того самого момента, когда они с Дэвидом убили Равглета, он скорее вел себя как уроженец Хеллаэна, чем как воспитанник Небесной Обители. Он медленно терял власть над своей «оборотнической» способностью, но заметил это только сейчас, когда накапливавшиеся в нем изменения сделались слишком уж очевидными.

Как только старый сувэйб стал достаточно активен, между Эдвином-аристократом и Эдвином-ангелом началась беспощадная борьба. Он мог быть либо тем, либо другим, но не обоими сразу, в одном и том же месте, в одно и то же время. Две прежде изолированные вселенные столкнулись и принялись кромсать друг друга.