Гай Юлий Орловский - Ричард Длинные Руки – рейхсфюрст

— Хорошо, сэр Вайтхолд, — сказал я наконец, — идите и действуйте. А я пока поразмыслю.

— Чем–чем займетесь? — переспросил он в недоумении.

— По–раз–мыс–лю, — повторил я по складам. — Я же мыслитель, еще не знали?

Он тяжело вздохнул.

— Ну, как вам сказать… Очень удобная профессия, верно?

— Бесподобная, — согласился я. — Особенно хорошо мыслить о высоком, всяким простым свиньям недоступном.

Он всмотрелся в меня внимательнее.

— Что–то в вас странное, лихорадочное… Вы побудете здесь или же снова… фью?

— Сэр Вайтхолд, — сказал я с неудовольствием, — какие–то совсем легкомысленные слова употребляете. Не пристойные, даже непристойные, можно сказать, чтобы акцептировать мое отношение или акцентировать, не помню. У нас сейчас ситуация, которая в силу нашего бурного натиска развивалась слишком стремительно и застала нас врасплох.

— Ваше высочество?

— У нас была Армландия, — пояснил я, — да и та вся разделена на сотни сражающихся друг с другом земель. А теперь у нас есть две столицы могучих королевств по обе стороны Большого Хребта!.. И как везде успеть? А если не успевать, то может рухнуть, мы еще не установили свою власть полностью, мы всего лишь завоевали!.. Вот потому и фью–фью сам, потому что еще не знаю, как других посылать, как вообще связать все воедино!

Он выслушал поток горячих слов, вскинул одну бровь.

— А ваши реформы… по созданию армии?

— Первый шаг, — ответил я. — Только первый! И то едва–едва успеваем… Ах да, вот еще что нам нужно просто до зарезу. Хорошая разведка! А у нас вообще пока никакой. Срочно! Хотя я не король, а земли нельзя назвать даже королевством, но, боюсь…

Он ждал, но я заколебался, он спросил тревожно:

— Что, ваше высочество?

— Боюсь, — сказал я со вздохом, — что слухи обо мне уже дошли до ушей императора Карла или императора Вильгельма Блистательного. Пока так, как мелкий курьез о некоем рыцаре, что до смешного быстро вскарабкался по лестнице титулов аж до князя… но если буду и дальше так, на меня обратят более серьезное внимание, чего мне очень не хотелось бы…

Он сказал с некоторым осуждением:

— Даже сейчас, когда у вас наконец–то такие армии, которые вы и желали?

Я покачал головой:

— Но я не знаю, что за армии у этих императоров! Я не знаю, какими силами располагают эти сволочи. Я даже не знаю очертания земель империи Вильгельма, хотя мой первый замок Амальфи расположен под его властью… Мне кажется, если там и была империя, то постепенно все связи ослабели, и уже когда я там ехал, все королевства были сами по себе. Однако у Вильгельма вполне могло сохраниться ядро земель, что ему верны, и готовы выставить вполне боеспособную армию.

Он буркнул:

— Так уж получилось, что в Армландии в разведке надобности не было, а здесь, в Сен–Мари, мы сперва все порушили… Может быть, поспрашиваете у короля Барбароссы?

Я отмахнулся в безнадежности:

— Его королевство слишком далеко от тех мест. Это разве что в Варт Генце что–то знают, в Бриттии, Ираме…

Он подумал, никогда я не видел его таким серьезным и встревоженным, наконец проговорил в сомнении:

— А не лучше ли создавать в Сен–Мари? Там люди подлее, хитрее, изощреннее…

— Я уже распорядился, — сказал я.

Он взглянул с удивлением:

— Тогда зачем…

— Не знаю, — буркнул я, — у себя там слышал, нужно несколько разведок. Чтоб конкурировали друг с другом. Тогда результаты лучше… Но на самом деле, конечно, у сен–маринской другая задача…

— Ваше высочество?

— Юг, — ответил я коротко. — Юг! Он уже начинает… Боюсь, не самый крупный начинает интересоваться моей персоной, а о крупных страшно и подумать. А вы пока собирайте сведения о соседях здесь, на севере. Ну и соседях соседей. Нужно заслать своих людей ко дворам королей Горланда, Гиксии, Ирама, Бриттии, Бурнандов…

— У вас какие–то планы?

Я покачал головой:

— План у меня — Юг. Но я хочу быть уверенным, что в отсутствии основных сил никто не ударит в спину.

Судя по размерам королевства Шателлен, армии Клемента двигаться к границе Ламбертинии еще несколько дней. Армия под руководством Альбрехта вступит в герцогство позже еще на два дня. Больше всех опередил Будакер, но я велел ему подождать остальных, чтобы вторгнуться одновременно.

Я сердито свернул карту в рулон. Для всех продвижение армий выглядит чуть ли не молниеносным, для герцогства это будет вообще как снег на голову, но я привык двигаться и жить быстрее!

Некоторое время бродил взад–вперед по кабинету, мелочовкой дел заниматься очень уж не жаждется, да и Вайтхолд чувствует, не тащит кипу бумаг на подпись.

Некоторое время, проверяя новую способность к перемещению предметов, снимал со стены мечи и швырял себе рукоятью в руки, но выдохся уже на третьем клинке, упал в кресло, чувствуя, как бешено забилось сердце, а легким недостает воздуха.

Ерунда какая, а не перемещение. Дело даже не в том, что невероятно тяжело, проще поднять задницу с кресла и снять этот меч со стены. И вообще слишком много ограничений, ну нигде в этом мире человек не обретет свободу!.. Я не могу не то чтобы украсть, но даже переместить монету из одного кармана сэра Вайтхолда в другой, вынуть из петли на корсете леди Франки шнурок или даже просто качнуть пламя свечи в красивой растопырке прямо передо мной.

Такое можно проделывать только с моими лично вещами, но так как вещи тупые и сами не знают, кому принадлежат, то телепортация срабатывает только с так называемыми древними, что достались от прежних эпох. Тех, что были до Великих Войн. Видимо, у тех были свои маркеры, которых сейчас не замечаем.

А остальные мечи оставались на местах, как бы я ни сосредотачивался, также и прочая мелочь. Внезапно в ладонь с силой впечатался браслет, который не сразу и узнал. Ага, это же браслет Гонца, подаренный мне в том затерянном и умирающем племени эльфов…

Покрутив его перед глазами, я надел его на руку, ничего не случилось, затем словно бы услышал далекие голоса, сосредоточился, странное состояние, когда начинаешь ощущать нечто, будто оно рядом и в то же время далеко, очень далеко…

— Ну же, — сказал я, — давай… Ну?..

Задержав дыхание, я напрягся, сосредоточился, от кольца на пальце пошло острое покалывание. Под кожей понеслись огненные муравьи, кусая нервы.

Я все еще в кабинете, что–то не так, закрыл глаза и ощутил, что меня облекла вязкая масса, овеществленное время, что ли, скорее всего, спрессованное пространство, позволяющее вот так сразу сотни миль за один шаг…