Стивен Эриксон - Дом Цепей (litres)

Рота «Красных клинков» прибыла из Семи Городов. Жестокие убийцы, неподкупные и весьма далёкие от соблазнительных посулов аристократии. Нетрудно догадаться, зачем их сюда призвали.

Первая волна арестов была аккуратной, почти элегантной. Взводы приходили в глухой ночи. Никаких стычек с домашней охраной. Никаких предупреждений, которые бы дали владельцам поместий время возвести баррикады или бежать из города.

И Гэмету казалось, что он знает, почему всё происходит именно так.

Сейчас адъюнкт Императрицы — Тавор. И она знает… себе подобных.

Капитан вздохнул. Затем шагнул вперед, к калитке. Вытянул тяжёлый железный засов и с лязгом уронил его. Повернулся к трём охранникам.

— Ваша служба больше не требуется. Оплату возьмёте в бойнице.

Двое закованных в броню солдат переглянулись. Затем один из них пожал плечами, и оба пошли к двери. Третий не двигался. Гэмет вспомнил, что он назвался Колленом. Квонское имя, квонский акцент. Его наняли в основном из-за внушительного вида, хотя намётанным глазом Гэмет рассмотрел в нём характерную… уверенность, с которой он носил броню, словно не замечал её тяжести, воинскую ловкость, свойственную только профессиональным солдатам. Гэмет ничего не знал о прошлом Коллена, но времена стояли отчаянные, и в любом случае никому из трёх новых наёмников не было дозволено входить внутрь дома.

Теперь Гэмет разглядывал неподвижного охранника, стоявшего в полумраке под сводом кордегардии. Сквозь приближавшийся приливный рёв неистовой толпы пробивались пронзительные крики, сливаясь в ночи в отчаянный хор.

— Не усложняй всё, Коллен, — спокойно проговорил Гэмет. — Четверо моих людей в двадцати шагах за тобой, арбалеты заряжены и нацелены тебе в спину.

Великан покачал головой.

— Вас девятеро. Меньше чем через четверть колокола сюда сбегутся несколько сотен мародёров и убийц, — он медленно осмотрелся, словно оценивал стены поместья — весьма скромную защиту. Затем его пристальный взгляд вернулся к Гэмету.

Капитан нахмурился:

— Несомненно, ты облегчишь им задачу. Мы-то можем дать им по носу так, что они, чего доброго, уберутся в другое место.

— Нет, капитан, у вас не выйдет. Всё только произойдёт гораздо… неприятнее.

— Значит, вот как Императрица решает проблемы, Коллен? Открытые ворота, убитая в спину верная охрана… Ты уже заточил нож для моей спины?

— Я здесь не по приказу Императрицы, капитан.

Гэмет сощурился:

— Ей не причинят никакого вреда, — после паузы продолжил Коллен. — Если только мы придём к полному согласию. Но у нас мало времени.

— Так решила Тавор? А что насчёт её родителей? Ничто не указывало на то, что их ждёт иная участь, чем всех прочих.

— Увы, возможности адъюнкта ограничены. Она находится под… надзором.

— Что она собирается сделать с Фелисин, Коллен — или как там тебя?

— Ненадолго послать на отатараловые рудники…

— Что?!

— Девочка не останется совсем одна. С ней отправят охранника. Поймите, капитан, или это — или толпа за стеной.

Девять верных охранников вырезаны, кровь на полу и на стенах. Горстка ошеломлённых слуг на хлипких баррикадах возле двери в детскую спальню. И защитить ребёнка… некому.

— Кто же этот охранник, Коллен?

Тот улыбнулся:

— Я, капитан. И да, Коллен — не моё настоящее имя.

Гэмет подошёл к нему так близко, что их лица оказались на расстоянии ладони.

— Если с ней хоть что-нибудь случится, я найду тебя. И мне плевать, Коготь ты или…

— Я не Коготь, капитан. А по поводу того, что случится с Фелисин, — к сожалению, ей придётся несладко. Некоторого вреда не избежать. Будем надеяться на её выносливость — это ведь фамильная черта Паранов, верно?

После долгой паузы Гэмет неожиданно смирился и отступил:

— Ты убьёшь нас сейчас или позже?

Брови Коллена поползи вверх:

— Вряд ли я смогу это сделать, учитывая направленные на меня арбалеты. Но я попрошу вас сопроводить меня в безопасное место. Любой ценой мы должны защитить ребёнка от толпы. Могу я рассчитывать на вашу помощь, капитан?

— И где находится это безопасное место?

— На аллее Душ…

Гэмет поморщился. Круг Правосудия. В цепи. Ох, храни тебя Беру, девочка. Он шагнул прочь от Коллена.

— Я разбужу её.

Жемчуг стоял у круглого стола, опершись руками о столешницу. Опустив голову, он изучал свиток. Адъюнкт ушла полколокола тому назад; Кулак следовал за ней по пятам, точно искажённая тень. Скрестив руки и прислонившись спиной к стене, Лостара ждала напротив двери, через которую вышли Тавор и Гэмет. За всё время, пока Жемчуг внимательно читал свиток, она не проронила ни слова. Её гнев и раздражение росли с каждой минутой.

Наконец Лостара не выдержала:

— Не хочу со всем этим иметь ничего общего. Верни меня под командование Тина Баральты.

— Как пожелаешь, дорогая, — пробормотал Жемчуг, не поднимая головы. Затем добавил: — Правда, мне придётся тебя убить — прежде чем ты успеешь доложить обо всём своему командиру. Сожалею, но таковы строгие правила конспирации.

— С каких это пор ты готов на всё ради адъюнкта, Жемчуг?

— С тех самых, — он поднял глаза, встречая взгляд Лостары, — как она недвусмысленно подтвердила свою верность Императрице, конечно.

Его внимание вернулось к свитку. Лостара нахмурилась:

— Мне жаль, но я, кажется, пропустила эту часть беседы.

— Неудивительно, — ответил Жемчуг, — поскольку эта часть скрывалась под сказанными словами. — Он улыбнулся Лостаре. — Там, где она обычно и находится.

Лостара раздражённо выдохнула сквозь зубы и начала расхаживать по комнате. Она боролась с иррациональным желанием порезать в клочья эти проклятые гобелены с бесконечными сценами из славного прошлого.

— Ты должен объясниться, Жемчуг, — прорычала она.

— И это в достаточной мере облегчит твою совесть, чтобы ты снова приняла мою сторону? Хорошо. Восстановление благородного класса в коридорах имперской власти было необычайно скорым. Право же, можно даже сказать, скорым неестественно. Словно бы они вдруг получили помощь — но чью, гадали мы. Конечно, ходила абсурдная, но упорная молва о возвращении Перстов. И даже теперь время от времени какой-нибудь глупец, которого арестовали за всякую мелочь, признаётся, что, дескать, принадлежит к Перстам. Но они, как правило, юны, очарованы всякой чепухой, романтическими бреднями о тайных культах и всём таком прочем. Они могут звать себя Перстами сколько угодно, но эти несчастные ни на шаг не приблизились к истинному детищу Танцора — настоящей организации, о которой мы, Когти, знаем не понаслышке. Как бы там ни было, вернёмся к теме: Тавор — из знатного рода, и теперь ясно, что скрытые ячейки Перстов и вправду вернулись нам на беду и используют аристократию. Они вербуют агентов из числа сочувствующих военных офицеров и имперских чиновников — к вящей обоюдной выгоде. Но Тавор теперь адъюнкт, и поэтому её старые связи, старые обязательства должны быть разорваны.