Эльхан Аскеров - Бастарды

Среди них был один. Странный парень. Здоровенный, как скала, а ума, как у младенца. Даже поесть сам не мог, пока миску в руки не сунут. А если забудут, так и будет голодным сидеть. Но в таком состоянии он находился только до боя. В первой же стычке он устроил такую бойню, что мы все с непривычки весь свой ужин показали. Вот тогда я и запомнил это слово.

– Что ж, все сходится, – негромко сказал Такеши. – Он хотел отомстить, заставить богов содрогнуться, уничтожить всех виновных в смерти матери. Он звал смерть, и она отозвалась. Она прислала одного из своих прислужников ему в помощь. Демон дал ему силы победить, но позвал за собой его душу. Но демон боя, не сама смерть. Он позвал душу, но увести ее в темные пределы не может. Вот и бродит она по серым землям. Ведь неизвестно, сколько жизни отмерено ему богами.

– Но ведь ты сможешь позвать его душу обратно? Ведь так, Медведь? – спросил Топ-Гар с нескрываемой надеждой.

– Я не колдун и не шаман, сотник. Я воин. Я могу только то, что знаю. Что передали мне предки. Но теперь, с появлением этого зверя, мне кажется, что мы сможем показать ему дорогу, – ответил Такеши.

– Почему? С чего ты так решил? – развернулся к нему Топ-Гар. Но за островитянина ответил кузнец.

– Животное никогда не станет пытаться вылечить безнадежного. Самка будет преданно сидеть рядом с умирающим детенышем, но не станет пытаться спасти его, продлевая мучения. Звери чуют приход смерти задолго до того, как это поймет человек. Даже собаки, уже сами забывшие, что такое дикая жизнь, начинают оплакивать покойника, до смерти больного. Барс начал вылизывать паренька и пошел с нами. Значит, не все потеряно. Ты считаешь, что с его помощью тебе удастся показать ему дорогу обратно?

– Надеюсь. Кажется, он ушел не очень далеко. Его держат данное вам слово и завет отца.

– Ну тогда, значит, будем просто ждать и просить богов указать ему путь, – подытожил разговор Топ-Гар и пришпорил коня, направляясь в голову колонны.

Даже несмотря на беспокойство за Ал-Тора, а возможно, именно из-за него, он старался вести колонну быстрым, размеренным шагом, чтобы побыстрее скрыться в солончаках. Теперь вся ответственность за отряд легла на старого сотника.

Было решено перейти на ночные марши, отдыхая днем. В темное время суток меньше возможности попасться на глаза нежелательным свидетелям, а неторопливый шаг избавлял от опасности переломать ноги лошадям.

Отряд шел заранее намеченным и разведанным маршрутом, путая следы в каменистых осыпях, соленых озерах и зыбучих песках. Днем разведчики проходили по маршруту вперед, оставляя за собой вешки, по которым ночью двигался основной отряд.

Ровные, тщательно ошкуренные ветки втыкались в землю каждые двадцать шагов. Это здорово замедляло продвижение отряда, но позволяло ветеранам уверенно перемещаться в полной темноте. Вешки забирались с собой и использовались снова.

С рассветом, отряд останавливался на отдых. В землю вбивали четыре кола, на которых растягивали полотно. В тень от импровизированного шатра укладывали носилки с Ал-Тором. Ветераны быстро разводили костер, варили похлебку и, поев и расставив караулы, укладывались спать.

Только Такеши не позволял себе ни минуты отдыха, находясь у тела юноши в бессменном карауле. Даже видавшие виды ветераны растерянно крутили головами и пытались заставить его отдохнуть. В один прекрасный день Такеши, не выдержав уговоров, просто послал всех доброхотов так, что те пооткрывали от удивления рты.

Топ-Гар в этот момент как раз пытался объяснить Юко все сложности погрузки на лошадь такого большого парня, находящегося в бессознательном состоянии, когда из под полотнища раздался такой откровенный посыл, что сотник замолк на полуслове. Юко звонко расхохоталась, глядя на растерянное лицо сотника и желая смягчить резкую отповедь жениха, сказала:

– Не беспокойтесь за него, сотник. Он не свалится в обморок, и истощение ему не грозит. Он умеет спать на ходу, с открытыми глазами. Ну, во время перехода и когда все спят. Только чтобы проснуться, ему не нужен громкий звук, достаточно просто легкого шороха. Он телохранитель императора. Один из самых лучших, – с нескрываемой гордостью добавила девушка и направилась к шатру, оставив сотника растерянно хлопать глазами, переваривая услышанное.

Каждый привал все ветераны настороженно наблюдали, как огромный барс принимался вылизывать виски юноши. Каждый из них непроизвольно тянулся к оружию, но Юко и Такеши зорко следили, чтобы никто не смел мешать зверю делать свое дело.

Иногда Гурхан исчезал из поля зрения на несколько колоколов, но обязательно возвращался обратно, находя отряд по каким-то только ему понятным следам.

Сначала сотник, не доверяющий никому на свете, недовольно заворчал на подобные отлучки, но кузнец быстро успокоил его, напомнив, что зверь ни от кого не берет пищу, а возвращается в лагерь всегда сытым. Гурхан охотился, тем самым избавив всех членов отряда от необходимости заботиться о свежем мясе.

Только Юко он позволял гладить и ласково трепать себя по морде. Только от нее брал лакомство, которое она умудрилась сохранить во время побега из сераля. Суровые воины недовольно ворчали и держали руки поближе к оружию, видя, как она играет с огромным хищником, но Гурхан ни разу не позволил себе применить даже десятую долю своей силы, не говоря уже о выпущенных когтях. Иногда, разыгравшись, он толкал девушку огромной башкой чуть сильнее, чем требовалось, и она беспомощно валилась на расстеленную кошму, но барс тут же укладывался рядом и, тихо пофыркивая, принимался ластиться к ней, словно извиняясь за свою неловкость.

Однажды Топ-Гар, не выдержав такого зрелища, спросил у спокойно стоящего рядом Такеши:

– Слушай, Медведь, а ты не боишься, что эта зверюга однажды не рассчитает силу и лишит тебя невесты? Как ты можешь вот так спокойно стоять и смотреть на это безобразие?

– Нет. Я не боюсь. Он не для того защищал ее в серале и помог выбраться оттуда, чтобы убить здесь, на свободе. Пойми, сотник, это не простой зверь. Иногда мне кажется, что в нем заключена душа кого-то, кто очень хочет помочь хозяину. Вывод напрашивается сам. Ведь когда все это началось, его мать была жива.

– Душа Расула? Великие боги, только этого не хватало! Оборотень?! Ты это хочешь сказать?

– Нет. Это не оборотень. Там, далеко на востоке, я прошел через страну, где верят, что душа человека воплощается в то животное, которое близко к усопшему по его образу жизни. Они называют это кармическим перевоплощением. Хитрый и лживый обращается лисой, храбрый и сильный – львом, тигром…

– ...или барсом, – закончил за Такеши Топ-Гар.

– Не знаю, насколько они правы, но после всего, что с нами случилось за эти дни, я готов поверить во что угодно. Боги! Я готов поверить в переселение душ, молиться ослиному дерьму, лишь бы удалось вытащить его из тех миров. Верни его, Такеши, пожалуйста. Верни, и я рабом буду твоим. Свою душу тебе отдам, заложу вместо его души. Делай что хочешь, возьми все, что у меня есть, включая мою жизнь, только верни его! – неожиданно взмолился Топ-Гар, вцепившись в одежду Такеши и тряся его с такой яростью, что огромный островитянин зашатался.