Гай Орловский - Ричард Длинные Руки — император

Возможно, для филигонов создать Маркус то же самое, что для бобров плотину, а для пчел соты?

В шатер заглянул Альбрехт.

— Ваше величество?

— Иду, — ответил я.

Яркое солнце заставило щуриться так, что сам ощутил себя филигоном. На площади перед шатром сплошной стальной блеск доспехов, в глазах рябит от пестрой одежды.

Я заулыбался широко и победно, король должен и обязан, посмотрел по сторонам отечески, а улыбка стала еще шире.

— Лорды, — произнес я с чувством, — мы еще не придумали, как с ними бороться, но время уходит.

Вполне возможно, филигоны набрали пленных уже достаточно для их непонятных нужд и вот-вот поднимутся в их проклятое небо…

Альбрехт быстро зыркнул на меня и сказал громко:

— Где их уже не достать.

— Вот-вот, — поддержал я, — и тогда все, конец, хана, амба. Армагеддон. Конец света и конец всему. Так что я отбираю добровольцев из добровольцев для самого рискованного предприятия на свете…

Лорды, что слышали о начале какого-то таинственного предприятия, что затевается помимо них, переглянулись в недоумении.

Барон Келляве пророкотал с достоинством:

— Ваше величество, вы нас обижаете! Мы все здесь явились по своей воле и готовы отдать жизни…

— Знаю, — прервал я. — Но, дорогой барон, мне нужен особый отряд. В первую очередь те, кто повинуется беспрекословно!.. Все будет висеть на волоске… и постоянно висеть. Только люди с высокой самодисциплиной…

Он подергал себя за усы и сказал с неуверенностью на лице:

— Мне понятно не все, но это ваш выбор, ваше величество. Кого возьмете в отряд, так тому и быть.

— Отлично, — сказал я. — Простите, дорогие друзья, но то, что я задумал, слишком непростое испытание…

— Ваше величество! — воскликнул граф Волсингейн воспламененно. — Мы все готовы сложить головы…

Я поморщился.

— Никто не сомневается, мой юный друг. Но мне нужны те, кто победит врага! А для этого нужно кое-что еще кроме умения красиво подставить голову под удар и умереть с именем любимой на устах.

Сэр Рокгаллер воскликнул с негодованием:

— Вы правы, ваше величество! Как можно умирать с именем всего лишь женщины? Пусть и прекрасной дамы? Умирать должны только с именем вашего величества на устах!

— Почему это? — спросил я подозрительно. — Я такой гад, послал вас умирать по своей непроходимой дурости или врожденной злобности? Или из-за моих ошибок? Просчетов? Вы на что намекиваете, сэр Рокгаллер?.. Ладно, не оправдываетесь, будете лидером оппозиции. Власти нужна, даже как бы необходима оппозиция, хотя и не понимаю зачем. Потому ознакомьтесь с правилами набора в группу сэра Норберта… Ага, уже кто-то морщится! Не хочется высокородным идти в подчинение к простому барону? То-то же. Однако подумайте. Но решающее слово остается за сэром Норбертом. Он должен быть уверен в каждом абсолютно и безоговорочно.

Альбрехт произнес значительно:

— Потому что от каждого будет зависеть жизнь остальных.

Глава 8

Карл-Антон осторожно переступил порог, поклонился.

— Ваше величество, изволили меня видеть?

— Просто вызвал, — уточнил я. — По делу. А так что на вас смотреть?

Он виновато улыбнулся.

— Да это я общепринятыми…

— Заходите, — ответил я. — Что вы так робко? Во дворце и то держались свободнее.

Он с неловкостью улыбнулся.

— Там везде все дистанцировано, а здесь лорды на каждом шагу. На меня смотрят, как на таракана, которого пока что почему-то запрещено давить…

Я отмахнулся:

— Ерунда. Скоро все вернется в норму, теперь верю. Но ваша задача — срочно наладить производство в условиях военного времени большого количества… или хотя бы достаточного, этих ваших хлопушек!

— Да, ваше величество, — ответил он с готовностью, — но маловато материалов…

— Будут, — заверил я. — Все для фронта, все для победы!.. Мало будет ваших специалистов — женщин и даже детей поставим к станкам, несмотря на будущий запрет детского труда. Что требуется в первую очередь?

Он начал загибать пальцы.

— Первое — это та горючая жидкость, которую называете греческим огнем. Второе — достаточное количество емкостей. Еще нужно будет привлечь много молодых мужчин, чтобы растирали в пыль камешки, которые им доставят маги.

— Все компоненты доставят гномы, — сказал я. — Вообще можно было бы им поручить готовить все, но они больно обстоятельны, это хорошо в мирное время, но в военное каждая минута в счет.

Он сказал торопливо:

— Ваше величество, лучше не упускать секрет греческого огня из ваших рук.

— А вы?

Он поклонился.

— Я и есть ваши руки. А у рук нет языка.

Полог отодвинулся, заглянул часовой.

— Ваше величество?.. Барон Дарабос…

— Зови, — велел я.

Карл-Антон сказал поспешно:

— Я пойду, ваше величество? Все ваши ценные указания получены…

— Идите, — согласился я. — Сэр Норберт на вашей стороне. Несмотря на баронство. Говоря доступно, хоть и барон, но человек умный и вполне реалист.

Карл-Антон отступил в сторону, пропуская в шатер Норберта, сам выскользнул, как самая тихая мышь на свете.

— Ваше величество, — сказал Нортон без раскланиваний и ритуальных вступлений, — прибыли послы из Бриттии, Пекланда, Гиксии, Бурнандии даже Грангепта…

Я насторожился.

— Что случилось?

— Все короли Севера, — сказал он торжественно, — согласились провозгласить вас императором.

Я отмахнулся.

— Теперь это уже неважно. Да и понятно их желание… Дескать, императором пробуду не больше пары недель, а потом я и все войско превратимся в пыль. Зато когда уцелевшие выйдут из пещер, то у кого-то в самом деле будет шанс сразу же провозгласить себя не лордом, даже не королем, а императором нового мира… Не отвлекайтесь, сэр Норберт, не отвлекайтесь!

Он поклонился, но не отступил, произнес так же ровно:

— Зря вы так уж недоверчиво… Но есть еще одна новость, ваше величество.

— Ну-ну?

— С севера наступает армия сэра Растера. Передовые отряды его троллей уже вступили в бой с филигонами. Погибло три четверти, но уцелевшие спасли и вынесли с поля боя двух священников. Полагаю, это склонит папу римского и конклав кардиналов признать их тоже… людьми.

Я буркнул:

— Многое изменится, сэр Норберт! Явно будет дано прошение колдунам и магам. Они дрались рядом и гибли, спасая землю. Сколько у нас сосудов с греческим огнем?

Он не удивился вопросу, эти сосуды я как-то велел постепенно накапливать в военном арсенале, еще не зная, как будут и будут ли использоваться, что-то в этом есть нехорошее, ответил быстро и уверенно: