Матабар (СИ) - Клеванский Кирилл Сергеевич Дрой
В том, что перед Арди действительно лежали именно семейные реликвии — сомневаться не приходилось. Помня нрав отца, тот вряд ли бы согласился держать на своей земле чужие посох и меч, даже если бы те принадлежали самому королю Эктаса (в исторической реальности которого Арди сильно сомневался).
Немного разочарованно вздохнув, Арди развернулся и собирался было уйти, как внезапно обо что-то споткнулся. С удивлением посмотрев себе под ноги, он обнаружил едва заметный сучок на полу. На идеально ровном, гладко выструганном полу, где каждая доска была пригнана так плотно, что между ними едва получилось бы просунуть даже тонкий волосок.
Нахмурившись, охотник опустился на корточки и провел ладонью по сучку. Слишком маленький, чтобы его можно было ненароком заметить, но слишком крупный, чтобы оказаться случайно помилованным рубанком.
Арди, предварительно развернувшись так, чтобы можно было отпрыгнуть за дверь, надавил на сучок, но… ничего не произошло. Разве что палец поцарапал.
— Ай… — прошипел парнишка и хотел добавить несильное ругательство, как на доски упало несколько капель его крови.
Пол пришел в движение и до того, как Арди успел хоть что-нибудь сообразить, прямо перед ним часть досок опустилась вниз и отъехала в сторону, открывая вид на небольшой тайник. Внутри, на истертом сукне, лежало несколько старинных блокнотов — какие-то с обложкой, другие без; пара колец среди которых лишь одно сохранило хоть какой-то намек на целостность; маленький свиток размером с указательным палец и здоровенная книга.
А еще свеча. Вот только в ней не оказалось ни животного жира, ни парафина, ни масла, ни даже дешевого воска. И все же — Арди не сомневался, что это именно свеча. Пузатая глиняная пиала, похожая на кукольный котел. Почему не сомневался?
— Что за…
Арди протянул ладонь и коснулся оранжевого лепестка пламени. Пламени, которое горело внутри пиалы без всякой видимой на то причины.
— Жжется, — вынес вердикт Арди, отнимая палец от огня.
Оглядевшись, словно желая убедиться, что он здесь действительно один, Арди опустил руку в тайник и достал книгу. Он был готов среагировать на любую опасность. На ловушку, на вспышку света или появление хоть того же каменного тролля, но… ничего. Только заунывный вой досок и свист ветра, несущегося среди гор.
Следом за книгой, охотник выудил из тайника и все остальное, и стоило последнему предмету — кольцу, покинуть пределы схрона, как пол снова ожил и доски мгновенно вернулись на место, а сучок, обернувшись древесной пылью, вылетел вон.
— Мне бы сейчас пригодился твой совет, волчица, — с сожалением в голосе протянул Арди.
Но чудеса на этом не заканчивались.
Поставив свечу на пол, он выложил перед собой кольца и стоило это сделать, как четыре из пяти растеклись бесформенной металлической жижей, после чего на мгновение приняли очертания звезд, а затем и вовсе испарились в легком шипении, оставляя после себя едкие облачка разноцветного дыма.
Лишь последнее осталось невредимым.
— Ладно, — только и произнес Арди.
Он аккуратно поднял свиток, но не смог разобрать написанного — язык это или какой-то шифр, кто знает. Затем пришел черед нескольких дневников, ну или того, что скрывалось под данным обличием. Увы, как и в случае со свитком, Арди не смог разобрать ни слова. Причем в каждом из дневников отличались не только символы, но и почерк. Чтобы здесь не хранилось, оно принадлежало нескольким людям.
— Может хотя бы ты, — с надеждой прошептал Арди, обращаясь к большой, увесистой книге.
С опухшими от времени страницами, местами изломанной обложкой, она выглядела куда объемнее, нежели любой учебник, даже включая те фолианты, что привез с собой брат Анны.
Арди с сомнением открыл книгу ровно посередине и увидел перед собой некий символ. Он напоминал пятиконечную звезду, только начертан так, чтобы внутреннее пространство оформилось не в виде многоугольника, а круга, исписанного множеством мелких букв или рун. Линии, которые складывались во вписанные друг в друга треугольники, формирующие саму звезду, были не прямые, а волнистые, и внутри них тоже вились нити таинственных знаков.
А еще на странице, вокруг странного символа звезды очень мелким, но аккуратным почерком, тянулись полотна плотного текста. Иногда между ними появлялись самые разнообразные знаки «звезды», только увеличенные в размерах. Порой те сменялись линиями — прямыми и волнистыми, а иногда и целыми участками символа. Как если бы кто-то выделил в нем целую секцию «звезды».
Арди пригляделся и с большим удивлением обнаружил, что понимает текст… почти понимает — почерк писавшего оказался куда небрежнее, чем в книгах и свитках Атта’нха.
— Язык фае, — выдохнул охотник и начал читать.
«… уже месяц я пытаюсь улучшить простую печать Огненной Вспышки. Думаю, что слишком расточительно тратить на неё по лучу Красной и Зеленой Звезд…»
На последних словах Арди чуть было не захлопнул книгу. Если перед ним лежало то, о чем он думает, то за владение таким без лицензии и регалий имперского мага — в лучшем случае отправишься на рудники, а в худшем — сразу в петлю. Закон Империи строго запрещал неконтролируемое распространение знаний о магии. Вплоть до того, что при нахождении в доме подозреваемого незарегистрированной копии учебника, аресту подвергалась вся семья преступника, а их дом предавался огню.
Учитель Парнас объяснял это тем, что Звездная магия имеет «с-т-р-а-т-е-г-и-ч-е-с-к-о-е» значение для всех стран. Что западного, что восточного континентов. И каждое правительство, несмотря на серьезный прогресс в области технологий и появлении все новых и новых видов вооружений, ревностно охраняет свои магические секреты.
— Вот только все труды по Звездной Магии в Империи, — пробурчал себе под Арди. — записываются и печатаются только на языке людей. Их запрещено выпускать на языках первородных рас.
И, что еще загадочнее, у сидхе и Фае не имелось никакой потребности в Звездной Магии. Они ведь владели магией слов. Как, собственно, и другие расы первородных, пусть и не столь глубоко и свободно. Но те же орки с их шаманами или дворфы, с заклинателями камней, обладали знаниями тысяч лет. Да, если верить все тому же учителю Парнас, первородные нередко отправляли самых способных представителей своих общин обучаться искусству людской магии, но те учились на языке Империи…
— Ладно, — успокоил себя охотник. — как советовал Скасти — в любой проблеме надо сперва отыскать её клыки, а потом уже — обращать внимание на хвост.
Иными словами, следовало начать с начала.
Уняв рвущееся из грудной клетки сердце, Арди открыл книгу с самой первой страницы.
' Если честно, то я даже не знаю для кого это пишу. Ни один из Эан’хане никогда не согласится с моими доводами о том, что нам следует изучить магию людей, чтобы понять её сильные и слабые стороны. Им не позволит гордость. А простые Говорящие слишком пристально смотрят в рот своим наставникам, чтобы попробовать отойти от старых учений.
Да что там — я никогда не писал и от того даже не представляю, как должны быть составлены трактаты или, как их называют люди — учебники магии. Меня обучал Эан’хане моего рода, как обучали когда-то его и того, кто обучал… ну, в общем понятно… наверное…
Прости меня, кто бы ты ни был, если я позволю себя иногда сбиваться с мысли или перескакивать с одной темы на другую. Наставничество — не моя стезя, но придется довольствоваться тем, что есть.
Пожалуй, закусывая пирожком Реми, на этом я закончу столь пространное вступление и перейду к сути. Тем более нам уже пора ехать…
И еще — удачи тебе, мой неизвестный ученик. Надеюсь, те знания, которые ты здесь почерпнешь… если сможешь почерпнуть… в общем — надеюсь, что они принесут тебе хоть немного пользы.
