Роберт Говард - МОЛЧАНИЕ ИДОЛА. Сага заброшенных храмов
— Нет! — завопил Хода-хан. — Сейчас мы бросим тебе канат!
— Уходите, черт вас подери! — орал Гордон. — Через минуту сюда может придти целая орда! Уходите!
В следующее мгновение Уиллоби подхватили под руки и силком потащили по темному рву. Люди, волочившие его, задыхались, и кровь с их сабель пачкала англичанину брюки. Он смутно различал очертания трех человек, ползущих у подножия скалы, один из них явно был тяжело ранен. Но африди ни на что не обращали внимания: они выполняли приказ своего предводителя и лишь осыпали проклятиями злосчастного англичанина.
* * *Гордон не терял времени даром. Он понимал, что без каната ему ни за что не спуститься с утеса, но знал, что и враги не смогут до него добраться. Он снова заполз в расселину и побежал назад, готовый в любую минуту встретиться с людьми Бабера Али, наверняка занявшими пещеру сразу, как только ее осветила луна. Но всюду было пусто, и лишь винтовки снаружи изредка постреливали. Очевидно, Бабер Али так и не догадался, что осажденные ушли через потайной ход. Он, конечно, услышал выстрелы с той стороны горы, но или не придал им значения, или решил, что это очередная хитрость Гордона. Знание, что у противника в запасе имеется множество уловок, порой заставляет терять бдительность.
Так или иначе, Бабер Али не послал людей на штурм пещеры и не бросился на подмогу скрывавшимся в засаде по другую сторону горы, потому что стрельба ничуть не ослабла. Это означало, что он не знал о том, что во рву находились какие-то люди.
Гордон предположил, что те, кого он принял за засаду, были просто случайными искателями приключений, рыскавшими по горам в поисках наживы. Он ведь видел всего троих, действовавших совершенно бездарно и совершенно не ко времени.
Теперь Гордон понял, какую роковую ошибку совершил. Приняв этих незнакомцев за людей Бабера Али, он приказал своим уходить, а они вполне могли, расправившись с чужаками, привязать к канату камень и бросить ему. Попал в капкан по собственной вине!
Но одно преимущество у него осталось: Бабер Али не знал, что в пещере остался всего один человек. И у Гордона были все основания надеяться, что Уиллоби благополучно доставят в Замок Акбара. Он разок выстрелил и устроился за камнем неподалеку от входа, держа винтовку наготове.
На освещенном луной плато никого не было видно, лишь из-за камней иногда поднимались облачка дыма, однако в ночном воздухе чувствовалась напряженность. Из своего укрытия Гордон видел луну, она изогнутым рогом покоилась на горном хребте. Совсем скоро плато снова погрузится во тьму, и Бабер Али пойдет в атаку на пещеру.
Он, конечно, понимает, что и пленники, воспользовавшись темнотой, попытаются выскочить на свободу, а потому, вероятно, расставил своих людей по всему плато широкой цепью, которая начнет сжиматься у входа в пещеру после сигнала к атаке. Чем дольше Гордон будет ждать захода луны, тем труднее ему будет проскользнуть через смыкающийся полукруг.
Он принялся деловито вытаскивать пули из патронов и, не забывая посматривать на плато, ссыпать порох в дуло винтовки. Примерно в миле от входа виднелось темное пятно, обозначавшее вход в ущелье, где, как предполагал Гордон, оракзаи спрятали своих коней под охраной, как он надеялся, одного человека.
Ровное, голое плато простиралось почти на сотню ярдов перед пещерой, но футах в пятидесяти его разрезал глубокий, узкий овраг, идущий от середины плато к правому краю. Из этого оврага пока не раздалось ни одного выстрела. Если оракзаи и спрятались там, то лишь тогда, когда Гордон со своими людьми покидал пещеру — в другое время сделать это незаметно не удалось бы: слишком близко от входа был этот овраг.
Гордон решил, как только зайдет луна, выйти и попытаться прорваться через овраг, избегая встречи с оракзаями. Положение становилось критическим и спасти его могли лишь точный расчет и немного удачи! Другого выхода не было!
Самым рискованным было улизнуть из пещеры так, чтобы не попасть под пули винтовок, нацеленных на черную дыру входа. Поэтому Гордон с таким усердием заполнял дуло винтовки порохом и сплющенными пулями, собранными на дне пещеры.
Как только скрылась луна, он понял, что сейчас оракзаи, как змеи, поползут из всех щелей, а потом рывком преодолеют последние ярды. Сначала они осыпят пещеру градом свинца и только потом пойдут на штурм. Тридцать пар глаз будут следить за входом, чтобы залпом сразить любого, кто покажется из пещеры.
* * *Наконец, наступила полная темнота, лишь тусклый свет звезд освещал плато. До острого слуха Гордона донеслись чуть слышное позвякиванье сабель и шуршание гравия под ногами.
Поднявшись во весь рост, он поднял винтовку и с силой, прикладом вперед, бросил ее влево от входа. Удар одетого сталью приклада потонул в оглушительном взрыве и ослепительной вспышке огня, когда порох разорвал на куски тяжелое дуло. Гордон выскочил из пещеры и метнулся к оврагу.
Хотя после взрыва началась беспорядочная пальба, ни одна пуля не догнала американца. Как он и рассчитывал, неожиданный взрыв сбил врагов с толку. Громко крича, оракзаи начали бешеный обстрел места взрыва, и, пока продолжалось это неистовство, Гордон добрался до оврага, нырнул в него и тут же попал в лапы какому-то головорезу.
Мгновение спустя, руки Гордона сомкнулись на волосатой шее, заглушив предательский вопль. Противники свалились на землю и винтовка, бесполезная в таком узком пространстве, выпала из рук оракзая. На плато началось настоящее светопреставление, но Гордон был занят только лежащим под ним дикарем. Патан был и выше, и тяжелее Гордона, с мускулами, словно канаты, но преимущество было на стороне свирепого, как тигр, американца. Катаясь по земле, патан тщетно пытался разжать пальцы, сжимающие его горло. Вцепившись левой рукой в запястье Гордона, правой он пытался нащупать нож у себя за кушаком. Американец успел схватить его руку как раз в тот момент, когда увидел нож.
Патан напряг мускулы, но тщетно. Он не смог высвободить руку из железной хватки Гордона и не смог оторвать его пальцы от своего горла, пальцы, которые давили на его кадык, задирая заросший подбородок. В отчаянии он рванулся вбок, пытаясь коленом ударить Гордона в пах, но именно это и помогло Эль Бораку. Он с такой силой завернул запястье патана, что раздался хруст ломающейся кости. Нож выпал, а Гордон, отпустив руку оракзая, выхватил из-за голенища свой нож и несколько раз ударил противника в грудь.
Волосатую шею врага он отпустил лишь тогда, когда по телу патана прокатилась предсмертная судорога. Гордон склонился над жертвой и прислушался. Борьба была быстрой, ожесточенной и бесшумной. В считанные секунды все было кончено!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});