Владимир Корн - Небесный странник

Вспоминая, как мы с отцом иной раз безрезультатно тянули из воды казавшееся бесконечным полотно сети с редко проблескивающими в нем серебристыми искрами рыбин, однажды я помог рыбакам. Произошло это, когда «Небесный странник» только что сошел со стапелей и все мы еще привыкали к нему, летая недалеко от Мессанта над Срединным морем. У каждого корабля, что морского, что небесного, свой характер, свои привычки, и даже иной раз свои странности, совсем как у людей. Да и мы все, команда «Небесного странника», тогда еще привыкали друг к другу. Кстати, Николь поднялась с нами в небо первый раз в жизни, и, глядя на ее восторг, я почему-то считал, что мне легко удастся добиться ее расположения. Увы! Но разговор не об этом.

Обнаружив, что косяки рыб идут ближе к острову Сивон — есть в Срединном море такой, — я и сообщил рыбакам, где им следует ставить сети. Нам вышло отличное развлечение, а рыбаки потом рассказывали, что давненько у них не было такого богатого улова. Так что если я когда-нибудь останусь совсем уж без работы, буду помогать рыбакам. По крайней мере, на уху всегда добуду. Весь мой рассказ к тому, что воды Мертвого моря выглядели пустынными и в глубине.

После заката, когда совсем стемнело, мы поднялись высоко над морем, чтобы уж точно в темноте не влететь в Желтый туман. На высоте очень похолодало, да еще и ветер поднялся если и не штормовой, то очень сильный, да такой холодный, что, казалось, он продувает насквозь. Но зато через два дня полета на горизонте появился остров Гаруд.

Увидев его смутную тень, я обрадовался: как же, скоро конец нашим мучениям! Ошибиться невозможно, Гаруд — единственный остров в Мертвом море.

Когда на мостик поднялся Мелвин, я молча указал на остров рукой и спросил:

— Господин Мелвин, теперь самое время рассказать, что он собой представляет, этот остров? Надеюсь, у нас не будет проблем при посадке на него?

Тот пожал плечами:

— После того, как вы посадили корабль в долину магнолий? — Это прозвучало, как комплимент. — Нет, господин Сорингер, не будет.

С высоты остров походил на гигантский позвонок-бабку. Был у меня в детстве биток, до сих пор о нем вспоминаю, сколько им сражений выиграно! Так вот, Гаруд в точности его копия, если не брать во внимание размеры.

Мы подлетали к острову все ближе, и все явственнее виднелся расположенный на нем город Древних. Вернее — не город, слишком он мал для такого наименования. Скорее — крепость. Или замок. А впрочем, нет, не то и не другое. Два десятка разных по величине домов, окруженных с трех сторон высокой стеной, с четырьмя башнями, причем две из них располагались по углам. Посредине находился облицованный камнем канал с тремя перекинутыми через него мостами. Перед самой южной стеной канал упирался в круглую чашу. Вероятно, на дне этой чаши имеется сток, иначе куда деваться воде, поступающей в канал от гигантского водопада, бьющего из высокой скалы на севере острова?

С северной стороны стены не было совсем. Там, у подножия водопада, расположилось озеро, вероятно, выбитое в камне льющимся сверху потоком воды.

Любопытства ради я посчитал количество домов в городе. В восточной части их оказалось одиннадцать, а на противоположном берегу канала — девять, итого ровно двадцать. Самые большие дома, похожие на дворцы, расположились напротив среднего моста через канал.

Что еще мне удалось увидеть сверху…

Внутри города совсем не было видно зелени, то есть абсолютно. Обычно растительность умудряется пробиться даже между каменной кладкой: ей только дай волю, она и крепостную стену разрушит. Тут же ни деревца тебе, ни кустика, ни травинки. И тем ярче смотрелась зелень сразу за стенами. Казалось, она собралась приступом взять город сразу с трех сторон, вплотную приблизившись к его стенам.

«Так, — пришла мне в голову запоздалая мысль, — ну и как это все понимать?»

— Господин Мелвин, я не вижу места для посадки.

Действительно, в городе дома расположены близко друг к другу, а сразу за стенами начинается густой лес, заканчивающийся на самом краю обрыва. Остров больше всего походил на гигантскую скалу с плоской вершиной и зубом единственной горы, откуда и бил водопад. Ну и на мой биток, конечно же.

— Извините, забыл вас предупредить, капитан. Садиться придется прямо на воду.

Тут я недоуменно посмотрел на Мелвина второй раз подряд.

И то сказать, корабли бывают либо водные, либо небесные, и никому еще не удалось построить такой, чтобы он сначала мог плавать по воде, а затем вдруг взмыть в небо.

— Не беспокойтесь, капитан, это только сверху кажется, что озеро глубокое. На самом деле глубина там с ладонь, не больше, дальше идут каменные плиты. Вероятно, что-то произошло со стоком, и уровень воды немного поднялся. Только к самому водопаду близко приближаться не стоит, там настоящая бездна, нам даже глубину замерить не удалось. Справитесь?

Тот-то мне цвет воды показался таким необычно-серым. Оказывается, это камни сквозь воду видны. Что же касается посадки…

Ветер хороший, дует куда и нужно, так что если мы зайдем над городом, развернемся против ветра, гася скорость, а затем уберем парус и начнем спуск…

— Справлюсь, — твердо заявил я. — Думаю, ничего сложного не предстоит. «Только Ансельм даже близко к кабестану подпускать не стоит. Не приведи Создатель, снова ему моя команда примерещится», — вслед за этим добавил я, но уже мысленно. И тут же громко скомандовал: — Энди! На кабестан!

Желтого тумана поблизости нет, а кто лучше его чувствует поведение л'хассов?

Когда мы снизились, стало понятно, что с тех пор, как Древние покинули город, прошли уже тысячелетия. На первый взгляд все как будто целое, но если приглядеться — время везде оставило свои следы. Но даже в таком виде город производил незабываемое впечатление.

Несмотря на уверения Мелвина, садиться на воду было все же немного жутковато. Наверное, именно поэтому посадка вышла у меня на загляденье: под днищем корабля даже всплеска не раздалось, до того мягко я его посадил.

Едва только «Небесный странник» коснулся воды, из ближайшего дома вышли два человека и направились к нам.

Они вступили в море, и сложилось такое впечатление, что пошли прямо по его поверхности.

— Все же вода убывает, — заметил стоящий рядом со мной Мелвин. — В прошлый раз было глубже.

Идущие к нам люди абсолютно не походили друг на друга. Если один был высок, то другой едва доставал ему до плеча, но зато чуть ли не в два раза превосходил своего долговязого спутника шириной. Лица у них тоже были разными: у высокого — худое, вытянутое и с длинным носом, а у низкорослого толстяка — круглое, как и весь он сам, с маленькими глазками-пуговками. Незнакомцы различались даже одеждой: высокий предпочитал темные тона, а толстяк выглядел как попугай-галиду, которые водятся у нас в Гволсуоле. Галиду до того разноцветные, что когда смотришь на них долго, начинает рябить в глазах.