Гнев. Забытый род - PostMort
Собрав немного сил, я направил импульс в меч, чтобы увеличить силу удара и пробить кость, что разделяла острую сталь и мозг чудовища. Влажный хруст и последовавший за ним визг, от которого закладывало уши, стали музыкой для моих ушей. Дракон начал дергаться и извиваться всем телом, пытаясь отбросить меня. И у него это вышло: я кубарем откатился на несколько метров. Но прежде, чем это произошло, я успел направить через клинок остатки силы, что должны были превратить мозги твари в кашу.
В висках стучала кровь. Она же заливала мое лицо, что в пору было начать волноваться о кровопотере. Одна рука была сломана и постоянно простреливала острой болью. Обожженная конечность была по локоть в драконьей крови и мозгах, и рану начинало неистово жечь.
Но я не обращал на все это внимания. Лежа на животе, уткнувшись лбом землю, я надеялся, что всего этого будет достаточно, чтобы убить это чудовище. И словно мир только и ждал этой мысли.
Я почувствовал знакомое ощущение бодрости тела. В переломанной конечности послышался хруст, в то время как обожженная начала неистово зудеть. Прилив сил в десятки, если не в сотни раз сильнее тех, что я чувствовал прежде.
Но даже этого было недостаточно, чтобы удержать измученное сознание от погружения во тьму. Последнее, что я запомнил перед тем, как отключиться, это голод и то, как мое тело ползет в сторону уже мертвой туши дракона.
Глава 29. Первый выживший
* * *
252 г. от З.Э. Руины Валирии.
Ират Рексарион.
Боль. Она была первым, что я почувствовал после пробуждения. Болело все тело, буквально каждая клеточка. Даже волосы были словно оголенные нервы. Желая закричать от боли, я осознал, что ничего не могу сделать. Тело буквально не слушалось меня. Оставалось только терпеть.
К счастью, этот странный приступ не продлился долго. Боль начала отступать, пока вовсе не пропала, словно кто-то переключил рубильник. Остались только воспоминания о боли и полное расслабление. И хоть тело все еще отказывалось подчиняться моим приказам, постепенно ко мне начинали возвращаться другие чувства. С ними пришел и дискомфорт от затекшего тела и прилипшей к нему одежде, пропитанной влагой.
В какой-то момент мне все же удалось открыть глаза. Правда, толку от этого оказалось мало. Я не увидел ничего, кроме каменной брусчатки, залитой кровью, в луже которой было распластано мое тело.
«Вот откуда ощущение влаги, — с трудом ворочая мыслями, подумал я с легким отвращением, представляя, с каким трудом вся эта кровь будет отмываться, — хотя это лучше, чем если бы я обоссался».
Глупые мысли, как всегда, лезли в голову в самый неподходящий момент. Чуть было не вырвавшийся нервный смешок превратился не то в сип, не то в хрип.
Расслабившись, стал ждать, когда тело придет в норму и мне вернется контроль над ним. Пока же этого не произошло, у меня было достаточно времени подумать над мучающими меня вопросами. И самым важным из них был вопрос о все учащающейся потере контроля над телом вкупе со вспышками гнева, характер которых мне не свойственен. Эти вспышки больше похожи на истерики, причем какие-то детские. Ровно такими же по-детски глупыми выглядели и некоторые мои поступки. Чего только стоит идея швырнуть дверью из валирийской стали в дракона. Мое счастье, что она принесла нужный результат.
Конечно, я совсем не считаю себя самым умным человеком в мире. Даже мне свойственны глупые поступки, которые зачастую происходили, когда я шел на поводу эмоций. Но даже для меня некоторые моменты были чересчур. Словно какой-то капризный ребенок решил показать свой характер. И хорошо, что все эти выходки никак не сказались на мне или на отряде.
Самым же пугающим в сложившейся ситуации был тот факт, что неладное я заподозрил только сейчас. И пытаясь понять причину того, почему раньше я ничего не замечал, прокручивал в голове только одно событие — нахождение источника зова. Еще не вылупившийся дракончик так и фонтанирует эмоциями, пытаясь утопить меня в них через образовавшуюся между нами связь. Но благодаря этому я теперь могу отличать свои эмоции от чужих. И вспоминая все случаи вспышек, могу сказать, что хоть такое поведение и было мне чуждо, все же эти порывы исходили изнутри.
«Неужели я схожу с ума?», — подумал я, тяжело выдыхая.
Участь стать очередным поехавшим валирийцем меня совершенно не прельщала. Одно было ясно совершенно точно: проблема кроется во мне, или если быть точнее, то в моем сознании. И эту самую проблему нужно каким-то образом решать. Благо, погрузить свою личность в глубины сознания после первых пятнадцати лет «жизни» в этом мире труда не составит. Но делать это стоит в более безопасном месте.
«А пока нужно следить за своими действиями», — напоследок подумал я, прежде чем сделать очередную попытку подняться с земли.
К этому моменту спектр чувств значительно увеличился. Как оказалось, не очень-то приятно лежать, уткнувшись лбом в пропитанную кровью землю. Но, тем не менее, возвращающаяся чувствительность позволила пошевелить пальцами на ногах, а затем и самими ногами. В обычной ситуации этого было бы достаточно, чтобы подняться или, по крайней мере, перевернуться. Но надетые латы заметно усложняли задачу.
И все же я не стал больше ждать и решил попытаться подняться. Несколько минут мучений, в течение которых я уже смог двигать спиной, — и я сумел подогнуть под себя ноги. Наверное, со стороны это выглядело чрезвычайно глупо: закованный в латные доспехи воин извивается на земле, как какой-нибудь червь, чтобы по итогу застыть с задранной кверху задницей. Возможно, я бы и сам рассмеялся от комичности ситуации, но мне было не до шуток. Передо мной стояла цель, и я обязан был ее выполнить. Именно поэтому я не стал останавливаться на достигнутом и принялся медленно поднимать свой корпус, пыхтя от натуги, словно какой-то паровоз.
Конечно, можно было бы упростить задачу, банально воспользовавшись своими силами. Вот только интуиция мне подсказывала, что не стоит пока применять свои способности. А своей интуиции я привык доверять. Она не раз вытаскивала меня из передряг.
Приняв наконец-то вертикальное положение, стоя на коленях, я смог осмотреться, пока ждал возращения под контроль остального тела.
Первое, что моментально бросилось в глаза, это просто гигантская лужа крови подо мной. И раз с меня столько натечь не могло, значит источником выступало нечто другое. Например, бездыханная туша дракона, что лежала в нескольких метрах от меня. Именно от нее и тянулись кровавые дорожки
