Мир клятв и королей (СИ) - "Mikki Host"

— Поэтому Шерая злилась?

Стефан замялся, но лишь на секунду:

— Ага. Я немного помешал тебе создать твой первый портал. Но ты же не сердишься?

«Не знаю», — хотела ответить Пайпер, но голос её не послушался, и тогда она просто пожала плечами и слабо улыбнулась. Стефан расценил это достаточным и громко объявил:

— Граница барьеров совсем близко. Эрнандесы, не спускайте с Первой глаз, а я пока обмолвлюсь с Марси парой словечек.

Маг дёрнулась, когда Стефан упомянул её, но никак не отреагировала, стоило ему оказаться рядом с ней и о чём-то заговорить.

Пайпер сосредоточилась на разглядывании пейзажа. Себе она призналась, что пытается найти какие-то подсказки, которые укажут на границу барьера раньше, чем она его почувствует, но вокруг было совершенно пусто. Ровная местность и холмы вдалеке, собирающиеся в цепь с левой стороны, уже тонули в сумерках. Трава всех оттенков зелёного с редко встречающимися бледно-жёлтыми цветами доходила до щиколоток и неприятно ласкала кожу, открытую из-за невовремя задравшейся штанины. Пайпер быстро отдёрнула ткань и спрятала руки в карманы пальто, вцепилась в ключи и принялась перебирать в голове всё, что узнала за это утро.

Но Диона, неожиданно поравнявшаяся с ней, не позволила ей погрузиться в свои мысли слишком глубоко. Девушка, улыбнувшись, спросила:

— И как тебе наша жизнь?

Вопрос был задан таким непринуждённым тоном, а серые глаза Дионы неожиданно показались такими яркими, что Пайпер стало неловко. Неловко, обидно и больно.

— Терпимо, — она отсчитала до десяти и только потом ответила. Всё-таки, Эрнандесов оторвали от своих дел и отправили с ней для защиты, хотя Пайпер было достаточно и двух магов. Она не хотела задевать чувства Дионы своими грубыми ответами или ехидными замечаниями, которые так и рвались с языка.

— Ты у нас в этом… Сколько? Около пяти дней?

— Мне казалось, прошло больше.

— Это поначалу так будет казаться, — Диона пожала плечами и сложила руки за спиной.

— А после, когда ты уже немного привыкнешь, время для тебя станет идти по-другому. Тебе будет казаться, что прошло всего ничего, а на деле может пройти месяц и даже год.

Пайпер удивлённо подняла брови.

— Да-да, — Диона активно закивала головой, — именно так. Но ты привыкнешь и научишься с этим жить.

— А если я окажусь в Сигриде, и он меня отвергнет, будет то же самое? Диона постучала себя по подбородку, подняв голову к небу.

— Вообще-то, ты сальватор, так что такого быть не должно, но если это всё же произойдет… Наверное?.. — спустя несколько секунд ответила она, повернувшись к собеседнице. — Я, видишь ли, в магии не сильна. Знаю только, как работает защитный механизм этого мира. И чары на моём оружии, конечно же.

— Твоё оружие зачаровано? Минуточку. Я думала, что чарами могут пользовать только феи и эльфы. Ну, иногда маги, когда они зачаровывают свои порталы или делают прочую магическую дребедень.

— Некоторые чары могут быть связаны с самой жизнью, — объяснила Диона. Она завела руку за спину и потянулась к колчану. — Например, моё оружие связано со мной и моим братом — мы просили фей сделать именно так, чтобы в случае чего могли воспользоваться и своим, и чужим оружием.

Энцелад, идущий позади, издал какой-то странный звук. То ли хмыкнул, то ли фыркнул, то ли вообще прошипел, чтобы Диона не раскрывала секретов их оружия. Но Диона продолжала, как ни в чём не бывало, будто странный звук со стороны брата был лишним подтверждением её слов.

— Мой колчан зачарован так, что в нём всегда есть стрелы, — продолжила объяснять Диона. Под её пальцами стали прорисовываться очертания белого оперения, и спустя долю секунды появилась сама стрела, которую девушка тут же ухватила и продемонстрировала Пайпер. — Но, конечно, попаду я в цель или нет, зависит только от меня. У братца моего меч, который невозможно сломать.

Энцелад повторил необычный звук, и Пайпер убедилась, что он отнюдь не одобрительный.

— А вот щит у него обычный, — добавила под конец Диона, улыбнувшись во все тридцать два. — Обычно феи и эльфы накладывают куда более простые чары. Типа, чтобы сталь была крепче и не ломалась дольше, чтобы щиты выдерживали тысячу ударов, а топоры никогда не были тяжёлыми и бла-бла-бла. Только мы с Энци имеем такое оружие, связанное с нашими жизнями. Получили в подарок от королевы фей, когда спасли одну из наследниц Сердца из лап тёмного создания. Это было…

— Двадцать лет назад, — подсказал Энцелад.

— Да, точно, — Диона спрятала стрелу обратно в колчан, где та стала таять на глазах, и щёлкнула пальцами. — Двадцать лет назад.

— А вот здесь сделаем остановочку, — Пайпер подняла руки, искренне надеясь, что Диона поймёт её жест и не станет болтать раньше времени. — Двадцать лет назад? Но вы…

— Ещё не развалились? — со смешком перебила её Диона. — Оно и понятно. Мы были отвержены сразу же, как оказались здесь. Нам, вообще-то, двести двадцать лет.

Пайпер смогла только выдавить громкое «вау», уставившись на Диону. С отвержением она уже всё поняла. Гилберт тоже не выглядел на свой возраст, но ему было больше двухсот лет. К тому же, была у него какая-то тайная сила, которая, как считала Пайпер, помогла ему сохранить молодость. Эрнандесы же даже на двадцать два года не выглядели, максимум восемнадцать. Они хоть и были выше и крепче Пайпер, казались ей почти её ровесниками.

— Двести двадцать лет, — повторила Пайпер, сложив ладони и указав на Диону. — Это я так, просто уточняю. Двести двадцать лет.

— Ага, — подтвердила Диона. — Но ощущается, если честно, максимум на пятьдесят.

«Ничего удивительного, — подумала Пайпер, вновь пряча руки в карманы. — Сигридцы все такие».

Даже она, дядя Джон и Эйс… Нет, только дядя Джон и Эйс теперь такие же, как и другие сигридцы, отверженные этим миром. Пайпер — сальватор, а они живут намного дольше всех остальных рас.

И если выйдет так, что они окажутся в Сигриде и он примет их, по прошествии многих лет Эйс и дядя Джон, прожив жизнь как самые обычные люди, умрут.

Пайпер прикусила язык. Нельзя ей сейчас отвлекаться на столь мрачные мысли. Ещё неизвестно, смогут ли они попасть в Сигрид, можно ли вообще спасти его. Думать нужно о том, что происходит здесь и сейчас, а прямо сейчас Стефан и Марселин остановились и повернулись к ним.

— Границы, — объявил Стефан, указывая себе за спину.

Никаких границ, мерцающих очертаний разных цветов или опознавательных знаков Пайпер не увидела.

— В смысле, барьеры, — исправился Стефан, заметив её замешательство. — Несколько печатей — и мы внутри.

Он повернулся обратно принялся водить рукой над невидимым барьером: в каком-то месте, остановившись, он словно надавливал пальцем на какой-то знак и перемещал его в другую сторону либо соединял этот знак с другим, образуя более сложный рисунок. Никаких цветов или узоров не появлялось, но магия внутри подсказывала, что изменения происходят. Печати, составлявшие барьер, распадались и вновь собирались, преобразовываясь в другие, которые позволили бы им пройти дальше.

Магия, ещё недавно казавшаяся чужой, теперь была понятной до безобразия. Она не делилась на какие-то особые подвиды или ответвления, изучить которые могут лишь избранные. Магия, берущая начало во внутреннем источнике мага, что был подарен Геирисандрой, вырывалась в мир в виде чистой энергии, менять форму которой мог только сам маг в зависимости от своего желания. Магия внутри Пайпер несколько отличалась от той, что может быть подарена Геирисандрой, но отличие это было не таким существенным и не мешало девушке чувствовать чужую магию. Прямо сейчас она ощущала, как нити внутри неё реагируют на действия Стефана, легко и непринуждённо меняющего печати в барьере.

Воздух дрогнул, наполнившись всполошившейся магией. В один миг бледной бронзовой нитью стали видны все манипуляции, проделанные Стефаном. В следующий же они исчезли, как и иллюзорная пустота местности.

Раскинувшийся перед их глазами сад словно игнорировал серость холмов и надвигающиеся сумерки. Маленькие яркие фонарики, каким-то образом держащиеся без всяких дополнительных креплений, освещали цветущие кусты роз и высокие цветочные арки. Выложенная белым камнем узкая дорожка вела к небольшому кирпичному дому, выглядящему до того аккуратно, что его смело можно было назвать сказочным. По левую руку была такая же небольшая беседка из тёмного дерева, а вокруг неё — деревья с обильным количеством белых пышных цветов. У самого дома дорожка ответвлялась вправо и терялась между деревьями и кустами. В том, что за домом находится ещё что-то, Пайпер не сомневалась, но рассмотреть даже каких-то очертаний не могла.