Джонатан Уайли - Владычица снов. Книга первая

— Ну и что, нагадала она тебе что-нибудь интересное? — рассеянно поинтересовалась Эмер. И, не дождавшись ответа, продолжила за подругу: — Высокий темноволосый красивый незнакомец… что-нибудь в этом роде, верно? — Когда и эти слова не вызвали никакой реакции, Эмер искоса взглянула на подругу и сразу же встревожилась, заметив, какое у той серьезное лицо. — Послушай, Бекки, к этим предсказаниям надо относиться исключительно с юмором! И разве тебе не хочется посмотреть представление? Айвен говорит, что оно очень интересное.

Невидимые музыканты взялись за дело, их игра наводила на мысли о струях реки и ветре, шумящем в листве деревьев, и все это еще добавило очарования волшебной картине на подмостках. На сцене начали появляться актеры в пышных нарядах.

— Гляди, вот он! — указывая на Айвена, воскликнула Эмер.

И вдруг Ребекка поняла, что не сможет описать подруге всего, происшедшего с нею на самом деле. Она просто не будет знать, с чего начать, а Эмер наверняка найдет случившееся просто-напросто смехотворным.

Поэтому Ребекка сделала вид, будто следит за представлением, хотя на самом деле почти ничего не замечала. Эмер, напротив, была восхищена и не обращала внимания на странноватое поведение подруги. Ребекка же использовала возникшую передышку для того, чтобы разобраться с самой собой.

«Санчия знает и умеет так много! Ей известно, что значат сны, она умеет распознавать в них истину, она может предсказывать будущее, она в состоянии позаботиться о блудницах, она даже Эмер заставила позабыть об ее собственном обещании! А все потому, что она Прядущая Сновидения. И все же она говорит, что и я такая же! Но я ведь ничего не умею, на самом деле я ничего не умею. Даже во время шахматной партии мне понадобилась чужая помощь. Так о чем тогда говорить?»

Она вновь и вновь мысленно проигрывала состоявшуюся в шатре беседу, вспоминая внезапные откровения и тайны, так и оставшиеся тайнами, — вспоминая каждое слово. За представлением она не следила, хотя толпа реагировала на него весьма бурно и смехом, и аплодисментами.

«Я верю ее словам о том, что такое Паутина, но что, кроме этого, она мне сказала? В конце концов, она ведь не дала истолкования ни одному из моих снов. Может, мне лучше уйти отсюда и вернуться к ней?»

Но в глубине души Ребекка понимала, что вернуться в шатер она не может. «Да и что толку?» Санчия отослала ее со всей решительностью. «Талант у тебя бесспорный, но тебе предстоит еще многому научиться»

Ребекка подумала, что пройдет еще очень много времени, прежде чем она сможет назвать себя Прядущей Сновидения, но, по крайней мере, старуха подсказала ей определенную цель.

«В следующий раз запомни буквы».

Буря аплодисментов подсказала Ребекке, что представление закончилось. Актеры кланялись публике, улыбались, махали руками, оставаясь на подмостках, тогда как их помощники с кожаными кошелями в руках обходили ряды, собирая монеты благодарной публики. Эмер подпрыгивала на месте и отчаянно била в ладоши.

— Какая прелесть! — воскликнула она. — Так забавно и вместе с тем так грустно! Почти как в жизни. — Она разволновалась настолько, что чуть было не заплакала, но тут обратила внимание на Ребекку, увидела ее задумчивое лицо и, уперев руки в боки, повернулась к подруге. Заговорив пародийно напыщенным тоном, она добавила: — Разумеется, здесь отсутствуют глубина и тонкость, присущие произведениям древности, равно как и утонченное остроумие поэзии Эллерианского периода и предельная внутренняя правота, свойственная великим мистериям… но зашли они с козыря!

Ребекка поневоле улыбнулась.

— Смотрите-ка, ожила! — Эмер воскликнула это так громко, что несколько голов повернулись в их сторону. — Я видела, как она шевельнулась! Может, она и разговаривать умеет?

— Прекрати, — взволнованно прошептала Ребекка. — И так уже все на нас уставились.

— А почему бы и нет? — После представления Эмер была прямо-таки навеселе, словно отведала доброго вина. — На такие титьки, как у меня, засмотришься. Да и твои, кстати, тоже очень ничего!

— Замолчи! — Ребекка рассмеялась.

— Ну а как тебе показалось представление? — несколько отрезвев, поинтересовалась Эмер.

— Сама не знаю.

— Ночью все кошки серы? — Эмер пожала плечами.

— Я… — начала было Ребекка, но тут же замолчала, поняв, что внимание подруги уже переключилось на нечто другое: в сопровождении еще одного юноши к ним приближался Айвен.

— Привет, Эмер. Как, понравилось?

Очень, — похвалила она, глаза у нее по-прежнему сияли.

— Анни, а это Лаваль, — представил друга Айвен.

На лице Лаваля еще поблескивали капли воды, чувствовалось, что он только что смыл театральный грим; на вид он был всего на год-другой старше самой Ребекки. Улыбнувшись, он самым изысканным образом поклонился.

— Мы будем крайне польщены, милые дамы, — без запинки отчеканил Айвен, — если вы соблаговолите проследовать с нами в увеселительное заведение.

— С удовольствием, — улыбнулась Эмер.

— Нет, — отрезала Ребекка.

— Ну, пойдем же, — взмолилась Эмер. — Еще совсем рано.

— Я не могу… Мне надо…

Резко развернувшись, Ребекка бросилась прочь, полы темного плаща хлестали ее по ногам, пока она продиралась сквозь толпы ярмарочных зевак.

— Прошу прощения, — обескураженно разведя руками, извинилась перед молодыми людьми Эмер. — Я ведь говорила вам, что она самую малость простовата.

И она бросилась вдогонку за подругой. Разочарованные молодые актеры сперва было припустили следом, но затем переглянулись, пожали плечами и отправились на поиски других приключений.

А Эмер, в конце концов, догнала Ребекку и подстроилась ей в ногу. Они уже вышли за пределы ярмарки и очутились на безлюдных улицах Крайнего Поля.

— Я тебя просто не понимаю, — возмущалась Эмер. — Сперва цепляешься за меня так, словно тебя пришили, потом мчишься сломя голову потолковать с какой-то гадалкой. Потом опять затихаешь и тут же опять бросаешься в бегство!

— Это была не гадалка, — проговорила Ребекка.

— А кто же?

— Прядущая Сновидения.

— Чего-чего?

Ребекка принялась объяснять, как могла, слова хлынули безудержным потоком, и она не умолкала до самого возвращения домой. Эмер слушала, озадаченно и явно недоверчиво. Она и впрямь не знала, чему верить, а внезапное окончание столь увлекательно начавшегося вечера заставило ее ощутить одиночество и досаду.

Они вошли в замок, не обращая внимания на то, что кто-нибудь может заметить их возвращение, и, едва очутившись во внутреннем дворе, разошлись каждая своей дорогой. Прощание прошло на повышенных тонах, и они наговорили друг другу глупых и обидных слов, понимая, что каждой из них придется позднее раскаяться в сказанном.